Егор пригласил Селин на танец. Они медленно кружили, его рука лежала на ее обнаженной спине, ощущая упругую, атласную кожу. Егор думал о том, что после ужина они пойдут к нему, и о том, как он будет любить ее, а она — его. И о том, как им сладко спится вместе, ее голова покоится на его плече, она прижимает его руку к своей груди. А потом будет утро, и хозяйка гостиницы, мадам Зитуни, принесет им на подносе горячий кофе и свежайшие булочки. Они отворят окно, на подоконник тут же вспорхнут воробьи и будут клевать крошки чуть ли не с руки Селин… И он вновь пронзительно ясно ощутил, что по-настоящему любит эту маленькую женщину-подростка и не хочет терять ее! Ни за что на свете…
Завсегдатаи ресторанчика узнали Селин, попросили ее спеть. Она вопросительно взглянула на Егора.
— Что ж, давай! И я с удовольствием послушаю.
Луч прожектора выхватил из полумрака тоненькую фигурку в длинном платье, блестящие темные волосы, бледные щеки, тени от опущенных ресниц.
Она вскинула их, синева глаз полилась в зал.
— Я посвящаю эту песню своему русскому другу, Егору Калашникову.
Публика оживилась, оглядываясь на Егора, облаченного в строгий черный костюм.
— О-о, Каляш!
— Русская петарда!
— Каляш, манифик!
Егор кивал, улыбался. И вдруг наткнулся на чей-то злобный взгляд. За одним из Столиков сидели четверо юнцов, одним из них был Макс — бывший механик «конюшни», изгнанный по приказу Соболевского. Макс что-то быстро говорил приятелям, указывая на Егора. Этого еще не хватало! Он пытался переключиться на Селин, но удавалось плохо — уж очень красноречивы были взгляды парней.
Музыка оборвалась, раздались аплодисменты, Егор направился к сцене, чтобы помочь своей даме спуститься.
— Русская свинья! — громко и отчетливо произнес Макс. — А ты просто б… — Это уже Селин.
— Проститутка! Связалась с русским хамом!
— Быдло! Недоносок!
— Из-за этой мрази хороший французский парень лишился работы!
— Кусок дерьма!
Все смолкли, лишь юнцы продолжали выкрикивать непристойности. Егор шагнул к их столику, парни мгновенно вскочили, словно ждали его реакции. Селин закричала. В зал вбежали охранники. Компанию выдворили из зала, но вечер был испорчен.
Егор ковырялся в омаре, не чувствуя вкуса, Селин тоже была расстроена.
— Знаешь, пойдем домой, — первой предложила она. — Сядем у камина, достанем коньяк, пригласим мадам Зитуни…
— О'кей! — немедленно согласился Егор.
— Селин, может быть, вызвать такси? — спросил официант, когда Егор расплачивался.
— Нет, не нужно, — ответил он за подругу. — Моя машина за углом.
— Мсье Филипп распорядился, чтобы Пьер и Поль вас проводили.
— Зачем? Что за ерунда?
— Вы не знаете этих молодчиков. Это же натуральные фашисты. К сожалению, мы не можем запретить им посещать наше заведение. Демократия… Но защитить своих гостей от опасности считаем необходимым.
— Правда, шери, пусть проводят до машины!
Они вышли. Черная, бархатная ночь обступила их
со всех сторон. Машина Егора была припаркована за углом. На улице никого не было.
— Ну вот, зря вас побеспокоили! Я ж говорил, они только кричать умеют.
— Как у вас говорят? Береженого Бог бережет? — Охранники, громко и весело переговариваясь, довели их до «вольво».
— Оревуар, Селин! Оревуар, мсье Каляш! Спокойной ночи!
— Спасибо, ребята, у вас было классно! — откликнулся Егор.
Через несколько минут они уже затормозили возле гостиницы — расстояния в их маленьком городке были пустяшные.
Он вышел из машины, обошел ее, чтобы помочь выйти Селин, и тут на него набросилась выскочившая из-за деревьев стая юнцов в черных, низко опущенных на лица шапочках. Они набросились со всех сторон, стараясь сбить его с ног."Егор яростно отбивался. Уклонился от одного удара, резким хуком слева отбросил противника. Но тут же получил сильный удар в пах, согнулся, невольно подставил голову под удар. Селин отчаянно завизжала, выхватила из сумочки трубку мобильника.
Егор сумел выпрямиться, стряхнул с себя еще одного нападавшего, попытался повернуться, упереться спиной в кузов машины. Но не успел. Кто-то снова насел на него сзади.
— Ага, попался, русская свинья, — услышал он голос Макса.
И тотчас что-то вонзилось ему в спину, обжигая невыносимо острой болью.
Глава 23
ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ ТРАВМА
Сотрудник парижского отделения бюро Интерпола изучал материалы по факту смерти состоятельного бизнесмена — Шарля Гордона.
Господин Гордон был найден мертвым несколько месяцев тому назад в своей спальне. Тело обнаружила приходящая в дом прислуга, мадам Сарразен. А накануне вечером соседи умершего видели, как из дома
Гордона выходила невысокая, худенькая, светловолосая девушка. Девушка явно была напугана, почти бежала по улице. Затем поймала такси. Номер? Нет, номера машины никто не запомнил…
В спальне, где было обнаружено тело, местных ажанов поразило обилие реквизита для садомазохистских утех, голодная свирепая псина на цепи и обилие видеокассет с заснятыми на них любовными утехами. Главную и единственную женскую роль в этих фильмах исполняла худенькая девушка лет восемнадцати-двадцати с длинными льняными волосами. Боже, что только старый мерзавец с ней не выделывал!.. У видавших виды полицейских волосы дыбом вставали. Может, девушка, не выдержав издевательств, кокнула старикана? «Лично я бы его своими руками придушил», — мрачно прокомментировал видеоряд один из комиссаров полиции.
Экспертиза обнаружила в крови старикана кока-ин — в небольшом, не представляющем опасность для жизни количестве. Смерть наступила от острого обширного инфаркта миокарда. «Так ему, уроду, и надо!» — вынес вердикт все тот же полицейский. И так бы Дело и было закрыто, если бы внимание полиции не привлекла к себе контора, представлявшая девчонку старикану.
Мадам Сарразен сообщила, что после смерти жены ее хозяин пользовался услугами одной и той же фирмы по оказанию интимных услуг…
— Ему всегда привозили одну и ту же русскую девушку. Да и сутенер у нее был русским, — заявила мадам. — Откуда мне это известно? Ну-у что это за горничная, которая не в курсе личной жизни хозяина? Пару раз девушку увозили отсюда уже в моем присутствии. Хозяина это очень смущало, но я женщина образованная, понимаю, что таким способом господин Гордон сублимировал свою тоску по ушедшей супруге, которую безмерно любил…
Ушедшая в иной мир супруга, кстати, была на двадцать лет моложе мужа.
— Может, она и померла от его безмерной любви? — мрачно пошутил один из мужчин.
