Книга Игра со смертью - Павел Семенов

отряд муу резко приходит в движение. Как и колонна пленных. Они чуть ли не в панике пытаются убраться от кустов как можно быстрее и подальше. Все это сопровождается новыми выкриками «фуубля» и вытаращенными от страха глазами. Животные тоже испугались. Сумеречные пумы так вообще рванули каждая в разные стороны. Некоторые из них растворяются клубами черного тумана.

Твою то!

Быстро убираюсь за стол дерева, так как одна из них бежит в моем направлении.

Вжух!

Стремительная тень проскакивает мимо меня и теряется где-то в кустах дальше.

Это что же там вылезло такое, что смогло напугать такой отряд?

Глава 24

Я снова осторожно выглядываю за край ствола и вижу спины, удаляющихся и теряющихся за растительностью леса, представителей расы муу. Перевожу взгляд на те кусты, от которых они шарахнулись и убежали. Ветки там двигаются. И по их колебаниям становится понятно, что нечто там обитающее скоро выйдет на свет.

[— Если это существо и оно одно, то мы можем попытаться отведать его плоти.]

«— А ничего, что целая толпа высокоуровневых гуманоидов и их питомцев сделала отсюда „ноги в руки“, при этом, чуть не отложив здесь приличное количество зловонных кирпичей?»

[— Справится с одним, пусть и более сильным противником, у нас больше шансов, чем с толпой. Тем более, можно просто укусить и свалить подальше, пока не укусили в ответ. Главное, заполучить силу, которую испугались эти му-му.]

«Для начала нужно посмотреть, что из себя представляет эта фуубля. И надеяться, что она нас не заметит».

[— Вон, смотри! Уже вбирается из кустов! У меня аж слюни от предвкушения текут. Как представлю, какую силу можно заполучить от того, кто напугал всех муу.]

«— Это мои текут, а не твои, — сглатываю накопившийся комок слюней. — И они от голода набежали, а не от предвкушения».

[— Ну, так одно другому не мешает. Откушанным кусочком можно не только способность какую заполучить, но и голод немного унять.]

В момент, когда существо выползает из-за кустов, пытаюсь хоть как-то сдержать булькание в желудке после глотка слюней. Но контролировать такое я не в силах. И звук, зарождающийся в животе, кажется оглушительным. Хорошо хоть, когда муу были здесь, урчание меня не выдавало.

[— Не понял?! Эти муу со своими клыкастыми кошками испугались вот ЭТО?!]

Действительно. Я полностью солидарен с возмущением и негодованием Психа. Существо, выбравшееся из кустов, страшным и опасным не выглядит. А, скорее, забавным и даже милым.

Оно больше напоминает отъевшегося ожиревшего варана, смешно перебирающего пухлыми лапками. Только морда круглее. А глаза крупные и влажные, немного навыкате. Такие же ярко-оранжевые, как у местных кошек и муу, но зрачком отличаются. Он не вертикальный, а круглый. Ротовая щель на чешуйчатой морде широкая. Ее края загнуты вверх, и потому она напоминает улыбку. Постоянно выстреливающий язык, будто живущий своей, отдельной жизнью, постоянно что-то выхватывает с земли. То букашек каких, то листочки и травинки.

Сама рептилия желто-зеленого переливающегося оттенка и в холке чуть выше моего колена, длинной примерно в полтора метра. Имеет от макушки до хвоста гребень. Но не кожистый или роговой, а из длинных шелковистых волос золотистого цвета. На лапах видны перепонки меж пальцев. А словно набухший толстый хвост исполосован множеством продольных линий-углублений, проходящих от основания до самого кончика на равном друг от друга расстоянии. Будто он состоит из нескольких хвостов, слипшихся между собой.

Фуубля — 15 уровень.

Все это обстоятельство служит неким тригерром, запускающим процесс расслабления. Так как организм и мое психологическое состояние, что находились в последнее время в сильном напряжении, уже требуют отдыха и выхода эмоций. И меня пробирает на смех.

— Аха-ха-ха!

Громкий, звонкий смех. Аж со слезами. Камуфляж отключается. Режим скрытности, как и особенность Родство с тенями, слетает.

Как могло такое случиться, что муу испугались эту рептилию? Причем, с явным ужасом. Он прямо-таки читался в их глазах. Может я, конечно, чего-то не понимаю, но что могло им сделать существо малого уровня и размера? Оно даже клыков не имеет.

Услышав мой смех, фуубля поворачивает ко мне свою голову. Выражение его морды приобретает более явную улыбку, чем ранее. И существо, смешно, но довольно шустро перебирая пухлыми лапами, семенит в мою сторону. При этом волочит свое брюхо по земле. Глаза его блестят, будто выражая немалую радость встречи. Выглядит это так комично и забавно, что улыбка не покидает мое лицо. И какой-либо опасности от этой рептилии я не чувствую.

[— Мда… Даже теперь раздумываю, если смысл кусать этого фуубля?]

— Да, как можно вообще кусать такую милаху? — спрашиваю я не таясь, вслух.

Своим смехом и так себя выдал. А самые опасные, кто тут был, уже свалили при одном только упоминании названия забавной упитанной ящерки.

[— Хотя… Может цвет волос у тебя на золотой поменяется…]

— Эй! Твоя же задача улучшать и модернизировать мой организм и умения, а не украшать тело! С чего вдруг у тебя такие наклонности?

[— Вообще-то я личность творческая. И мне не чуждо чувство прекрасного. Так-то!]

— Ты, давай, прекращай подобное! Не хватало мне гламурным ходить! — а дальше я обращаюсь к подбегающему фуубле. Интересно, за что его так прозвали? — Иди сюда, малыш! За ухом почешу. Или что у тебя там вместо него.

Сверху раздуется шуршание и на меня падают небольшие щепочки коры. А так же раздается затравленный испуганный голос.

— Ээ! Ээ! Ээ! Ээа! — голос немного отдаляется. — Ээ! Фуубля! Ээа!

Задираю голову и вижу одного из муу, карабкающегося все выше и выше. Это оказывается подросток, что был в связке пленных. Видимо, в суматохе и панике, царивших среди муу, ему удалось освободиться, сбежать и спрятаться на дереве. А теперь парнишка, дрожа, пытается оказаться как можно дальше от ожиревшей рептилии.

— И чего они тебя так боятся? — обращаюсь к варану.

Протягиваю руку и начинаю чесать его складку между челюстью и шеей. По морде существа видно, что оно балдеет. Затем, принимается меня обнюхивать. И принимает просительное выражение. Словно ожидая от меня гостинца.

— Извини, малыш, нет у меня ничего вкусненького, — пожимаю плечами. — Сам голоден и не прочь перекусить.

Сверху продолжают доноситься причитания:

— Фуубля! Фуубля! Ээа!

Морда варана приобретает выражение крайнего детского расстройства. Будто малыш ожидал подарка от, так давно не навещавшего его, родственника, но привыкшего его от него каждый раз получать.

Становится очень жалко забавного фуубля.

В этот момент хвост рептилии раскрывается словно зонтик. Как мне показалось ранее, хвост состоял из нескольких,