Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
я опрокину,
Я его стропила рину,
Он придет, а дом – пустой».
Взяв свой лук с пятью стрелами, —
С свитой женской и мужскою, —
Он пошел в ту рощу мира,
Чтоб лишить покоя плоть.
Видя, как спокойный Муни.
Приготовился безгласно.
Пересечь пустыню Моря,
Это Море трех миров, —
Лук он взял рукою левой.
И, стрелу качнувши правой,
К Бодхисаттве обращаясь,
Молвил: «Кшатрия! Восстань!
Испугаться будет впору,
Смерть твоя в засаде близкой…
…
Вот, я целю! Что ж, еще ли
Будешь в лик беды глядеть?
Не боишься? Не трепещешь
Ты стрелы, несущей гибель?»
Так хотел, угрозой, Мара
Бодхисаттву устрашить.
Но меж тем у Бодхисаттвы
Сердце двигнутым не стало,
В сердце не было сомненья,
Страх над ним не тяготел.
И стрела, скользнув, мелькнула,
Впереди ж стояли девы,
Но не видел Бодхисаттва
Ни стрелы, ни этих трех.
Мара был смущен сомненьем
И воскликнул с бормотаньем:
«Дева снежных гор стреляла,
Магесвара ранен был,
Изменить был должен дух свой,
Бодхисаттва ж неподвижен,
На стрелу не смотрит даже,
Ни на трех небесных дев.
Хоть бы искра пробудилась.
В нем любовного хотенья!
Нужно воинство собрать мне,
Силой страшной утеснить».
Только Мара так подумал,
Вот уж воинство явилось,
Так внезапно сгромоздилось,
Каждый в облике своем.
И одни держали копья,
У других мечи сверкали,
А иные, вырвав древо,
Помавали тем стволом.
У иных сверкали искры
От алмазных тяжких палиц,
У других иное было,
Лязг доспехов всех родов.
Голова одних свиная,
У других как будто рыбья,
Те – коням подобны быстрым,
Те – подобные ослам.
Лик иных был лик змеиный,
Лик быка, и облик тигра,
И подобные дракону,
Львиноглавые скоты.
На одном, иные, теле
Много шей и глав носили,
Глаз один на лицах многих,
Лик один, но много глаз.
С крутобрюхими телами,
А другие точно складка,
Весь живот как провалился,
Ноги тонкие одни.
У иных узлом колени,
Ляжки жирные раздулись,
У иных не ногти – когти,
Закорючены крючком.
Безголовые там были,
Те безгруды, те безлики,
Две ноги, а тел не мало,
Лики пепельней золы.
Грубы вздувшиеся лица,
Так разлезлись, что взирают
Не туда-сюда, а всюду,
Смотрит выпученный глаз.
Рядом с ликом цвета пепла
Лик звезды, всходящей утром,
Те – как пар воспламененный,
Те – ушами – точно слон.
Горб у тех горе подобен,
Те и наги, и мохнаты,
В кожи, в шкуры те одеты,
Ало-белый в лицах цвет.
Те глядят в змеиной коже,
Те – как тигр – готовы прыгнуть,
Те – в бубенчиках и кольцах,
Эти – с волосом как винт.
Эти – волосы по телу
Словно плащ распространили,
Те еще – сосут дыханье,
Те еще – крадут тела.
Эти с воплями танцуют,
Эти пляшут, сжавши ноги,
Эти бьют один другого,
Эти вьются колесом.
Эти скачут меж деревьев,
Эти воют, эти лают,
Те – вопят охриплым вопом,
Те пронзительно кричат.
Дрожь идет в Земле великой
От смешения злых шумов,
Окружила древо Бодхи
Та бесовская толпа.
С четырех сторон уродство.
Над собою изогнувшись,
Тело рвут свое на части,
Эти жрут его сполна.
С четырех сторон окрестных
Изрыгают дым и пламя,
Вихри, бури отовсюду,
Сотрясается гора.
Пар, огонь и ветер с пылью
Тьму, как деготь, созидают,
Смоляные дышат мраки,
Все невидимо кругом.
Дэвы, склонные к закону,
Также Наги все и Духи,
Раздражась на войско Мары,
Кровью плакали, смотря.
И великим братством, Боги,
Видя это искушенье,
С несмущенными сердцами,
Состраданием горя,
Все пришли, чтобы увидеть.
Бодхисаттву, как сидит он
Так светло-невозмутимо,
Окружен толпою бесов.
Несосчитанные злые,
Землю с Небом потрясая,
Ревом звуков злополучных
Наполняли все кругом.
Но безгласный Бодхисаттва.
Между них сидел спокойный,
И лицо его сияло,
Прежний блеск не изменив.
Царь зверей, так лев спокоен
Меж зверей, что воют возле
И вокруг рычат, свирепо, —
Непривычно странный вид.
Войско Мары поспешает,
Выявляет крайность силы,
Друг ко другу, друг за другом,
Угрожают погубить.
Взор в него вперяют острый,
Зубы хищные оскалив,
Налетают, словно вьюга,
Прыгнут здесь, а там скакнут.
Но безгласный Бодхисаттва.
Наблюдает их спокойно,
Как спокойно смотрит взрослый
На играющих детей.
Ярче дьявольское войско
Распалялось силой злобы,
Хвать за камень – не поднимут,
Схватят камень – не швырнуть.
Их летающие копья,
Стреловидные орудья,
Зацепляются за воздух,
Не хотят спуститься вниз.
Гневный гром и тяжесть ливня,
Град, несущий раздробленье,
Превращались в пятицветный
Нежных лотосов цветок.
Между тем как яд отвратный
И драконова отрава
Обращались в благовонный,
Сладко-свежий ветерок.
И ущерб нанесть бессильны,
Те несчетные творенья,
Не коснувшись Бодхисаттвы,
Только ранили себя.
Помогала Маре тетка,
Называлась Мага-Кали,
У нее в руках был череп,
В блюдо выделан был он.
Стоя против Бодхисаттвы,
Похотливостью движений
И приятным этим блюдом
Помышляла искусить.
Так все сонмы воинств Мары,
Каждый в дьявольском обличье,
Закрутились, чтобы бунтом
Бодхисаттву устрашить.
Ни один его был даже
Двинут волос в этой битве,
И дружины Мары были
Тяжкой схвачены тоской…
…
Бодхисаттву видя твердым,
Страхом был застигнут Мара,
Взлеты замысла прогнал.
И, отвергши ухищренья,
Вновь на Небо путь направил.
Между тем его дружины,
Все рассеяны кругом,
С мест
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
