— Саша, — зовет меня Алекс и рукой сжимает затылок. – Сейчас нужно думать только обо мне.
— Конечно, — киваю, крепче прижимая его к себе и вплетая пальцы в густые короткие волосы. Пальцы даже не путаются, а просто пропускают пряди, как воду. А Алекс тем временем спускается с шеи к груди, и я напрягаюсь, когда его губы находят сосок. Дыхание задерживаю и пытаюсь расслабиться, пока рука Алекса лезет под халат, распахивает его, открывая вид на простую маечку и короткие шорты. Его рука ловко лезет в них и находит складки, которые он пытается увлажнить за счет растирания. И что удивительно, у него получается, хотя внутри меня так пусто, что страшно, как я вообще буду заниматься сексом с Алексом. А ведь я не могу сказать: «извини, у меня не получается». Это же глупость, особенно, если я назову истинную причину. «Рано, давай подождем еще. Пару лет?», – обязательно спросит он и бросит меня. А я не хочу, чтобы он меня бросал, я не хочу оставаться одна.
Но раз я влажная, то все хорошо, и я смогу наконец удовлетворить Алекса. Но его пальцы тормозят, прекращая вращение. Он достает их, и я с удивлением вижу несколько капель крови.
— У тебя же вот-вот были месячные, — идет он мыть руки. Даже неловко видеть у него подобную брезгливость. Мирон к моим месячным всегда с трепетом относится, но это, конечно, его не оправдывает, и он тварь последняя. Просто я никогда не видела на его лице подобного отвращения. И уж услышанное после и вовсе повергает меня в острый приступ стыда.
— Вы предохранялись?
— Что?
— С Мироном. Пользовались презервативами.
Тема секса всегда была довольно неловкой для меня, а обсуждать такие подробности вслух я бы точно не додумалась.
— Я не беременна, — отвечаю сипло, отводя взгляд. – Месячные же.
— Помимо беременности есть много других опасностей. Твой Мирон не сказать, что вел упорядоченную половую. Жизнь.
Каждое слово как удар ножа в грудь. Но вместо обиды, что буквально плещется во мне, грозясь стать скандалом, я лишь уточняю.
— Мирон не мой.
— Я знаю, малышка, знаю, — подходит Алекс и стирает пару скупых слезинок. – Просто нам нужно быть уверенными, что он не оставил нам сюрпризов. Запишу тебя к врачу завтра. Съездишь? Заодно и противозачаточные пропишет тебе. Ты не обиделась? Ты же знаешь, межу близкими людьми не должно быть тайн.
— Не должно, ты прав, — киваю и решаюсь задать вопрос, который меня гложет с момента отъезда из квартиры. – Ты вещи мои забирал?
— Ну?
— Не видел шкатулки? Она такая, знаешь, словно серебряная. На самом деле деревянная.
Алекс молчит пару мгновений, потом поднимает глаза к потолку, словно задумавшись, и качает головой.
— Я бы заметил, думаю. Важная была вещь? Знаешь, может Мирон украл. Знаешь же, он любил раньше подворовывать.
— Мне все равно, — пожимаю плечами. – Давай поужинаем. Даша научила меня варить пасту.
— Ты ж моя умница, — целует Алекс меня в лоб и садится за стол, а я начинаю волчком вокруг него крутиться. – Во сколько к врачу подъедешь?
— После учебы, думаю, — улыбаюсь, а у самой внутри горит ярость, которую я усиленно подавляю. Я бы, неверное, уже поняла, заболей чем-то венерическим, но вторые месячные за месяц. — Ой!
Вскакиваю из-за стола, чтобы переодеться в
свежее белье. Но выйти из комнаты не успеваю. Алекс выключает свет и подходит ко мне вплотную, вынуждая почти задыхаться от страха.
— Я думала, что ты брезгуешь, — встречаю я его вопросом, пока он руками разминает мою шею, пытаясь меня расслабить, а потом отвечает на него без слов, когда надавливает, чтобы я встала на колени. В груди рождается тошнота, но я прекрасно понимаю, что от меня хотят.
— Делала это? -поглаживает он большим пальцем мои губы, а я сглатываю вязкую слюну, чувствуя приторно мужской запах. Спасибо, что хоть свет выключил. – Саша?
— Делала, — не вижу смысла врать и почти сразу обхватываю губами головку. Быстрее начну, быстрее спать лягу.
Эпилог
* * * Пол года спустя ***
Ну и какой черт меня дернул сюда приехать? Прошло полгода, прошлое давно полынью поросло. Но стоило проехать мимо, как меня сюда словно магнитом потянуло. Моя квартира, в которой я не была с той памятной ночи, когда Мирон взял то, что ему не принадлежало, убедил меня в своих чувствах и уничтожил парой предложений.
— Мне кажется, зря ты отказалась от предложения этого Юлия, — привлекает мое вынимание Даша на соседнем сидении. – Ты была бы звездой…
Засматриваюсь на ее, ставшие тонкими, коленки. И куда же подевалась широкая кость, хрен его знает.
— Твои фотографии получились ничуть не хуже, — вспоминаю я фотосессию, куда нас буквально заволокли в торговом центре, где мы готовились к поездке. Вот о чем мне надо думать, а не о том, остались ли пятна на диване.
— Но с тобой не сравнить. И Юлий этот чуть слюной не брызгал, как хотел тебя к себе в модельную школу.
- Вот вернемся из Англии, я об этому подумаю.
— Точно?
— Точно, — только тебе о результатах размышления не скажу. Ты расскажешь Алексу, и тогда я точно не смогу попасть в эту школу, сильно бурно он отреагировал, когда я захотела учиться танцевать на пилоне. Не будем его травмировать. – Ты пойдешь со мной?
Если честно, одной побыть хочется, и Даша словно мысли мои читает.
— Ты, если хотела там одна побыть, просто попросила бы, — пожимает она плечами и вставляет наушники в уши. Все-таки замечательная девушка. Искренняя и открытая. Понятно, почему ее так легко обидели.
Можно подумать, с тобой иначе…
Закрываю двери машины и на ватных ногах иду к подъезду, опускаю руку на ручку, чувствуя прохладу и словно смех в голове. Встряхиваюсь и поднимаюсь на нужный этаж. Достаю ключ, но в замок вставлять боюсь. Словно тогда, закрыв эту дверь, я закрыла заслонку эмоций, отрезала им питание, не дала превратиться истерике в катастрофу. Но ведь прошло полгода, шесть месяцев неизвестности и страхов, что он может вернуться и вывернуть мой мир наизнанку. Но сегодня я окончательно должна убедиться, что все в прошлом. Что вся моя жизнь теперь сосредоточена на Алексе. На том, чтобы сделать ему хорошо.
Так что бояться нечего. Смело вставляю ключ в замок и проворачиваю, почему-то вспоминая, как слова Мирона проворачивают нож в моем сердце, вызывая почти физическую боль.
Толкаю дверь и пытаюсь поймать хоть какой-то знакомый запах. Но здесь не изменилась только обстановка. Все на своих местах. Все блестит и только на столе легкий слой пыли, которую я собираю рукой. Иду в ванну, чтобы на миг ощутить то, что было и здесь. Вопрос, а где не было.
Ну вроде ничего. В груди как-то глухо, можно крикнуть и будет эхо. Мирон уехал, Мирон в прошлом. Так что обтираю влажные руки об джинсы, бросаю последний легкий взгляд на чистый диван и иду в прихожую. А там мне словно Мирон мерещится. Вспышкой света и снова исчезает.
