решили отправить отдыхать в санаторий, и пригласили много подруг с мужьями. Мне же предстояло прислуживать на банкете. А за день до этого я с рабом, который до сих пор появлялся раз в неделю, съездили за покупками по магазинам. Потом началась готовка на много персон, я накрыл стол и по приказу Тани встал на колени в коридоре.
Пришли все подруги Тани, вместе с мужьями. Их мужья очень удивились, видя женщину на коленях, которая помогала всем разуваться, а их жёнам ещё и целовала ноги, называя "Великая Госпожа" и добавляя имя с отчеством. Удивились, но не противились. Восприняли весело.
— На место! Давай, сделай всем приятно! — приказала Таня, когда все уселись за праздничный стол.
Я быстро залез под стол и начал целовать Тане ноги в чёрных плотных колготках. Каждому пальчику отдавал всю любовь и теплоту. Через несколько минут она меня пнула, давая понять, что пришла очередь Романа. Конечно, мне не доставляло это удовольствие, но ослушаться я не смел. Роман, в свою очередь, пнул меня в сторону Олеси. За столом звучали тосты за здоровье Тани, а я под столом целовал ноги всем присутствующим.
— Рабыня, вылезай! Пора обновить посуду! — приказала Таня.
— Слушаюсь, Величайшая Госпожа Татьяна Викторовна! — под смех присутствующих я, передвигаясь на коленях, собрал все грязные приборы и унёс на кухню, принёс чистые и снова встал в ожидании приказа.
— Тань, он точно будет? — спросила Ольга.
— Да, должен! — ответила Таня.
— Класс! Давно не видела его. Интересно будет поболтать! — обрадовалась Ольга.
Тосты не продолжали смолкать. Я же стоял на коленях, опустив взгляд. Кто-то проходил мимо меня на перекур либо в туалет, тогда я припадал к ногам проходящих. Некоторые девушки, которые давно мена не видели, с удовольствием подходили и расспрашивали о моей интимной жизни:
— Ну, как у тебя там? Или ты только как женщина можешь?
— Только как женщина, великая Госпожа! — покорно отвечал я, а спрашивающие девушки смеялись.
Через какое-то время раздался звонок в дверь.
— Иди, открой! — приказала Таня.
Я открыл дверь, на пороге стоял Танин раб, он разулся и вошёл в комнату.
— О! Сегодня будет шоу! — сказала Таня, увидев его.
Понятно. Сегодня мне предстояло заниматься с ним сексом под взгляды десяти подруг Тани и их мужей.
— Давайте выпьем и пойдём посмотрим, что нам рабы приготовили! — предложила Таня и зазвенели бокалы.
— Ну, показывайте нам камасутру! — приказала Таня, подталкивая меня и раба к дивану.
Я встал перед рабом на колени, снял с него штаны с трусами и ртом начал возбуждать его ствол.
— Разденьте друг друга полностью! — приказала Таня.
Я снял с раба всю одежду. Затем раб снял с меня платье, оставив меня лишь в чулках и туфлях.
— Ого! Так это парень! — удивлённо заметил кто-то из мужей подруг, увидев мои потемневшие от многочисленных издевательств ствол и помидорки, на которых так же в хаотичном порядке розовым цветом виднелись рубцы от розг, как и на мягком месте, а все девушки дружно рассмеялись.
— Давайте, теперь покажите по-взрослому! — приказала Таня.
Я опустился на колени перед рабом, ртом возбудил его до нужного состояния, затем мы легли на кровать и я лёг на спину. Раб же лёг сверху и, подняв мои ноги, на которых всё так же были чёрные чулки и туфли, вошёл в меня. Я стал стонать и охать. Присутствующие подходили ближе, чтобы рассмотреть всё в деталях.
— А что с его стволом? — поинтересовался кто-то из мужчин.
— Да просто раб плохо себя вёл, его и секли розгами! — ответила Таня.
— Хм. Интересно!
— Если будет желание посмотреть, или поучаствовать, то можно устроить! — предложила Таня.
— Участвовать нет, а вот посмотреть будет интересно!
— Ну, что, девчонки, вспомним молодость? — спросила Таня подруг.
— Давай! — дружно ответили те.
Между тем раб всё действовал всё активнее и активнее.
— В рот ему! — приказала Таня, и раб, вытащив ствол, ставил его мне в рот.
Через минуту, что он имел его на всю длину, рот наполнился семенем, и раб вытащил ствол. Я открыл рот, показав наличие семени, потом громко проглотив, не закрывая глаз, и снова открыл, показывая, что ничего не осталось. Все дружно рассмеялись.
— Ну, иди сюда! — приказала Таня.
Меня привязали в дверном проёме руками к турнику, ноги разведя в стороны, а глаза завязали Таниными колготками. Через несколько секунд раздался свист и мощный удар розги опустился на мой ствол. Затем ещё один. Кто-то оголил головку моего ствола и мощнейший удар розгой пришёлся на неё. Я закричал от боли, но несколько ударов по стволу, помидоркам и головке лишили меня сознания.
Когда я очнулся, я был развязан и лежал в коридоре на половике. Из головки, ствола и помидорок текли красные ручейки.
— Очнулся? Давай, перевязывай своё хозяйство и в комнату, тебя Таня заждалась! — сказала вышедшая покурить Ольга.
Я перевязал всё так, как смог, получилось очень криво и коряво, и вышел на коленях в комнату.
— Я же говорила, что ничего с ней будет. Она привыкшая и ей это нравится. Да, рабыня? — в голосе Тани звучал сильный хмельной оттенок.
— Да, Величайшая Госпожа Татьяна Викторовна! — ответил я сквозь боль.
— Давай, обновляй нам приборы! — приказала она, и я начал собирать грязную посуду.
Когда я со стопкой грязных тарелок проходил мимо Тани, кто-то из пьяных мужчин меня толкнул, и я не удержал свою ношу, которая упала прямо Тане на колени, запачкав светлое платье, а разбившиеся тарелки порезали её ногу.
— Простите, пожалуйста, Величайшая Госпожа Татьяна Викторовна! — бросился я к её ногам, но сильный удар ногой в лицо от Ольги отбросил меня назад.
Потом все девушки набросились на меня, избивая ногами и не оставляя живого места. Нос, губы, всё источало кровь. Я не сопротивлялся, а лишь, закрыв руками лицо, просил о пощаде. Затем Таня попросила привязать меня в дверной проём, вышла на кухню с Романом и несколькими подругами с мужьями. Вернулась Таня с перебинтованной ногой, и со скалкой в руке. Остальные держали в руках вантус, половник, ещё одну скалку, чугунную сковородку с ручкой и ещё какие-то предметы, которые я не успел разобрать — сильный удар по голове чем-то тяжёлым лишил меня чувств.
XXXIV ВОТ И КОНЕЦ…
— Вставай давай! Что развалился! Тебя люди ждут! — кричал знакомый мужской голос и одновременно меня трясли.
Тело гудело, голова раскалывалась на части. С трудом открыв глаза, я не сразу понял, что происходит. Постепенно я осознал, что нахожусь в казарме, и меня пытается разбудить наш старшина. В голове начали проясняться воспоминания о вчерашнем
