Ну… Почти.
Хутор был маленький, может всего десяток домов. Но обыскивать его весь в поисках — это такое себе. Никакого времени не хватит, если пытаться обшарить каждый из этих домишек, который внутри, как водится, окажется сильно больше, чем снаружи, а потом еще по закону подлости, отыщется какой-нибудь лабиринт, который прежние обитатели этих мест выгрызли в граните.
Так, выдох-вдох.
Серьезные дела суется не терпят.
Что мы имеем? Я точно знаю, как выглядит то, что я ищу. Это булыжник в форме четырехсторонней пирамиды, на каждой стороне которого нарисовано по шаманскому петроглифу.
Еще у меня в кармане есть «неразменный полосатик», который, по легендам, является индульгенцией на вынос из «тридцать второй» одного уникального «артефакта». Если полосатик имеет прямое отношение к пирамидке, то он может как-то мне подсказать.
Я сунул руку в карман и сжал теплый бок «полосатика». Потом резко отпустил.
Стоп.
Не надо спешить.
Откуда бы «тридцать вторая» узнала, что я охочусь именно за этой пирамидкой? Может быть, она мне какой-то другой артефакт хочет подсунуть?
Я шагнул к треугольному фасаду каменного амбара. Чтобы войти в низкую арку входа, нужно пригнуться. Ступеньки вниз.
Длинный темный коридор, поделенный с каждого боку на отдельные сектора. Пахнет мокрой землей, но воздух совершенно не затхлый. Все-таки вентиляцию в таких постройках финны делали на совесть. До сих пор воздух свежий.
Я прошел несколько шагов вперед. Темно, разумеется. Серый свет от входа рассеивается уже к третьему «отсеку». Я остановился.
Что-то не то.
Можно, в принципе, напрячься и заставить включиться мое ночное зрение. Обшарить тут все. Но что-то не то. Как будто чутье мне подсказывает, что «холодно!»
Ладно, допустим.
Я вышел обратно наружу.
Тогда надо поймать ощущение «теплее» и идти в ту сторону.
Шаман должен был где-то жить… Хотя, блин. Он же, должно быть, давно умер. После съемок этого Кудасова прошло уже дохрена лет. И в доме этого шамана наверняка после него жил кто-то другой. И совсем не факт, что этот другой тоже шаман. Так что, наверное, искать дом — это так себе идея…
Тут снова что-то тренькнуло, как будто струна порвалась.
Это был знак, что «теплее», что ли?
Ох уж мне эти намеки мироздания! Ладно, обойду, пожалуй, все дома. Благо, тут их немного, особо времени не отнимет.
Дом шамана нашелся с четвертой попытки. На дверной ручке висела связка коровьих колокольчиков, на косяке — побледневшие от времени шаманские символы. Оленя, в принципе, можно узнать…
Допустим…
Я открыл дверь и сразу же отшатнулся. Под ноги мне бросился… Сначала я думал, что это крыса, потом понял, что таракан. Здоровенный, больше ладони размером. Явно родственник того таракана, который пытался из расщелины выбраться, но там и умер.
Фу, дрянь какая!
Если там таких тварей много…
Словно в ответ на мои мысли, на порог выползло еще три таракана. Натуральные такие тараканы. Рыжие. Усами шевелят. Просто здоровенные.
Вроде жвал, стрекал и прочих атакующих частей тела не видать.
Я топнул.
Тараканы моментально нырнули обратно в дом.
Ну что ж…
Я шагнул следом за ними.
Присвистнул. Вот же нифига себе! Тут прямо целый музей имени товарища шамана, по-другому не скажешь!
В пыльных стеклянных шкафах разложена всякая утварь. Покрытые вышивкой кошелечки, связки бубенцов, шаманский бубен, котелки, какие-то еще непонятные штуки из кожи, меха и ниток. В центре — бутафорский очаг. На черных углях красной краской нарисовано как бы тление. Над углями на треноге висит котел. На дне какие-то косточки и три вороньих черепа.
Пыльный стенд с фотографиями и бумажками с напечатанным на машинке текстом.
Надо же, милота какая! Увековечили, так сказать, память предка. Превратили дом в туристический аттракцион. Тут еще видно, что на веревке сушились пучки травы, но все уже осыпались, превратились в труху и теперь на полу валяются мусором.
Ну, вот тут самое место же стоять пирамидке с петроглифами!
Только вот ее не было. А вот полка шкафа под нее была. Даже след квадратный на пыльном стекле остался. Все сходится, да. Длина стороны — сантиметров пятнадцать.
Отлично.
Кто-то взял и унес.
Причем, очень похоже, что сделал он это уже после того, как появилась «тридцать вторая».
Черт.
Неужели я зря все это устроил? Правила нарушаю, Федю несчастного заставил себя сюда провести. Рискую. Насте ничего не сказал, она мне потом голову открутит. Когда узнает.
«Если узнает!» — мысленно поправился я и вышел обратно на улицу.
Сунул руку в карман и сжал полосатик.
Нет, не то.
Как сказал Роман, эта пирамидка — что-то вроде концентратора силы сейда. Про мой амулет Тадна Тойвовна тоже говорила что-то подобное. Может быть, если попробовать взять… гм… мысленный нюх.
Стало смешно.
Но я все равно потянул из кармана за шнурок тот камешек. Поднял его до глаз. Покачал из стороны в сторону, как маятником.
И что дальше?
Как должен выглядеть знак, который мне подаст мой амулет, чтобы найти его старшего брата?
Показалось, или камешек качнулся в какую-то не ту сторону, куда я его качал.
Хм. Нет. Не показалось.
Он явно висит косо. Наплевав на закон всемирного тяготения. Будто где-то там магнит, который его притягивает. Не сильно, но отклонение ощутимое.
А что в той стороне?
Хм. Вроде ничего. Только это каменное нагромождение здоровенное.
С минуту примерно я стоял, как пришибленный пыльным мешком.
Вот я дурак, а.
Сейд. Каменное нагромождение. Очевидно же.
Я уверенно зашагал к здоровенной куче камней.
«Чем хорош гранит, — думал я, взбираясь по огромным валунам. — Так это тем, что даже мокрый он остается шершавым. Главное на пятна лишайника и мха не наступать».
Я выбрался на что-то вроде верхней площадки. Вот он, сейд.
Огромный валун неправильной формы стоит на трех маленьких камушках. Кажется, что висит в воздухе.
А сверху на нем — та самая штука, которую я ищу. Булыжник в форме четырехгранной пирамиды, на каждой стороне — петроглиф.
Фух.
Наконец-то.
Теперь осталось только дотянуться и взять его. Проще простого.
Но почему-то я не двигался с места. Просто стоял и смотрел на венчающую мистическую конструкцию каменную пирамидку и ничего не делал. Краем глаза отметил торчащие из расщелины синие цветочки.
Ну же, давай.
Ничего сложного.
Но вместо того, чтобы выполнить это, я стал думать о том, кто сюда эту штуку приволок и поставил. На место, в сущности, вернул. Наверное, Федя. Он же говорил, что много раз был в Хевозере, а его бабушка тоже знает толк к сейдах. Вот и заставила его починить обратно конструкцию. Чтобы работала…
И тут я вспомнил про голос. Который все остальные слышат, а я — нет. То ли потому что я из другой реальности, то ли потому что мне бабушка сунула амулет, который защищает меня от воздействия… той стороны? Голос — это повеления ученых из того института?
И сейд почему-то мешает им достать до моего мозга?
А если я сейчас заберу пирамидку, и защитные свойства сейда перестанут работать? И амулет этот самый превратится в обычный булыжник?
«Ты слишком зациклился, — сказал внутренний голос. — Просто возьми эту штуку и все»
Я протянул руку и коснулся гранитной пирамидки. «Давай-давай, Индиана Джонс!» — пробормотал я себе под нос.
Схватил пирамидку. Поднял. Несколько секунд стоял неподвижно, ожидая каких-нибудь спецэффектов. Но ничего не происходило. Разве что по свинцовой поверхности озера пошла легкая рябь.
Совершенно не задумываясь, я быстро положил на место пирамидки свой амулет на шнурке. Сунул неудобный камень в брезентовый вещмешок, который я как раз для этой цели подготовил, и пополз по камням вниз.
Чувство было такое, что уходить надо быстрее. Прямо даже желательно бегом.
Опять этот звон, как будто порвалась струна.
Не знаю, что он значит, и знать не хочу!
Я быстро шел к выходу, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. Очень хотелось, да. Но гораздо меньше хотелось сейчас споткнуться обо что-то в траве и со всего маху влететь в какие-нибудь синие цветочки или грибочки. И остаться валяться здесь бездыханным трупом и памятником собственной глупости.
Хищных паутин стало больше, но нацелились
