Книга Сердце Рароха - Элли Флорес

Змий рухнул в пропасть, и края ее над ним почти мгновенно сомкнулись. Остатки хижины вспыхнули — огонь быстро пожирал бревна и доски, лизал клочья соломы, алтарь и жертву на нем.

Рарох, Похвист, Вылник и Пажич разъединились и стали кружиться в небе облачками, дурачась и радуясь свободе.

Вышата со стоном сел на землю и схватился за ногу.

— Да чтоб я еще когда согласился помогать Зареславу в таких делах! — выражение его лица было совсем не торжествующим. — Это из ума выжить надо, ей-же-ей!

— Что, сильно болит, друже? — Гуляй сел рядом и бесцеремонно дернул пострадавшего за штанину. — Да показывай уже, ну. У меня где-то был в суме пузырек с мазью, от одной знахарки полученной. Авось дотянем до храма, а там старик тебя подлатает как следует.

— Я его почти вылечила, это он прикидывается, — рассмеялась Весняна и махнула рукой. — Беломир, ты-то как? Иди сюда, у тебя вся грудь в ранах… Ой!

Князь положил лук и колчан и подошел к ней. Но отвел от груди ее руки и сам обнял.

— Лучше поцелуй, тогда сразу все заживет, — шепнул он.

Весняне ничего не оставалось делать, как согласиться. А что с таким упрямцем, спорить, что ли?

Себе дороже выйдет.

Эпилог

В избе невозможно вкусно пахло пирогами. Весняна как раз вынула из печи последний, с тыквой и сыром соленым, подарком Деяны.

Дражек, который за несколько месяцев вырос и поумнел, стряпал что полегче — мешанку из копченого мяса, капусты, моркови, репы и пряных травок, привезенных сестрой из храма в Межеполье. Сначала он, правда, покрутил носом и буркнул по-мужски, что одна дурость с этими приправами-заправами, но, распробовав, сам стал отстранять Весняну от обеденных хлопот и гнать ее к рукоделью. А они и рада была такому поведению братишки. Мужик растет справный, хозяйственный, на такого и батьку оставить не стыдно, если вдруг снова нагрянет бедствие.

Но лучше бы ничего такого не случалось в ближайшие лет пятьдесят. Она до сих пор вспоминала то, что было на поляне у скал «Вдовиц», с содроганием. И порой приходили кошмары, в которых она глупила, змий Милютич выигрывал и убивал Рароха, князя и остальных баженят и их духов, а она беспомощно смотрела на это и кричала…

К счастью, от дурных снов помогло новое зелье Ставы-знахарки из корня валерианы и боярышника с мятой. Выдав его состав баженянке, Става не удержалась и чмокнула «девку удачливую» в щеку, прибавив к заказу бесплатный совет — готовиться к сватовству князя как следует, по всем обычаям предков. А значит, шить и вышивать приданое, готовить расписной сундук и самое главное — слушать старых баб, учиться у них уму-разуму, в особенности тому, как мужу угождать.

Когда Весняна услышала последние слова Ставы, ее пробрал смех. Утерев рукавом слезы, она пояснила опешившей знахарке: хоть жениха она и любит без памяти, но с тем, как именно с ним жить да быть, как-нибудь разберется и сама. Тем более, что те бабы, которых ей прочили в наставницы, все как одна были замужем за не самыми складными и умными носителями портков, а скорее напротив.

Всплеснув руками, Става сунула гостье еще и большую бутыль лучшего своего самогона, сливового, и наказала спрятать на дно сундука с приданым и доставать только, ежели молодого мужа разозлит упрямством. Весняне ничего не оставалось делать, как взять подарок и отблагодарить свежим хлебушком щедрую старушку, но про себя она поклялась бутыль оставить дядькам — им по вкусу такое, а вот Беломир вряд ли оценит старание супруги его напоить.

За окном густо падал снег. Все дороги замело, не пройти, не проехать… Истинный лютень, зазеваешься — прохватит, уложит с простудой на печь. Но вчера тенькала птичка-невеличка на березке в огороде, а сегодня с утра явственно повеяло весенним духом — и сразу же встали перед глазами набухшие почки, острые былинки травы, взлетающий на забор и дерзко кукарекающий собрат Похвиста, рыжий кочет Петька. Дожить бы скорее…

Хорошо Гуляю и Вышате, они в Гоне, уныло заключила Весняна, перебирая нитки и спицы, которыми собралась вязать князю теплую шапочку. Отдыхают там у Олисавы-боярыни, раны залечивают, хотя там уже остались одни шрамики, поди. Им-то головы не выносят советами, упреками да молчаливой завистью — с последней совсем худо, стоит Весняне выйти из родной избы за водой либо к Деяне за чем-то мелким и нужным в хозяйстве, встречные девки и бабы начинают шептаться, даже не скрываясь. Говорят, на чужой роток не накинешь платок, и ведь верно… Но Весняна все же радовалась, что сразу после первой оттепели приедет Беломир и заберет ее к себе по закону. Жить в Мшанке, будучи столь известной, как она, невыносимо — чувствуешь себя, как кость в глотках сразу всех поселян. И неважно, что все добро трудом и риском страшным заработала, их никто не видел, зато новенькую избу-пятистенок и участок землицы черноземной, прикупленный батькой на тот златник, все рассмотрели в подробностях, как и малое стадо дойных коровок, и сеновал, и прочие добытки.

Ладка с Миркой — единственные, кто за нее стоят горой. Да, даже Миряна, ко всеобщему изумленью, стала другой: не злословила, старалась помогать, чем могла, сестрам и родителям, в зеркало лишний раз не гляделась и носик не задирала пред всей деревней. То ли злая любовь к Милютичу ее проучила, то ли суровые сестрины слова, а то ли… Да какая разница, главное, что Мирка взялась за ум и перестала думать постоянно о том, как бы выскочить за богатого. Больше того — она выпросила у Зареслава вторую азбуку и вечерами училась читать по складам. А когда Весняна ненароком поинтересовалась, чем сестра думает в будущем заниматься, Мирка, вскинув на нее красивые глазищи, покраснела и созналась — хочет открыть малую школу для девочек деревенских с благословения Зареслава. Вот уж неожиданность!

Батька, и тот стал другим, на Весняну посматривал с тихой гордостью, плечи расправил и ходил гоголем, заломив шапку овечью на затылок. Со дня похорон матери Весняна его таким не видела, словно помолодел разом и воздуху хлебнул свежего. И дело было не в деньгах, хотя и в них тоже, наверное — просто Осьминя Клевец поверил в лучшее будущее для своих детей. А это для настоящего мужчины — основа всему.

* * *

Сумерки уже упали на Мшанку, и Весняна зажгла все лампы и отдернула занавесь, выглядывая в окно на улицу.