несчастного соседа просто поставили перед фактом. А тот, не желая усугублять свое и так крайне шаткое положение, решил сделать вид, что все так, как должно быть.
— В этот раз они приехали вовремя. — Раздался у меня в голове голос госпожи ди Марциль.
Я повернулся к девушке и увидел, что она лукаво улыбается.
— О чем вы, Яльри? — Тоже мысленно поинтересовался я.
— В тот раз, когда этот yelduii приезжал на встречу со мной, нам пришлось ждать его целых двое суток.
Я тоже улыбнулся. Несмотря на показное спокойствие, моя вторая половинка явно волновалась. Я понял это по ноллскому словечку. Она их использовала только в моменты сильных эмоций. Видимо, опасается, что мы не сможем договориться и придется драться. Понял, но не подал виду. Девушка, будучи истинной дщерью своего народа, не любила выглядеть слабой. Так что я с самым невинным видом заметил:
— Видимо, случилось что-то, что заставило его милость в этот раз поспешить. Не знаете, случаем, что именно?
— Понятия не имею. — Раздалось в ответ.
Так мы, перекидываясь дурацкими фразами, и добрались до места встречи. Переговоры были назначены на послезавтра, так что у нас оставалось еще достаточно времени для того, чтобы хорошенько так укрепиться в нашем временном лагере. Местные традиции запрещали всяческие военные действия между сторонами во время переговоров. И, чисто теоретически, в создании полевых укреплений не было никакой необходимости.
На практике же, я решил перестраховаться. Традиции традициями, но кто даст гарантию, что нежелание платить огромный выкуп не пересилит, и люди фон Мормаха не попытаются отбить у меня пленного барона фон Раста? Никто. Тем более, что в нашем родном, земном, средневековье подобное случалось сплошь и рядом. Стоило только в воздухе появиться запаху крупных денег, как все договоренности, традиции, родственные связи и прочие подобные мелочи, мигом отходили на второй план. Да и дружинникам будет чем заняться. Как говорил мой хороший приятель, прапорщик: «Я боюсь всего двух вещей: тишины в детской, и слоняющегося без дела солдата».
Оставив Ансула руководить постройкой лагеря, и отправив волчат на разведку, я активировал заклинание маскировки, после чего направился в сторону лагеря фон Мормаха. На носу были важные переговоры и неплохо было бы перед ними узнать настоящие планы противника. Чтобы иметь, как говорится, возможность для маневра.
Примерно на середине пути мне встретилась тройка всадников, двигающаяся в сторону нашего лагеря. Один из них держал над головой перевернутый вниз острием меч — один из символов переговоров. Парламентеры. Отлично, значит барон уже знает о нашем прибытии. Так что я, как нельзя кстати отправился на разведку. Как раз успею к собранию командиров.
Лагерь фарсов был… Основательным. И комфортным. Ни много ни мало — целый палаточный городок в миниатюре со своими проспектами, улочками и переулками. Черт возьми, да у них даже центральная площадь, та, где расположились самые сливки местного общества, была выложена брусчаткой! Наверное, чтобы их руководство ножки случайно не замочило, коль вдруг удосужится выбраться из своих шатров.
О самих шатрах стоит сказать отдельно. Я, пока брел к центру лагеря, умудрился заглянуть в парочку. И, если палатки солдатни (они же просто палка с тканью) ничем не отличались от таких же, в каких спали и мои ребята. То, чем ближе я подходил к той самой площади, тем шикарнее обстановка становилась внутри. А уж на самой площади…
Ладно, фиг с ними, с двухкомнатными шатрами. Понять еще можно. Все же в высшее командование абы кого не берут, и таким людям обычно западло делить жилое пространство со всяким плебсом, а бытом самостоятельно заниматься не хочется. Но вот зачем с собой тащить стол? И ладно, если бы это был местный аналог кемперного складного столика. Но нет, перли с собой нормальные такие, основательные столы. Как? Зачем? Непонятно.
И весь баронский лагерь был такой… Несуразный. С одной стороны, я видел довольно профессиональные действия младших командиров. Видел правильно налаженный быт. Видел, как грамотно расставлены секреты. А с другой… Вот это вот все.
Как выглядит Ульрих фон Мормах я прекрасно знал. Видел семейный портрет в их родовом замке, да и Яльри достаточно подробно сумела описать своего визави. Но, даже если бы и не знал, то узнать его не составило бы особого труда. Кто же еще, как не он, мог сидеть во главе стола? Да, в его шатре тоже имелся стол. Правда, к чести барона, не такой шикарный и огромный, как у некоторых.
В тот момент, когда я незаметно проник внутрь его шатра, его милость как раз отложил в сторону очередную бумажку из целой кипы, лежащей по правую руку, и усталым голосом поинтересовался:
— Тогел, почему так долго?
— Уже иду, ваша милость. — Раздалось в ответ, и из-за небольшой ширмы, отделяющей дальний угол шатра, показался высокий молодой человек в цветах Мормахов. Судя по всему, кто-то вроде адъютанта или личного слуги. В руках он нес поднос, на котором стояли простая глиняная кружка, исходящая паром, и плетеная корзина, наполненная чем-то явно очень сдобным.
Глава баронского совета Фарсы взял одну из булочек, что лежали в корзине, откусил от нее изрядный кусок. При этом на его лице проявилось столь блаженное выражение, что мне даже завидно стало. Кто бы мог подумать, что его грозная милость, почти что настоящий король фарсов, так любит сладкое. Я не выдержал и улыбнулся. У всех нас есть свои маленькие слабости.
— Где эти бездельники? — Тем временем, вновь обратился фон Мормах к своему адъютанту. — Ты послал за ними?
— Да, дядюшка. — Склонил голову тот. — Но вы же их знаете.
— Да уж. — Согласно кивнул хозяин шатра, прикладываясь к кружке. — Измельчала Фарса. Не бароны, а какие-то изнеженные бабы. Ты видел, сколько они с собой слуг притащили? Видел, какие они пирушки закатывают? Совсем уже с ума посходили! Что о нас подумает этот малолетний выскочка, если до него дойдут слухи о том, что творится в нашем лагере?
— Так ли это важно, дядюшка? — Поинтересовался у разошедшегося не на шутку барона его адъютант. — Пусть думает, что хочет. Вы же сами сказали…
— Я еще не принял окончательного решения. — Перебил его барон. — Для начала нужно вызволить из плена Отто, а после… После посмотрим.
Да уж, я и правда вовремя наведался в гости. То, что фон Мормах собирается мне страшно отомстить меня ничуть не взволновало. Идиотом я не был, и прекрасно понимал, что все мои выкрутасы с его милостью мне еще аукнутся. Даже без учета того, что он не знает о том, что я угробил двух его спесивых отпрысков и ограбил замок.
А вот тот факт, что на нашу встречу приперлись и другие бароны, меня немного озадачил. Зачем они тут? Мормах хочет показать всю свою силу? Надеется, что я впечатлюсь громкими именами и пойду на уступки? Или еще что-то, чего я пока не понимаю? Но, то, что что-то затевается уже сейчас, я уверен. Почему? Да потому, что для того, чтобы добраться навстречу вовремя, некоторым баронам пришлось бы выдвигаться в путь чуть ли не в тот же день, когда сам Мормах узнал об озвученных мною условиях. Ну да ничего, послушаем что эти голубчики мне готовят. Не будут же они таиться в кругу своих?
Усиленное заклинание маскировки делало меня невидимым и неслышимым для любого не обладающего магическим зрением. Но вот неосязаемым — увы. Поэтому, я отошел в самый дальний угол шатра. Туда, где были навалены какие-то тюки. И, вольготно на них расположившись, я стал дожидаться начала военного совета.
Ждать пришлось порядочно. Барон фон Мормах не только успел умять все булочки и выпить травяной сбор, но полирнуть все это парой кубков вина. Не спешили на встречу их милости, короче говоря. Что примечательно, самого хозяина шатра подобное раздолбайство не особо-то и злило. Максимум, что он сделал — поворчал себе немного, да продолжил перебирать бумажки.
Минут через тридцать ничегонеделания, за полотняной стеной шатра раздался неясный шум, затем невнятный бубнеж, а вскоре внутрь вошел один из двух дружинников, стоявших на входе, и доложил:
— Их милости прибыли. Разрешите пропустить?
— Пусть заходят. — Махнул рукой хозяин шатра, вновь отрываясь от бумаг.
Дружинник удалился,
