ещё никому не удалось. Однако в какой-то не самый удачный момент Скар «сбил с пути истинного» молодую девушку, будущего энена, да так хорошо постарался, что девица, вместо того, чтобы тихо скончаться после столь вопиющих надругательств и вернуться на землю строгим и сдержанным эненом, затянулась в чёрное, овладела боевыми искусствами и холодным оружием и прославилась как самый жёсткий, беспринципный и высокооплачиваемый охотник за головами. Учитывая, что энены приравнивали охотников к истребляемой нечисти – ни те, ни другие упорно не желали сеять доброе, вечное, светлое, а охотники ещё и деньги брали, – то праведный гнев был страшен. Увы, Скар в содеянном не раскаялся и растворился в пространстве раньше, чем ему донесли всю меру наказания. С тех пор энены безуспешно пытаются его поймать, каждый раз обнаруживая не самого Скара, а свежие следы его недавнего пребывания.
По мнению Макса, появление в Реалле «Граций» несколько остудило пыл совратителя невинных душ и он, образно говоря, залег на дно. Однако просто лежать на дне скучно и демоническое (а как иначе?) создание снова подняло голову.
«Они его караулили, – подумала Анна, наблюдая, как серая Максова кобыла топталась на месте, пока хозяин силился сориентироваться в десяти соснах. – Ждали, когда он вылезет из своей норы. Но они не в состоянии засечь его вне леса, вот и получается, что являются на угольки…»
К тому же, насколько Анна помнила рассказ Фелис о первой поездке Вэл через лес, невинная душа свалилась на растлителя случайно.
– Вот, – сообщил Макс, наконец определившись в ощущениях.
Анна подъехала ближе, свесилась со спины Уголька.
– Да, они здесь стояли – трава примята… а там Вэл, видно, привязала лошадь… Могу сказать точно – тут никто не колдовал.
– Ушли они туда. – Макс повернулся к негостеприимной чащобе.
– Он, – поправила девушка.
– А Вэл?
– Есть подозрение, что он её попросту унёс.
– – –
Туалет наличествовал в количестве одной штуки сельского типа, только вместо деревянной будки здесь был каменный закуток, отделённый от коридора бывшей портьерой. Всё остальное вполне соответствовало традициям.
Длинную цепочку отстегнули, наручники не сняли, зато вручили фонарь, дабы пленница не утопла ненароком в зловонной чёрной яме. На выходе Скар бдительно конфисковал фонарь и щёлкнул карабином.
– Пошли, – бросил мужчина и потянул меня на цепочке за собой.
– Чем всё это было раньше? – спросила я, вертя головой по сторонам. Там, правда, ничего интересного не наблюдалось: либо стены, либо уходящие во тьму коридоры.
– Замком. Премиленьким таким замком, если судить по останкам обстановки.
Вот откуда здесь эта скорее старая, чем старинная, мебель.
– Он превратился в руины ещё до наложения заклятия, – продолжал Скар. – То, что ты видишь – его подземная часть.
– А монстры не могут сюда проникнуть?
– Нет. Я собственноручно заблокировал все лишние входы-выходы, придав замку куда более разрушенный вид, чем был до того.
Ага, и оставил себе парочку ходов. Про запас.
– Пупсик, ты вернулся!
Мы замерли. Из освещённого не в пример другим коридора выпорхнула знакомая мне блондинка в коротеньком белом платьице, выглядевшая в здешнем интерьере дурацким ходячим анекдотом. Для полноты эффекта она старательно таращила карие глаза, надувала подкрашенные розовой помадой губы и кошмарно сюсюкала.
– Мой малыш, твоя мамочка жутко по тебе скучала! – Девица предприняла попытку броситься «сыночку» на шею, но «дитя» предусмотрительно выставило перед собой фонарь. «Мамочка» запнулась, опасно пошатнулась на высоченных каблуках и обиженным ребёнком уставилась на Скара. – Что случилось, пупсик?
– Ничего. – Мужчина дернул за цепочку, и мы слаженно пошлёпали дальше по коридору.
– Ничего? – удивилась девица и наконец-то узрела меня. – А… а это кто?
– Моя личная горничная, – небрежно сообщил Скар через плечо.
– Горничная? – блондинка откровенно растерялась, беспомощно хлопая ресницами. – Твоя? А почему не моя?
– Потому что у тебя никогда не было горничной, Мерси, и сейчас ею обзаводиться уже ни к чему.
– Но, пупсик…
К счастью, коридор оказал нам услугу и повернул.
– Пупсик? – повторила я с ехидцей.
– Цыц, – беззлобно прикрикнул Скар.
Добравшись до моих новых апартаментов, мужчина толкнул меня на кушетку, пристегнул второй конец цепочки к кольцу, пошевелил над карабином пальцами и глянул на меня.
– Не пытайся освободиться, я сплавил металл.
Я подняла руки повыше. И впрямь, серебристое колечко было цельным, без единого зазора, закрепленное на одном из потемневших от времени звеньев короткой цепи. Я опустила руки.
– Ты маг?
Скар выпрямился.
– Иногда. Сиди тихо, – и вышел, освещённый колеблющимся пламенем фонаря.
Сидеть пришлось долго. Время тянулось как расплавленный сыр на вилке, сводя с ума унылой бездеятельностью. Я проверила длину цепочки – около двух метров; измерила комнату шагами – до стены, противоположной кушеточной, всё равно не дошла, а до двери не дотянула каких-то издевательских тридцати-сорока сантиметров; до боли в пальцах дергала сначала карабин, потом кольцо – впрочем, дёрнуть как следует последнее силёнок у меня не хватило. Утомившись, я заглянула под кушетку, убедилась, что чёрному полу не поможет даже самая гениальная уборщица, простучала около дюжины камней в разных местах двух стен, но потайные двери не спешили мне открыться. По-моему, в этом склепе их не было вовсе.
Под конец я тщательно ощупала кушетку, не нашла ничего интересного, кроме досок и потертой ткани, села, обхватив руками колени, и надолго застыла. Кажется, я успела задремать, потому что в какой-то неуловимый момент реальность погрузилась во тьму, а вернулась лишь с лязгом отпираемого засова. Я вздрогнула, часто заморгала. Похоже, и впрямь отключилась…
Дверь открылась. Скар вошёл с фонарём в одной руке и тарелкой в другой, пинком закрыл дверь и приблизился ко мне.
– Держи. – Он брякнул тарелку на кушетку.
Я вытянула шею, пытаясь идентифицировать тёмную, неопрятного (и о-очень неаппетитного!) вида горку на желтоватом фарфоре. Ассоциации возникли, мягко говоря, весьма сомнительные.
– Что это?
– Еда. – Скар пододвинул тарелку ко мне и уселся рядом, поставив фонарь на пол.
– Ты уверен?
– Я предупреждал.
– А оно раньше случаем не ползало?
– Нет. – Мужчина покопался за пазухой, извлек оттуда замусоленную вилку с погнутыми зубцами, из-за ремня брюк выудил небольшую фляжку и торжественно протянул мне оба предмета. – Всё для твоего удобства. Попытаешься воткнуть в меня вилку – всажу её в твой очаровательный глаз.
Я выхватила орудие массового уничтожения.
