валяющееся рядом, и усевшись прямо на него, заговорил.
— Ну слушайте, сталкеры, буду вам байки травить, — ответил он с усмешкой, — жаль не до костров сейчас, да и выпить нечего.
— Ближе к делу, — скомандовал Порохов, даже не думая двигаться с места, он лишь крепче перехватил свой автомат.
— Происходит обновление мира, — невозмутимо пожав плечами произнёс вдруг Чехов. — Очередная смена цепей пищевой цепочки, а главное смена её вершины. Новые кроманьонцы уничтожают своих неандертальцев.
Анна иронично переглянулась с «Ключом», и взгляд её говорил о том, что Чехов что-то напутал.
Тем временем Чехов продолжил.
— Теперь у вершины эволюции новый Папа, — рассмеявшись сказал он. — Или отчим, это как посмотреть. Наша старая мамка решила найти ухажёра, вот только они теперь пытаются сожрать друг друга, но в итоге выиграем мы, дети новой эпохи. Новый пик эволюции.
Чем больше говорил Чехов, тем бредовее это всё звучало.
— Какая мамка, какой отчим? О чём ты вообще? — не выдержал Порохов.
— Всё такой же не сдержанный, и за что только тебе достался такой дар? — Чехов с пренебрежением взглянул на бывшего товарища. — Может после перерождения станешь мудрее.
Я покосился на Пороха. Чехов говорит про какой-то дар, но командир так и не проявил себя.
— Послушайте, Семён, — окликнул Чехова Фёдор, — и всё же, кто эти мать и отец, о которых вы говорите? И что это за перерождение такое?
Чехов даже не посмотрел в сторону Ключа.
— Вы, наверное, смотрите на нас, — он оглянулся на шатающихся обугленных людей за своей спиной, — и ужасаетесь. Думаете что это нечто ужасное, — он ухмыльнулся и указал за спину. — Но у тех ребят гораздо больше преимуществ чем у нас с вами. Их не будут тянуть назад ложные представления о новом мире. Очень скоро они начнут делать первые шаги, и учиться жить по-новому. А пережитки, — он указал куда-то нам за спину, — либо примут правила, либо станут почвой для новых хозяев этого мира.
— Мне кажется, или этот товарищ немного того? — Борис покрутил пальцем у виска, он как всегда, был максимально прямолинеен. Его жест очень хорошо охарактеризовал поведение лейтенанта Чехова. Он и впрямь был с «приветом».
— Лейтенант, — обратилась Анна Степановна к «Чеху». — Вы себя хорошо чувствуете? Может, вам нужна помощь? Мы прибыли, чтобы спасти всех уцелевших… Кстати, тех людей можно спасти?
— Спасти? — Чехов расхохотался. — Кого вы собрались здесь спасать? Это вам нужно помочь. Вернее тем, кто находятся там, — он снова показал рукой нам за спины. Я, так думаю, он имел в виду тех, кто был за зоной. — И мы скоро поможем им всем. Если вы пришли только за этим, то я заявляю: здесь никому помощь не нужна. Если вы хотите остаться с нами, то чувствуйте себя как дома. В остальном же, вы можете быть свободны.
Мы переглянулись.
Ясно одно, вряд ли мы получим хоть какую-то вразумительную информацию. Разве что подобный бред. Однако цели миссии никто не отменял, и надо двигаться дальше. Тем более что мы в сорока метрах от осколка. Нужно только пройти и взять его, попутно обезвредив этого безумца, вон у него пушка какая. Не хотелось бы попасть под удар.
Чехов вдруг тоже напрягся.
— Так для чего вы пришли? Ваша помощь никому здесь не нужна. Ответы мои вам не нравятся. Но что-то вас толкает вперёд. Зачем вы здесь?
— Семён, — дипломатично подняв ладони произнёс я успокаивающим тоном.
— Вы за осколком пришли! — воскликнул он вдруг, вскочив на ноги. — Вы… Вы такие глупцы. Вы хотите бороться с тем, что сделало вас лучше сильнее? Да какая вам эволюция? Вы же просто не заслуживаете этого. Снова и снова рубите сук на котором сидите.
Говоря это, он пятился назад, в сторону завалов металла.
Порохов тут же принял охотничью стойку.
Он бы уже отдал приказ взять бывшего товарища по оружию, вот только Гроза в руках Чехова охладила его пыл.
— «Чех», постой, — неожиданно мягко произнёс Порохов.
— Ага, хрена тебе лысого, — хмыкнул Чехов, и, развернувшись, припустил обратно к металлической конструкции. Да так быстро, что за ним сложно было уследить.
— Держите его! — заорал Порох, тоже побежав следом, но командир явно был медленнее бывшего спецназовца. Хотя судя по его прыти, бывших спецназовцев не бывает.
Порохов на ходу выпустил очередь, целясь по ногам спецназовцу, но, похоже, испытывал те же трудности с прицеливанием, что и я. «Чех» улепётывал так быстро, что поймать его в прицел было невозможно.
— Не пускайте их к осколку, — рявкнул Чех, прежде чем скрыться.
В следующий момент, все обожжённые люди, что до этого бездумно таскали металл, побросали свою ношу и повернулись к нам.
Похоже у нас намечаются проблемы.
— Не упустите «Чеха»! — рявкнул Порохов, замедляясь. Затем он без раздумий выпустил короткую очередь по ногам подступающих чумазоидов.
Но тем было плевать на все пули, которые попадали по ним. Те дикие, что были в доме культуры, хотя бы чуть-чуть замедлялись от ранений, а эти шли на нас так, будто попаданий по ним вовсе не было.
— «Порох», стой! — выкрикнул я, следуя чуть позади. Похоже, командир решил идти напролом, даже несмотря на то, что обожжённые полностью перекрыли путь к металлической конструкции.
Но Порохов будто не замечал препятствий. Отстреляв боезапас магазина, он быстро вставил новый рожок и снова полоснул очередью противникам по ногам. Но опять безрезультатно.
— Командир, назад! — это уже была обеспокоенная Анна.
— Спятил что ли? — поддержала женщину и Ольга.
— Да им плевать на наши пули, — Борис тоже расстреливал подступающих, но быстро пришёл к выводу, что стрелять бесполезно. — Прохор, постой. Нам не пройти!
— Никакого «назад»! — отрезал командир. Он безрезультатно отстрелял уже второй магазин и уже готовился вступить в рукопашный бой. Только вот в ближнем бою против пары десятков обожжённых, которым еще и пули нипочём, он вряд ли одержит верх. Даже, если подключимся все мы, включая стального Фёдора с колуном.
А, впрочем… Только это и может нам сейчас помочь. Я вспомнил, как мы проталкивались мимо диких на лестнице в доме культуре. Кстати, в тот момент и я применил свой телекинез и сумел оттолкнуть наседавших людей в стороны. Не повторить ли мне этот трюк?
Я прибавил шаг.
Так, надо просто сконцентрироваться. Это не сложно. Попа секретарши Лены…
— «Инженер», а ты куда намылился? — услышал я за спиной, голос Ольги.
— Выполнять поставленную задачу, — сухо ответил я, продолжая концентрироваться на воспоминаниях, и не сводя глаз с обожжённых.
К этому моменту командиру таки пришлось остановиться. Чумазоиды встали стеной, отрезая нам вход в нутро металлического завала. Что примечательно, нападать они тоже не спешили, видимо буквально поняв приказ Чехова. Кажется, умом они не блещут.
Поняв, что пули бесполезны, «Порох» решил применить по назначению приклад своего Ак-12. Но, разумеется, и этот приём не принёс никакого успеха.
Удивляла и одновременно радовало, что эти облучённые не спешат нападать. Просто стояли перекрыв проход и всё. А ведь если они двинутся на нас, мало не покажется.
— Анна, где у них слабые места? — обратился командир к медичке, отступив на пару шагов от сплошной стены человекоподобных существ. Те тупо пялили на нас пустые глаза. — Есть возможность как-то нокаутировать их?
Я тем временем продолжал подступать к врагам и концентрироваться на них. Парочку мне уже даже удалось оттолкнуть, только вот они быстро возвращались в строй, как ни в чём не бывало.
— Переносица, — ответила Анна командиру. — И сердце. Но, хочу напомнить, что выстрел в эти места убьёт их.
— Да, в курсе, — прорычал «Порох».
Я слушал диалог между командиром и медичкой, одновременно с этим, пытаясь расшвырять застывших существ при помощи своей способности. Но ничего дельного у меня по-прежнему не выходило.
В какой-то момент я уловил слово’переносица', которое озвучила Анна Степановна. После этого я сконцентрировался на лице ближайшего чумазика и пустил импульс прямо тому в нос. Получилось так, будто я прописал ему прямой удар призрачной рукой.
Обожжённого отбросило назад. Но за ним стояло ещё несколько рядов его товарищей. Поэтому он, налетев на них, упал им под ноги и застыл. Обалдеть! Получилось! Такого эффекта я точно не ожидал. Я едва удержался, чтобы не развернуться и не расцеловать Анну.
— Это что было? — Порохов уставился на завалившегося кулем чернявого.
Я тоже не сводил с него глаз. Тот не шевелился. Восторг быстро отступил.
