Достала и покрутила его в руках. Он, конечно, не точь-в-точь как на Земле, но очень похож.
В этой комнатке так же было продолговатое окно на уровне потолка, но его света вполне хватало, чтобы все рассмотреть в подробностях. Тщательно выравненные каменные стены, ровный пол, принадлежности для купания — здесь явно обустраивали все с заботой.
— Принес, — Шэнти внес в комнату деревянный табурет на трех ножках, на сиденье сверху были уложены какие-то тряпочки.
Молча наблюдала за быстрыми, четкими движениями мужчины — поставил стул возле меня и лохани, взял тряпочки, сел на табурет, резко наклонился, схватил мою ступню — я охнула, но удержалась, — поцокал языком, осуждая мои ледяные ноги, немного их растер своими большими шершавыми ладонями — тут уж я хотела сказать: «Шэнли! Я хочу от тебя детей!», но с таким наслаждением промолчала, — и принялся наматывать портянку на мою ногу. То же самое было проделано и со второй ступней.
— Если не согрелись — ставь на мои ноги, — серьезно проговорил он.
— Хорошо.
— Мыло, — он где-то сбоку нашел небольшой темно-зеленый кругляш и протянул мне.
Я заметила на его щеке, едва заметный, свежий порез — вот, что это был за грохот, которой меня разбудил.
Управилась на удивление споро, около часа, я думала, буду день возиться с его бородой, даже бородищей. Плюсом чуть подравняла волосы, теперь они едва ли доставали до плеч и удобно убирались в короткий хвост, а так же зачесывались назад.
— Можно? — в какой-то момент я потрогала повязку, и Шэнли с небольшой заминкой кивнул.
Осторожно стянула ткань наверх и затем сняла вовсе. Что с облегчением отметила сразу: глаза были на месте, но прямой взгляд более блеклых глаз, сейчас они были почти кофейного цвета, говорил, что Шэнли смотрит в пустоту. На веках и вокруг глаз была сеточка ожогов, неровно отросшие темные ресницы — и все это я со щенячьей нежностью принялась целовать.
На финише долго гладила его шею, щеки, обнаженную грудь кажется, немного увлеклась, ведь ничем иным не объяснишь то, что мы пришли в себя на разобранной кровати, мое платье было наполовину сдернуто с плеч и теперь болталось на локтях, одна грудь вывалилась из разреза, но Шэнли на этот произвол не жаловался, а с упоением ее целовал.
— Они прис-с-шли…
Глава 34
— Кто? — Шэнли, словно ошпаренный, соскочил с меня и принялся дрожащими руками возвращать полы платья на положенные для них места.
— За Храни-и-те-е-ельницей. Мы не пустим с-сюда.
Мужчина, склонившийся надо мной, замер. Его темные волосы упали на его лицо, закрывая мне весь обзор. А так хотела видеть всю его мимику.
— Мы выйдем, — наконец, выдал он и принялся подниматься.
Я же осталась, как брошенная любовница, одна на кровати — обидно, пока Шэн не протянул мне руку для помощи.
— Собирайся, Катя, нам надо будет выйти.
Собиралась молча. Шэнли то и дело наклонял голову в мою сторону, прислушиваясь. Ну и что, что пыхтела, как ежик — я раздражена!
Долго вертела на голове платок: все никак не могла успокоиться и решить, как его повязать, в конце концов, окончательно испортив и без того неаккуратную прическу. Получилось что-то вроде «Я скатилась с сеновала — тормозила головой». Психанула и бросила платок на кровать.
— Я никуда не поеду!
Шэнли немного помолчал, а затем чуть дернул уголком губ, шагнул ко мне.
— Ну, что ты, моя…
— Все, стоп! Главное, «твоя»! И я остаюсь здесь! — сделала шаг назад, громко топнула ногой, но Шэнли лишь широко улыбнулся и все же шагнул ко мне.
*** *** ***
Через три часа я уже недовольно скрестив руки на груди и бросая гневные взгляды на наших сопровождающих, тряслась на ящере, который гнал в сторону замка. Ну, вот не хочу я туда. Такое чувство, что меня гонят палками, как, блин, безмозглую скотину.
Двадцать стражей прямо намекнули, что если я не поеду добровольно — поеду добровольно-принулительно.
Одно радовало мой верный страж поехал со мной, он особо и не сопротивлялся моей просьбе. Только вновь погрузился в себя. Если раньше, до трагедии, он ходил с каменным лицом, я могла ловить отблески эмоций в его глазах, а что сейчас? Закрыл повязкой глаза — не человек, а манекен.
Неделю, пока добирались, я дулась, не давая погаснуть пожару негодования, что горел у меня внутри.
Больше бесило понимание, что мной тут постоянно кто-то пытаться руководить. Катя, делай то, не делай этого. А Катя просто хочет быть спокойной и счастливой. Я сделала все, что было в моих силах — скажите «спасибо» и отстаньте. Так, нет, им опять Катя нужна.
Перед подъездом в замок меня встречали ВСЕ! Господи, мне даже не дадут спокойно подъехать и порвать Еву и Сергея, этих двух гадов, на сотни маленьких Евочек и Серёжек, что послали за мной. Мало того, они за мной следили. Не лично, конечно, но тем не менее.
Так вот, была выстроена моя небольшая армия, почти весь мой штат начальников-министов, девочки-жрицы, простые рабочие. Особое внимание на себя обращал ряд мужчин, которые стояли на одном колене, с воткнутыми в землю мечами и преклонив головы.
Раз, два, три… — всего двенадцать.
Так получилось, что мне пришлось проезжать как раз мимо них. Хм…
Еще меня насторожила реакция Шэнли. Он ничего не видел, но точно что-то чувствовал, если до этого его спина была гордой, то сейчас просто хоть заборы ровняй.
Мне же пришлось запихнуть свое «эго» поглубже и помахать встречающим меня людям. Они ни в чем не виноваты.
Не успела я толком проехать толпу встречающих и спешиться, как Гелла подхватила меня под руки и отвела в комнату, где ждал шикарный гардероб. Платья, юбки, блузы были развешаны везде, где только можно.
— Мы так вас ждали, так ждали, Хранительница.
— Гелла, что происходит? — серьезно спросила, осматриваясь.
— Сейчас придет Сергей Александрович и все расскажет, а пока отдыхайте, приводите себя в порядок, скоро принесут легкий перекус.
— Гелла, что происходит? — повторила я и заметила, как она прячет глаза.
— Это все турнир, — с печальным вздохом проговорила девушка. — Мы пытались все отменить, но пришлось отложить, но и это уже не получается. Сергей Алексанрович пытался все уладить миром и, вроде, все стало получаться, только… только вино и весь алкоголь быстро закончился.
Я раскрыла рот и просто хлопала глазами таращась на Геллу. Пришла в себя лишь услышав какой-то шум у двери, и пока никто
