нет. Остается только надеяться, что Найл сохранит мне жизнь и избавит от рук Диего, потому что альтернатива немыслима.
Когда он выходит из душа, я испуганно втягиваю воздух. На нем только нижнее белье, и мне приходится заставлять себя не пялиться. Не только потому, что он почти обнажен, отчего знакомое тепло в моем животе растет и распространяется, когда я вижу его мускулистый пресс, твердые бедра и намек на его член под боксерскими трусами, но и из-за всего остального.
Он весь в фиолетовых синяках. Неповрежденной плоти меньше, чем ушибленной, и дело не только в этом. По всему его торсу, рукам, бедрам видны десятки порезов толщиной с бумагу, отмеченных рубцами, которые точно говорят мне о том, что произошло, как Хавьер порезал его, а затем бил по месту порезов, или наоборот. И это еще не самое худшее.
— Что это? — В ужасе шепчу я, указывая на раны на его боку и внутренней стороне бедра, с волдырями вокруг них. — Боже мой, Найл…
— Электрошокер, — коротко говорит он. — А затем электрошокер для скота. Ты не обязана сидеть здесь и смотреть, как я латаю себя, Изабелла. Я просто хотел сделать это здесь, а не в ванной, где чертовски влажно.
— Позволь мне помочь. — Слова вылетают мгновенно, даже когда я чувствую, как у меня переворачивается живот от вида всех этих ран, некоторые из которых слегка кровоточат после душа. Мой голос хриплый и высокий, мысли бегут быстрее, чем я успеваю. Подстрекатель для скота? Я думала, что то, через что заставил меня пройти Хавьер, ужасно, но это… это намного хуже.
— Ты не обязана. — Тон Найла более резкий, чем раньше, и я не знаю, то ли потому, что ему больно, то ли потому, что он злится на меня, и я боюсь спросить. — Просто дай мне присесть здесь, на край кровати. Я нашел аптечку первой помощи в ванной, ее немного, но она поможет. Ни один из разрезов недостаточно глубок, чтобы зашивать.
Я мгновенно встаю с кровати, прекрасно осознавая, насколько мала кровать, фактически, насколько мала вся комната.
— Я хочу помочь, — настаиваю я, доставая аптечку первой помощи. — Пожалуйста, позволь мне.
Найл смягчается, и я помогаю ему залатать раны. Я тщательно вытираю кровь, намазываю мазью с антибиотиком каждый порез и ожог, а затем перевязываю их марлей. В итоге нам приходится обматывать бинтом все его туловище, чтобы удержать все на месте, а затем бинтом поменьше и посвободнее бедро. Когда я намазываю мазью место ожога рядом с его пахом, я чувствую, как Найл вздрагивает и напрягается. Я не осмеливаюсь поднять глаза. Если бы я увидела жар в его глазах, я бы не знала, как с этим справиться прямо сейчас, а не видеть этого было бы еще хуже.
Я хочу задержаться. Даже при таких обстоятельствах, когда мои руки касаются его тела, я чувствую тепло и текучесть, хочу быть ближе к нему, позволить своим рукам блуждать. Я перевязываю его бедро, стараясь, чтобы мои прикосновения были практичными и в то же время не слишком грубыми, но все равно это превращается в ласку. Я слышу, как дыхание Найла учащается, и мое сердце подпрыгивает в груди. После всего, я все еще хочу его. Это похоже на пожар в моей крови, боль в теле, почти интуитивную потребность. Я хочу упасть в его объятия и с удовольствием стереть всю боль прошлых дней, но я знаю, что лучше не пытаться. Отказ причинил бы слишком сильную боль.
— Иди прими душ, а потом, как только ты переоденешься, мы пойдем, — хрипло говорит Найл. Я вижу, как его взгляд опускается на мою руку, где на безымянном пальце левой руки все еще висит кольцо, подаренное мне Диего. Я хочу сорвать его, но, когда я смотрю на него, мне приходит в голову идея.
Я просто не знаю, будет ли это иметь значение.
Я принимаю душ так быстро, как только могу, заплетаю волосы в косичку-нимб вокруг головы, как научила меня Елена, и надеваю наряд, который купил для меня Найл. Он на удивление красив и сидит на мне идеально, черная юбка красиво облегает меня, а вышивка на топе заставляет меня чувствовать себя лучше, чем когда-либо в том, как я одета.
Когда я выхожу, Найл тоже заканчивает одеваться. При виде него у меня на мгновение перехватывает дыхание. Я уже видела, во что он был одет, но теперь, когда он привел себя в порядок, его волосы зачесаны назад. Его челюсть выбрита, и он выглядит таким потрясающе красивым в простых джинсах и черной рубашке на пуговицах, что у меня щемит грудь. Мне так сильно хочется подойти к нему, что становится больно, но я останавливаюсь в дверях ванной, внезапно почувствовав робость.
— Куда мы идем? — Тихо спрашиваю я, и Найл поджимает губы, его лицо напрягается. Он не похож на счастливого жениха, и это сразу же омрачает мое мимолетное удовольствие.
— В церковь, если мы сможем найти священника в это время, — устало говорит Найл. — Но сначала нам нужно раздобыть кольца. Просто что-нибудь простое, чтобы обменяться на церемонии, сделать ее более официальной. У нас заканчиваются наличные. — Он потирает рот рукой. — Я не ожидал… неважно. Это не имеет большого значения. Я могу найти для нас что-нибудь…
— Мы продадим это. — Я снимаю кольцо Диего со своего пальца, радуясь хотя бы тому, что от моей предыдущей идеи может быть какая-то польза. — Это огромный бриллиант. Ювелирный магазин должен быть готов дать нам что-то за это, и мы можем использовать это для покупки других колец, а остальное мы можем прикарманить.
Найл пристально смотрит на меня.
— Остальное прикарманить, хм?
Я сдуваюсь.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Использовать это для всего, что нам нужно, пока мы не доберемся до Бостона. Таким образом, я смогу… внести свой вклад в некотором роде. Мне не нужно кольцо. Я бы предпочла никогда больше его не видеть.
— Понимаю. — Найл колеблется, но затем протягивает руку и берет его у меня из рук. Большой бриллиант "маркиз" блестит на свету, и он вздыхает, засовывая его в карман. — Надеюсь, мы сможем продать его, не привлекая слишком много внимания. — Он смотрит на меня. — Ты готова приступить?
Готовность, не то слово, которое я бы использовала. Возможно, смирилась. Но я киваю, заставляя себя слегка улыбнуться. Правда в том, что я не знаю, что чувствовать. Быть женой Найла, как бы долго это ни продлилось, защитит нашего ребенка и меня от Диего, это то, чего я хочу больше всего на свете.
Но это также может просто разбить мне сердце.
21
ИЗАБЕЛЛА
Как я и опасалась, ювелир выглядит подозрительно, когда видит кольцо. Синяки на лице Найла
