эту историю я уже где-то слышала, – фыркнула мне в ухо Лариса.
Я отмахнулся: мол, не мешай, дай дослушать.
- Почунта был слишком добр, – кивнул старец на паренька. – Он открывал свою душу всем. Его тело поглощала болезнь, и он полагал, что благими делами сможет заслужить лучшее перерождение. Увы, с ним произошло то же самое, что случалось с другими, такими же искренними и чистыми. Перед смертью в его тело вселился демон, и я боюсь, что ему уже не помочь.
- Почему перед смертью? Ведь он ещё жив, – удивился я.
- Это лишь кажется. Он ничего не видит, не слышит и не говорит. Его душа заперта в теле, а вместе с ней там теперь заперт и демон, который поддерживает видимость жизни. Если его изгнать, душа Почунты умрёт без перерождения. Но если его не изгнать, то, когда его сила иссякнет, душа и демон сольются и будут вечно страдать в мире голодных духов.
- Почему ты так думаешь, Цэрин-ла? Откуда это известно?
Монах опустил голову.
- Потому что я тоже… практически умер… Я это чувствую. Я чувствую бардо умирания, когда разделяются ум и тело, и вижу это в других. И я теперь знаю, зачем Почунта явился ко мне. Он явился, чтобы привести тебя. У тебя есть священная книга, ты отыскал себя, и ты ищешь истину. Не знаю, как твое имя, как ты попал в Ганден, но ты пришёл вовремя.
- Меня зовут Василий. Я пришёл… – я оглянулся на Лару, – потому что меня вели духи.
- Ва Си Ли. Странное имя, – задумчиво проговорил старец. – Оно похоже на ханьские, но это неважно. Сейчас важно то, что вместе мы сможем помочь друг другу. Ты идёшь от себя к познанию, я от познаний к себе. Мы просто не можем не встретиться. Бардо умирания и рождения, бардо жизни и сна – они так похожи.
Я покачал головой:
- Прости, ла, но я перестал тебя понимать.
- Книга, – указал монах на книгу в моих руках. – Её обычно читают тем, кто недавно умер. Я очень скоро умру. Возможно, даже сегодня. Почунта… фактически мёртв. Ты прочитаешь нам эту книгу. Освобожденный от тела, я проведу тебя по шести мирам и покажу, где хранятся знания, а ты поможешь мне сделать правильный выбор.
- А мальчик?
- Мальчик будет со мной. И если я выберу правильно, то сумею помочь и ему.
- Не соглашайся. Это очень опасно, – прошептала Лариса.
- Я согласен, – кивнул я отшельнику…
** *
Старец умер через четыре часа. А ещё через час в пещеру припёрся его «коллега» и начал качать права.
- Я должен забрать его, – надменно сообщил бритый налысо гость в войлочных «мокасинах».
- Зачем?
- Это старый Цэрин. По заветам гелуг он должен быть похоронен в монастыре.
- Почунту забирать будете? – кивнул я на лежащего без движения мальчика.
- Да. Он одержим демоном. Демона надо изгнать.
- А как вы будете его изгонять?
- Чужеземец! Ты задаешь слишком много вопросов.
- Просто я очень любопытен, – пожал я плечами. – Хотя, если вам это запрещено и вы боитесь наказания, то можете не отвечать.
- Ищущему просветления бояться нечего, – презрительно бросил гость. – Демона из послушника мы будем изгонять палками. Думаю, сотни ударов хватит.
- А если не хватит?
- Тогда его изгонит огонь.
Я мысленно усмехнулся. Вот тебе и религия мира. Впрочем, Лариса упоминала, что тибетский буддизм отличается от традиционного, секс и насилие в нём могут мирно соседствовать с длительными медитациями и испытаниями духа и тела.
- Знаете, я тут подумал и решил: вам незачем забирать отсюда этих двоих.
- Как это?! – удивился монах.
Похоже, ему и в голову не могло прийти, что какой-то чужак откажется подчиняться представителю древнего монастыря.
- А вот так, – позволил я себе короткий смешок. – Я обещал этим людям, что прочитаю над их телами «Бардо́ Тхёдо́л», а свои обещания я привык выполнять.
- Ты сам выбрал, – процедил сквозь зубы монастырский посланец.
Одним движением он скинул с себя накидку и встал в боевую стойку.
Дурак! Если собрался бить, бей сразу, а не придуривайся, шаолинь недоделанный.
«Пчелиные танцы» длились недолго.
Монах несколько раз дёрнул руками, словно решил подтянуться на перекладине, а затем, издав петушиный клич, попытался достать меня в голову лихим уширо маваши.
Глупец! Забыл, что гордыня – такой же грех, как и вспыльчивость.
Опытный и умелый боец никогда не станет задирать ноги в обычной уличной драке. Недооценка противника может обойтись ему слишком дорого, ведь настоящие мастера о своих достижениях не кричат.
Вычурное искусство «маг-цзал» оказалось бессильным перед беспринципностью «боя без правил». Вместо того чтобы скакать по «келье» козлом, дрыгать ногами и демонстрировать эффектные позы а-ля «цветущий лотос» или «пьющий из лужи дракон», я просто шагнул вперёд и без затей врезал придурку по кумполу, сверху-вниз, кулаком, как старый учитель, вбивающие новые знания в башку нерадивого ученика. Не успев завершить разворот, монах рухнул на землю, словно подкошенный. Для верности я ещё пнул его ботинком по рёбрам, потом поднял за шкирку и вышвырнул из пещеры.
- Очухается, побежит за подмогой, – заметила Лара, когда я вернулся.
- Предлагаешь убить его?
Ведьма пожала плечами: типа решай сам.
Я покачал головой.
- Убивать мы не будем. Это бессмысленно.
- Он пожалуется настоятелю, и сюда прибежит толпа.
- Толпа прибежит в любом случае.
- Нам лучше позже, чем раньше.
- Без разницы.
- Почему?
- Читать мне придётся долго, – я испытующе посмотрел на напарницу. – Ты сможешь не дать им войти, пока я читаю?
Лара вздохнула.
- Ты не поверишь, но я почему-то была уверена, что этим всё и закончится.
- Так сможешь или не сможешь?
- А у меня есть выбор?
- Ты права. Выбора у тебя нет.
- Тогда не тяни и давать читать, а я… – Лариса окинула тоскливым взглядом пещеру. – Терпеть не могу драться с фанатиками.
- Только постарайся без смертоубийства. О’кей?
- Я постараюсь…
Глава 7(3)
Меня и ещё сотню таких же несчастных вели к жертвенному алтарю. Раскалённые добела крючья впивались в спину и плечи. От насквозь
