Как откуда? Из телевизора конечно, — пояснила бабушка, — там сейчас столько всего показывают, что иногда даже полезные вещи услышать можно.
— А какая разница, чьё имя, русское или иноземное? — спросила Маша. — Там тоже люди живут, и имена их тоже что–то значат. Вот ты Агафья, значит добрая. Ну чем не имя?
— Хорошее имя, но только оно греческое, оно греками придумано, греками и используется. А кто греческий не знает, а таких большинство, то для него это имя — пустое слово, не несущее никакого смысла. А в древней Руси меня бы звали Добрава, или Добродея, или Добрица. В имени родном сила Родины своей. Какое бы могучее дерево не выросло, лишь подруби корни и не выдержит оно ударов стихии. Так и народы — их не всегда завоёвывают огнём и мечом, это можно сделать и словом, разве что дольше по времени.
Вот оставим вообще русский, и начнём говорить на иностранном языке. А потом и думать по–иностранному, а потом глядишь — мы уже и не русские, а иностранные. На земле множество людских племён, и если бы не было разницы, то все были бы одинаковые, и говорили бы одинаково. Но ведь это не так, для чего–то народы отличаются друг от друга. Хранить нужно предками данное, и сохранишь землю свою и народ свой.
— Ну давай тогда кота каким–нибудь старинным именем назовём, — предложила Маша, — как тебе Любокот? Или Рыжеслав? Или Котомир? А может Рыжезар?
— Мяу — донеслось недовольное из–под стола.
— Понятно, не нравится, — заключила Маша, — а если что–нибудь послереволюционное, Рыкогрог например?
— А это ещё что за чудо такое? — удивилась бабушка.
— Так это просто, — стала объяснять Маша, — Ры–ко–гро-с — ры(жий) ко(т) — гро(за) с(кворцов). А можно ещё Рыкобаз — ры(жий) ко(т) — ба(бушкин) з(ащитник), или Рыкобал — ры(жий) ко(т) — ба(бушкин) л(юбимец). Как тебе?
— Ну ещё мне Рыки не хватало, — запротестовала бабушка, чтобы он рычал на всех? Он, всё–таки кот, а не тигр. Вот заведёшь себе рыжего кота, и называй так, Малюрык, например.
Тут уже Маша озадачилась.
— Ма(шин) лю(бимый) ры(жий) к(от), — довольная, объяснила бабушка. И заглянув под стол, спросила: «Котик, тебе нравится имя Малюрык?
— Мяу, — донеслось уже погромче недовольное из–под стола.
— Видишь, коту тоже не нравится, — заручилась его поддержкой бабушка.
— Ну тогда, если у тебя это первый кот, — придумала Маша, — давай Первушей назовём, а коротко Пуша будет. Пуша, Пуша выходи, позвала она кота.
— Мяу, — донеслось уже совсем громкое и недовольное из–под стола.
— Ну тогда уже и не знаю, что делать, — развела руками Маша.
— Ишь, расшумелся от этих придумок, — бабушка пожурила кота, — тише, не шуми так, мы тебе всё равно найдём хорошее имя. Вот, кстати, давай–ка назовём тебя Тиша. А, Маш, как тебе имя Тихон? — обратилась она к внучке.
— А мне нравится, — сказала девочка, — очень спокойное имя, обстоятельное такое, и доброе. Тиша, Тишенька, выходи, мы тебе имя нашли, — это уже коту.
Кот видимо решил, что пора заканчивать с этим, и Тиша–Тихон звучит намного лучше, чем какой–нибудь Малюрык, поэтому муркнул два раза, мяукнул для закрепления, вылез из–под стола и потёрся о бабушкину ногу.
— Маша! Маша! — послышался с улицы голос Василия.
— Вот и хорошо, — сказала бабушка, — Тишенька ему очень подходит. Всё, внученька, иди, тебя зовут, а я делами займусь, а то мы с тобой здесь целый час просидели, подбирая имя.
«Ну да, — подумала Маша, отправляясь на улицу, — как ты лодку назовёшь…. , вернее кота, да, на самом деле любого, не зря ведь говорят — назови человека сто раз свиньёй, и на сто первый он захрюкает. А ведь если бы сейчас вдруг издали указ переименовать всех жителей на каком–нибудь другом языке, что бы вышло? Вот звали бы меня теперь не Маша, а какая–нибудь М 16734Р. Вот тут я точно перестала бы быть Машей и превратилась бы в машину, и даже моё второе как бы не Я не помогло бы. И что, все бы с таким положением преспокойно согласились? Нет, подбор имени — это очень, очень ответственное дело, тут нужно десять раз подумать».
(Кто бы что ни говорил, но любое слово порождает образ, а образ вызывает переживания, а переживания побуждают нас совершать действия. Это значит, что наши слова и мысли обладают магической силой. В старину этому уделялось куда больше внимания, вспомните хотя бы заклинания и заговоры. Сейчас общество совсем другое, язык видоизменился, слова потеряли первоначальный смысл, многое забыто и утеряно. И если раньше в каждой деревне была своя умелица, способная заговорить любой недуг, например, пупочную грыжу, то теперь этим занимаются только умельцы в больницах: разрежут, вырежут, пришьют, сошьют обратно. Это я не к тому, что современная медицина неэффективна, это к тому, что правильно сказанные слова имеют огромное воздействие на человека. И пусть врачи твердят пока, что так не бывает. Кто–то, посмотрев на затянутое тучами небо, будет утверждать, что солнца нет, но от того, что он его не видит, солнце существовать не перестанет. Со временем наука откроет механизмы воздействия комбинаций звуков на человеческий мозг, когда можно будет массово лечить людей лишь звуковыми сигналами, запускающими внутренние процессы восстановления организма. Вот подхватите, например, простуду, и не нужно будет пить всякую химию и закапывать в нос капли, вызывающие привыкание, а достаточно будет лишь прилечь на диван и полчаса послушать что–нибудь типа: «Абевега, яронега, радогон, хвороба вон». И её как ни бывало. Правда здорово?)
Глава 40. В которой Маша вместе с ребятами отправляется в плавание.
Итак, Маша вышла во двор, а у калитки её уже поджидал Василий.
— Привет, ты чего кричишь, — спросила Маша, — позвонить не мог?
— А зачем звонить, если я тебе и так в окно крикнуть могу? — удивился Василий. — Ты же рядом. А то получается, что нам и сейчас по телефону друг с другом нужно говорить.
— Это не обязательно, я телефон дома оставила, — сообщила Маша. — А у нас новость, — похвасталась она, — у нас теперь живёт котик. Рыженький такой, зовут Тихон, Тиша.
— Ага, — догадался мальчик, — значит того разбойника ты всё–таки приютила.
— Никакой он
