попали почва и семена растений. И я решил поселиться здесь. Изредка выбираясь на поверхность, я приносил сюда грунт и новые семена. Постепенно мне удалось разбить здесь небольшой сад, который до сих пор кормит меня и обеспечивает свежим воздухом.
— Это похоже на сказку, — пробормотала его собеседница.
— Довольно бестолково рассказанную, — вздохнул древолюд.
И они оба с удовольствием рассмеялись.
— Так что ты знаешь о кремневиках? — спросил Симур.
— Они мешают папе и его друзьям бороться с кремниевой чумой, — ответила Келли. — Кремневики нападают, калечат и даже убивают тех, кто пытается очистить от нее светопроводы…
— Погоди! — остановил ее собеседник. — Что такое кремниевая чума?
— Наросты кремниевых пластин на местах повреждений светопроводов.
— Любопытное явление, — пробормотал древолюд.
— Явление?! — возмутилась девочка. — Да это беда! Из-за нее свет неизвестно куда утекает!
— Об этом я и говорю, — кивнул Симур. — Скажи, Келли, а не бывает ли неприятных ощущений при прикосновении к этим пластинам?
— Да кому придет в голову голыми руками трогать эту заразу! — возмутилась юная разведчица, но, подумав, добавила: — Правда, если случайно до кремрысы дотронуться, то так тряхнет, что ой-ей-ей…
— А кремрыса — это что такое?
Келли охнула, сообразив, что проговорилась. Ведь она никогда не рассказывала взрослым об этих тварях, опасаясь, что ей запретят заниматься разведкой, но… господин Симур непохож на обыкновенного взрослого. Тем более что уж он-то ей ничего запретить точно не сможет.
— Это такие маленькие грызуны, — начала она. — Похожие на крыс, только вместо шерсти у них тоненькие пластинки кремния. Кремрысы питаются светом.
— Потрясающе! — восхитился ее собеседник. — Значит, питаясь светом, они выделяют…
И он произнес слово, которое юная разведчица не поняла, что-то вроде «ликричиства».
— И если это так, — продолжал древолюд, — тогда я, кажется, понимаю, что делает кремниевая чума со световой, — и опять непонятное слово, которое двенадцатилетняя гимназистка расслышала как «нергией». — Она преобразует ее в «нергию ликричискую». Понимаешь, Келли, — все более воодушевляясь, воскликнул он. — Ваш свет никуда не исчезает, он просто переходит в другую силу, которую вы не умеете пока использовать.
— Значит, кремневики крадут у нас свет, чтобы превратить его в свою темную силу?
— Не совсем так, девочка, — вздохнул Симур. — Эта сила не темная и не светлая. Это просто сила, которую может использовать кто угодно в любых целях, как в добрых, так и злых. Чтобы победить кремниевую чуму, необязательно уничтожать наросты кремния на прорехах в оболочке светопроводов, достаточно научиться использовать ее силу!
— Да, я понимаю, — откликнулась его собеседница. — Я даже хотела поймать кремрысу, посадить ее под лампион и придумать, как использовать ту силу, что выделяет ее шерсть.
— Это отличная идея, Келли! — похвалил ее древолюд. — Поймай мне несколько кремрыс, и мы подумаем, как применить их на практике.
— Обязательно поймаю, господин Симур, но… как быть с кремневиками? Если они используют это ваше ликричество…
— Э-ЛЕК-ТРИ-ЧЕС-ТВО!
— Хорошо! Пусть будет э-лек-три-чес-тво, — не стала спорить Келли. — Так вот, кремневики не захотят поделиться с нами этой силой. Значит, их надо остановить!
— Безусловно! — согласился тот. — Кремневики, известные также как корневики, хотят завладеть энергией всего Древа Жизни, и они не остановятся ни перед какими жертвами. Чем, ты думаешь, я здесь занимаюсь столько лет? Именно поиском способа борьбы с ними!
— И вы что-нибудь придумали?
— Мне кажется, да! Самое главное оружие кремневиков — это их способность принимать любой облик, и, следовательно, чтобы бороться с ними, нужно научиться отличать оборотня от человека, ну, или от древолюда, неважно. Друга от врага.
— Волшебная пыль! — воскликнула Келли.
— Что?! — удивился Симур. — Как ты сказала?
— Ну, в одной сказке чародей дал мальчику волшебную пыль, чтобы тот мог разоблачить злого оборотня, который выдавал себя за его отца.
— Что ж, это неплохое название, — проговорил древолюд, поднимаясь из-за стола.
Юная разведчица как завороженная наблюдала за ним. Он сунулся в небольшую нишу в стене пещеры и вынул из нее старую мятую жестяную кружку. Едва Симур поставил ее на стол, Келли не выдержала и заглянула. В кружке оказалась та самая золотая пыль, которую она увидела в ладонях тогда еще незнакомого ей существа, когда смотрела на него с обрыва.
— Я называю эту субстанцию выявителем, — сказал древолюд. — Но пусть будет волшебная пыль. Так даже лучше. Если я прав, достаточно лишь щепотки, чтобы выявить истинную сущность врага.
— Вы дадите мне ее?
— Разумеется, — сказал ее собеседник. — И не только дам эту пыль, я поделюсь с тобой еще кое-каким секретом. Возможно, он поможет тебе и твоим товарищам в борьбе с кремневиками даже больше горстки этого праха. Если ты, конечно, не боишься продолжить путь.
— Мне пора домой, — призналась Келли. — Мама с папой, наверное, уже с ног сбились, ищут меня.
— Ты права, девочка, — сказал Симур. — Нельзя слишком надолго отрываться от дома. Это я знаю по себе.
Юной разведчице стало стыдно. Она-то сейчас выберется из подземелья и вскоре будет дома, а этот чело… древолюд уже никогда не сможет вернуться в свой трухлявый Город. А ведь у него там наверняка остались родные… Собеседник словно угадал ее мысли. Он печально покачал головой и произнес:
— От моего Города не осталось ничего, кроме трухи. Что случилось с моей матерью, я не знаю. В родной мир мне не вернуться даже на большом черном корабле. Несмотря на все свои знания, я не ведаю, на какой из бесчисленных ветвей Древа растет плод моего мира. Так что мне ничего не остается, кроме горестного сожаления.
— А пойдемте к нам! — вдруг сказала девочка. — Папа будет рад. И… мама.
— Это невозможно, — вновь покачал головой Симур. — Стоит появиться наверху такому существу, как я, и начнется переполох. Так что вряд ли твои родители будут рады. Тем более мама. Спасибо тебе за доброту, девочка. У каждого существа в этой Вселенной свой путь и своя судьба. Твоя еще в самом начале, а моя уже подходит к концу. Это грустно, но это правильно. Каждый плод проходит стадии цветения, завязи, созревания и увядания. Целые миры отрываются от материнского Древа Жизни и отправляются в свой последний полет. Это закон жизни. Не пристало и нам его нарушать. Я свою судьбу выбрал, когда пообещал Осгуту, что выполню его просьбу. Тебе, Келли Эйлер, еще предстоит сделать свой выбор.
— Вы не подумайте, что я трушу! — вскинулась она. — Я только волнуюсь за родителей, а так готова идти куда угодно, если это поможет победить мерзких кремневиков!
— Я нисколько не сомневаюсь в твоей смелости, девочка. Будь ты трусихой, никогда бы сюда не забралась. Не подумай, что я тебя отговариваю от возвращения. Если ты сейчас просто вернешься домой, не
