— Я опять невидимка, да? Э-э-эй, Ойя?
…красивым.
Теперь он вышагивал в центре, сместив файера и аквера в стороны. Непослушные локоны подстрижены и выпрямлены, пиджак перекинут через левое плечо. Что удивляло больше всего — взгляд, подернутый поволокой, обольстительная усмешка, играющая на губах, и уверенная походка. Настолько все эти вещи не были естественными для Миши, что мне казалось — я вижу совершенного другого стихийника. Не знакомого мне. Это был он, я понимала, но тело отчего-то отзывалось иначе, чем прежде. Сердце сделало не один мощный кульбит в груди до того, как ребята подошли ко мне.
— Привет. — Даже голос, казалось, не принадлежал ему. Интонация иная, тембр тоже.
— П-привет… — проблеяла, вот серьезно, как овца, будто мы ролями поменялись, — …Миши?
— Ага.
Он улыбнулся мне уголками губ, а душа моя в этот момент улетела ввысь на невидимых крыльях. Пульс участился так, что закружилась голова, и мне пришлось облокотиться на соседний шкафчик, чтобы не покачнуться и не выставить себя полной идиоткой.
— Ты… кто? — Всё-таки выставила. Само вырвалось.
Пнув записки, разбросанные по полу, стихийник поднял голову и заявил так, чтобы услышали все:
— Следующий, кто подбросит ей эту дрянь, сильно пожалеет.
Сделав шаг вперед, парень уперся рукой в шкафчик в паре сантиметров от моей головы. Мои ноздри втянули запах свежей травы и луговых цветов. Такой знакомый, но одновременно далекий от того, кто сейчас навис надо мной.
— Настолько сильно изменился?
— Очень… — выдохнула я, отведя взгляд.
— Настолько, что теперь могу стать твоим парнем?
У меня аж челюсть отвисла от такого заявления. Еще сильнее она отвисла от того, что, скорее всего, я дала бы ему утвердительный ответ
— Палку не перегибаешь? — с ноткой неудовольствия поинтересовался у него Рин, скрестив руки на груди.
Миши медленно повернул к нему голову.
— Заткнись, Рин.
А-а-а-а, серьезно?! Ради Сезона и какого хрена тут происходит-то?!
Не дав мне шанса опомниться, террер резко обернулся ко мне, подтянул к себе за талию и впился в мои губы.
Время снова застыло на месте. Окружающие меня звуки, голоса понизили свою громкость. Пусть у меня были широко распахнуты глаза, мир утратил прежнюю четкость, поплыл ярким маревом. Единственное, что я чувствовала в этот момент по-настоящему сильно — прикосновения губ Миши к моим, его дразнящий язык, теплое дыхание, сильную руку на моей талии.
Это… мой друг? Тот самый, которого я знаю долгих четырнадцать лет? Которого во френдзоне оставить хотела на всю оставшуюся жизнь?
Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончился и наш поцелуй, когда Рин отдернул от меня парня и смачно залепил ему кулаком в скулу.
Нет-нет, я должна сплотить вас! Объединить, а не рассорить!
Но было поздно. Миши вернул акверу удар, вот только Рин на ногах не остался, а приземлился на пол. Лето. Терреры сильнее и магически, и физически. Никогда не стоит забывать о влиянии времен года на детей трех стихий.
Рина он не нокаутировал. Наоборот, раззадорил. Взмахнув рукой, стихийник направил в сторону друга водяной залп. Тот ловко увернулся, вскинул сжатый кулак и, пробив фундамент и напольную плитку, земля втянула синевласого по самый пояс.
— Прекратите! — опомнившись, вскрикнула я, пытаясь остановить безобразие.
В этот раз Ойя проявил необычайную выдержку, ни с кем не вступив в открытую конфронтацию. Предупреждающе схватив меня за руку, воздвиг между «дуэлянтами» огненную стену.
— Горьску. Вальери. Кивья.
Прохладный голос ректорши нисколько не сочетался с ее шевелюрой цвета переспелого граната. То, что она покинула пределы своего кабинета, означало лишь одно. Кому-то сейчас знатно влетит, и я даже знаю кому.
— Прошу пройти со мной. В кабинет. Живо.
Толпа студентов рассосалась в мгновение ока. У каждого появилось неотложное дело, и первый этаж опустел. Огненная стена рассеялась, земля выплюнула Рина из своих недр, а моя спина покрылась испариной. Слишком сильный стихийник для того, чтобы находиться от нее на расстоянии нескольких метров. Ребята тоже ощущали это, не смотря на время года, и покорно последовали за женщиной. Я осталась одна, беспомощно глядя на то, как они удаляются.
Не таких результатов добивается от меня Сезон. Противоположных. Но кто знал, что Миши может измениться настолько кардинально? Что между ними произошло, пока я не видела? Как бабочка вылупилась из куколки?
Перевела взгляд на бумажки, разбросанные под ногами. На одной из них красным по белому выведено:
За всё заплатишь, дрянь!
На другой:
Руки прочь от них, тупая пустышка!
Миши вступился, хотя изначально предложил не обращать на них внимание. Видимо, у меня появилось еще одно дело, требующее немедленного разрешения.
Коснулась губ двумя пальцами.
И всё-таки, стыдно признаться, таким террер нравится мне больше. Не просто больше. Таким он мне нравится… по-другому.
Хруст.
Это не звон стекла. Не скрип песка. Это звуки разбитой в дребезги френдзоны.
* * *
Три ноты ксилофона. Пора было идти на первую лекцию, и я с трудом оторвала ногу от пола. Надеюсь, ребят не исключат из академии за первую оплошность. Использование магии в этих стенах — грубое нарушение, но учитывая высокий статус парней, они могут отделаться строгим предупреждением.
Трудно поверить, что вся эта ерунда произошла всего лишь из-за меня. Столько девушек вокруг — выбирай, не хочу. Любая им на шею повесится с превеликой радостью. Угораздило же их положить глаз на ту, кого подобные отношения интересуют в самую последнюю очередь. Еще и нейтралку ко всему прочему.
Переступив порог аудитории опять, скорее по привычке, кинула взгляд в сторону парты, которую обычно занимал наш староста. Одно место за ней было свободным. Его место. Непривычно. Но чем закончится своевременная поимка экспериментатора, я всё еще не знала. Фабричио со вчерашнего дня исправно присутствовал на лекциях, но состояние хулигана оставляло желать лучшего.
Кстати, я не говорила, что стала новым старостой нашего курса просто потому, что никому до этой должности не было дела? Теперь обязанности по пробудке профессора легли на меня. Чем он вообще по ночам занимается, если, усаживаясь за преподавательский стол, утыкается в него носом и принимается сладко сопеть? Вопрос, так и оставшийся без ответа.
Больше меня волновала судьба друзей, и я с нетерпением ожидала обеденный перерыв.
На обеденном перерыве парни так и не объявились. Ждала их минут десять ровно до того момента, пока по столовой не разнесся слух, что Красавчики отбывают свое наказание за утреннее происшествие на заднем дворе.
