— Я хочу увидеть месье Густва. Я хочу полететь к нему, — пробормотала я, всхлипывая от недавних слез.
— Я уже заказал тебе билет. Вылет через день, — спокойно ответил Флавье. Он не умел успокаивать, но в тот момент очень нежно погладил меня по голове и на мой удивленный взгляд ответил: — Я так и думал, что ты захочешь его увидеть. Густав Марсо твоя семья. Но я раньше не мог отправить тебя к нему, — Леон-Гонтран намекал на мои синяки, которые уже начали сходить. Если бы месье Густав увидел меня в том состоянии, которое у меня было сразу же после плена, его самочувствию это не помогло бы.
Не знаю почему, но в тот момент я ощутила себя счастливой и совсем ненадолго тревога отошла. Как-то само собой у нас ушло недопонимание и у меня сердце билось учащенно от того, что теперь я чувствовала себя рядом с Флавье защищенной. Он испепелил мою уязвимость и дал поддержку.
Леон-Гонтран так же сказал мне, что этим утром он связался с Джеромом и рассказал о том, что случилось. Ранее Флавье не стал наносить Марсо еще один удар. Ему и так было не легко из-за того, что отец с инсультом попал в больницу, и Леон-Гонтран не стал давить на Джерома новостью, что его лучший друг Жан де Феро, не только совершал крайне мерзкие вещи, но и переманил на свою сторону часть людей Марсо.
Густаву Марсо было лучше, но состояние его здоровья все равно было не самым хорошим. Поэтому Джерому сейчас следовало взять на себя обязанности главы семьи и, в первую очередь, разобраться с предателями, скрывающимися в рядах его охраны.
У меня не было слишком много вещей, поэтому с собой я собрала лишь один рюкзак, который до аэропорта нес Флавье.
Я очень сильно хотела увидеть месье Густава, но во мне просыпалась нервозность от того, что я чуть больше недели буду вдали от Флавье. Без него я чувствовала себя уязвимой.
— Не переживай, — прошептал Леон-Гонтран мне на ухо. — Я всегда буду присматривать за тобой.
Я неловко кивнула и встала на носочки, чтобы в порыве своих чувств, поцеловать парня. Он удивился этому короткому поцелую, но уже вскоре наклонился и накрыл мои губы своими.
Да, мы не говорили о том, что было между нами, но лишь потому, что тут не нужны слова.
КОНЕЦ
