Анжелика резко повернулась к нему, придерживая левой рукой платье, правую -положила на плечо мужчины, надавив на него, тем самым принуждая встать на колени. И Жиральд Ларош послушно исполнил приказ, уткнувшись носом в плоский живот, чувствуя исходящий жар, несмотря на то, что атлас препятствовал поласкать его губами.
Что же за наказание она избрала для него? Какое бы оно не было, безусловно, он заслужил его, но почему она столь жестока, ведь он изнемогал не просто от вожделения. Для него это значило намного больше, к тому же он давно не испытывал женских ласк. Точнее говоря, с того момента, когда Анжелика захлопнула дверь его дома, покинув навсегда, он забыл, что на свете существует другие женщины, да и никакая не привлекала его, плюс и времени и стремления найти не было.
Анжелика. Нужна ему и телом, и душой. Как тогда...Как раньше...Как сейчас...
-Я всегда представляла, каково это поставить тебя на колени, -в её тоне не замечалось ни капельки сарказма, только грусть. Давняя и далеко запрятанная грусть. -И я совсем не рада видеть тебя в таком положении. Мне хочется другого.
-Чего? -Голубые глаза, блестящие и полные надежды, устремились вверх, с жадностью рассматривая каждую деталь любимого лица, вплоть до крошечной родинки на подбородке. -Я все исполню... Твоё желание для меня закон. Я все сделаю ради тебя, Анжелика, потому что не могу жить без тебя. Я слишком сильно полюбил того ангела, изменившего меня, чтобы посметь отказать в чем-то. Ты сделала меня слабым перед любовью, подчинила, как раба, но ещё ни один раб не желал так заточения, как я. Я люблю тебя, Анжелика!
Девушка рассеяно кивнула, похоже, она настолько задумалась, что потеряла способность вникать в смысл идущих от сердца Жиральда фраз, и мужчина, осознав, что разговор о чувствах не подходит в эту секунду, попытался встать, однако её рука, ещё лежавшая на его плече, удержала профессора на месте.
-Ты сделаешь все, о чем я попрошу, да? -переспросила Анжелика. Жиральд нахмурился, не понимая, куда она клонит, особенно его удивило то, что алкогольное наваждение отступило, почти наверняка.
-Я не так сильно пьяна, -печально усмехнулась Анжелика, словно прочитав его мысли, а он и не понял, как произнес догадку в слух. -Жизнь сполна меня напоила горьким вином обмана, и я привыкла ко всему, хотя и немного не в себе. Тем не менее, скажи, пьяна ли я или трезва, ты исполнишь моё желание?
-Говори, -последовал незамедлительный ответ.
-Я хочу…Хочу, чтобы ты не уходил никогда, потому что...
Прежде чем она договорила, Жиральд увидел, как подгибаются ее ноги. Потеряв контроль над вестибулярным аппаратом, Анжелика начала оседать на пол, и он машинально вытянул руки, подхватывая обмякшее тело. Все -таки пить она научилась, даже очень хорошо, что она осталась слабой перед алкогольным воздействием.
Жаль, что она не докончила свою фразу, ведь не сложно прочесть между строк то, о чем просилось признаться сердце.
Хотя, в наиглавнейшей вещи Анжелика призналась. Она нуждалась в нем. Она не желала расставаться с ним, а остальное -скоро прояснится.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ИЗ ТЬМЫ НА СВЕТ.Анжелика поднесла горячий черный крепкий чай без сахара к губам и сделала маленький глоток, не сводя взгляда с Жиральда, сидевшего напротив нее в кресле, уже позавтракавшего, пока она принимала освежающий душ, стряхивая воспоминания вчерашней ночи. Как у нее хватило смелости вытворить подобное? Напиться до такого состояния, что мозг отказывал соображать, а что -то внутри толкало на совершение запретных действий, тем не менее столь желанных.
Разве для этого она прилетела в Париж? Чтобы развлекаться с Жиральдом? Отвращение к Сандеру не должно подтолкнуть ее на опрометчивый поступок. Пусть она обманута, но никак не неверная жена, изменяющая мужу с бывшим любовником в отели, принадлежащим супругу! Это низко и унизительно, в первую очередь, по отношению к собственной персоне, ведь не следует забывать, как много горя принес ей Жиральд!
А Анжелика уже забывает...Воспоминания о предательстве мужчины, горевшие в ней пламенем, постепенно угасали, затухая из -за более отвратительного и непростительного поведения Сандера. Забывает о том, как страдала бессонными ночами, плача в подушку, когда невольные обрывки счастливых минут, проведенных вместе, вставали перед глазами, словно шепча о ее наивности и его подлости. Забывает о той глубокой ране, начинающей затягиваться от присутствия именно того, кто ранил ее.
Анжелика со звоном опустила чашку на блюдце и отодвинула подальше тарелку с круассанами и яичницей -болтуньей. Ничего не забыто! Она не позволит ему занять какое -то место в ее сердце, чтобы он потом вновь нанес ей удар, когда меньше всего ожидаешь!
-Что интересного читаешь? -придав тону непринужденность, задала вопрос Анжелика, незаметно рассматривая его. Черные волосы еще влажные аккуратно расчесаны, открывая крепкий лоб. Голубые глаза, скрытые под очками, внимательно что -то изучали в телефоне, а тонкие пальцы медленно проводили по экрану смартфона, листая содержимое. Она тщательно избегала ненароком глянуть на поджатые тонкие губы, боясь, что краска смущения прильет к щекам при воспоминании о том, что происходило ночью.
-Коллеги из Парижа прислали снимки компьютерной томографии одного больного, -просто ответил Жиральд, не отвлекаясь от серьезного занятия.
Анжелика понимающе кивнула и уставилась на расшитую интересными узорами шелковую бежевую скатерть. Она не знала, с чего начать разговор, однако и откладывать на потом его ни в коем случае нельзя. То, что вспыхнуло между ними, совсем, безусловно, не подавалось объяснению, как и желание, разгорающееся в ней от его прикосновений.
Анжелика списывала реакцию тела на физиологическую структуру женщины, не получавшей больше трех лет необходимого гормона, потому как попытки сблизиться с Сандером не увенчались успехом. Чего скрывать, с первого дня замужества они ограничивались исключительно дружескими объятиями и невесомыми поцелуями в щеку.
У нее никак не выходило сделать решающий шаг. То ли она боялась переступить через себя, разрешив Сандеру исполнить супружеский долг, то ли, действительно, чувство отторжения и равнодушия пересиливали природные потребности, но Анжелика не смогла отдать ему телу, как и душу, и сейчас отнюдь не желала, осознавая, что интуиция ее не подвела, не подпуская Сандера ближе, держа на отдаленном расстоянии.
Если получалось отталкивать Сандера, то почему нет сил противостоять той испепеляющей страсти, желающий подчинить ее и лишить воли? Почему не смогла помешать Жиральду, когда он ласкал ее, вместо этого получая безграничное удовольствие и нетерпение?
Анжелика хотела его. Вожделение или что -то другое, тем не менее оно угрожало поглотить ее полностью, если губы Жиральда вновь окажутся на ее кожи!
Опасно. Недопустимо. Непозволительно.
Неужели за долгий период времени она не набралась решимости для сопротивления неумолимому притяжению, как магниту, соединяющему их с Жиральдом? Нет, она сильная и умеет справляться с любыми трудностями!
