Вадим прошел к шкафу, достал пару рюмок, ложки. Только сейчас Али заметил, что мужчина сильно прихрамывает на левую ногу. Спрашивать, что и как, уже не рискнул – захочет, сам все расскажет.
Настойка и впрямь была хороша, но крепкая, зараза: Али поплыл после первой же рюмки. Хотя, может, он просто устал, а сейчас напряжение спало? Как бы там ни было, но Али успокоился, теперь он был уверен: все будет хорошо, а кошек, которые выскребли дыру в его груди, как ветром сдуло.
– Э, как тебя развезло… Ешь давай активнее, закусывай.
– Да ем я. Ем. А вопрос можно?
– Откуда я про Мехри знаю?
Али мотнул головой.
– Ну да. И это тоже.
– А еще тогда что?
– Вадя, ты как меня нашел?
– Однохерственно. Я, знаешь ли, и не терял тебя.
Али даже протрезвел от удивления.
– А-а… Вадя!
– Не связался почему? Молчал все эти годы?
– Ну…
– Да что ты нукать-то заладил, – Вадим засмеялся, – не лошадь, не запряг.
И тут же посерьезнел.
– Хочешь верь, хочешь не верь. Не хотел компрометировать тебя.
– Ты с дуба рухнул?! Чем?!
– Связями с бандитами. Да и боялся, как ты ко мне отнесешься, столько лет прошло.
– Дурак. Как был дураком, так им и остался. Робин Гуд недоделанный! Я все метро перерыл, искал вас.
– Все, проехали. Давай выпьем. А потом про дело поговорим. И не дуйся, так надо.
– Да не дуюсь я, просто столько времени упущено. Наливай. За встречу!
Они выпили.
– Слушай! Ты Черепа помнишь?
– Черепа? А то!
– Завтра поедем к нему в гости. В «Арменикенд».
– Да ладно, я у вас тут ни разу не отметился, но там-то сто раз был! И не встретил его!
– Не встретил – значит, так надо. А меня бы тут все равно не увидел. Так что все нормально, не парься.
– Слушай, а с ногой что? Извини, что лезу.
– Алибаба, ты что как девица из Смольного института? Все извиняешься, все неудобно ему.
– Мимо! Смольнинские институтки кротким нравом не отличались.
– Фиг с ними. Главное, мысль ты понял. Давай выпьем.
И они опять выпили…
– Так рассказать?
– Вадя, про меня ты все знаешь, а я про тебя – ничего. Нечестно, так что рассказывай.
– Знаешь, вот проводили мы тебя, я домой прихожу, а там повестка. В армию, значит… В армию, так в армию, отслужил, как и все, вернулся. Поступил в универ, в АГЭУ[36], проучился аж три года, да бросить пришлось. Родители, сам знаешь, пожилые, а потом отец слег, и работать надо было. На заочку думал перевестись, да потом понял – не потяну. С работой сложно, не найдешь. За все хватался, пахал круглые сутки. Какая уж тут учеба? И торговал, и по строительству, и так, по мелочи. А потом мне совместный бизнес предложили. Я – генеральный директор, все дела фирмы на мне, и вся ответственность, само собой, тоже. Дальше, наверное, уже догадался?
– Подставили?!
– Да сам я подставился, когда на все это согласился. А мой компаньон чистеньким вышел, еще и свидетельствовал в суде. И прибыль от всего этого предприятия тоже он поимел. Дали немного, но мне хватило за глаза. Тем более если учесть, что родителей это убило. В прямом смысле. И позор какой, и денег ни копейки. Вышел гол как сокол, ни работы, ни родных. Кого ни встречу – морду воротят, как же, они все чистенькие, а я – сиделец. Кярим вот даже на порог меня не пустил.
– Ты приходил к нам?!
– Хотел попросить с работой помочь.
– Мне он ничего не рассказал.
– Почему-то я не удивлен.
– А я? Я тогда где был?! Приехал или еще в Москве?
– Вот тут, друг, не могу сказать. Да и неважно все это сейчас.
– Важно, для меня – важно!
– Остынь. Все в прошлом. Война все собой покрыла. Знаешь, как ни странно, но мне после всего этого даже лучше стало. Случайно встретил своих, в смысле тех, с кем сидеть пришлось. Объединились и стали строить свой мир. Тут, на «Наримане Нариманове». А уж что вышло, то вышло. Не святые, но и не отморозки. Живем как можем. Вот так вот. А я теперь тут Папа.
– А с ногой-то что?
– А, это… Бандитская пуля.
– В смысле?
– Да в прямом. Говорю же, нет у нас святых, всякое бывает. Давай еще по одной?
– Наливай. Только…
– Уймись. А мы ведь тут с тобой встречались как-то.
– И ты не подошел?! Где?!
– Да на рыбном базаре. Ты меня не узнал тогда, хоть столкнулись нос к носу.
– Черт… Неудобно как.
– Проехали, говорю же, все в прошлом. Не узнал и не узнал. Вот тогда-то я и стал за тобой следить. Так что, брателло, все-то я про тебя знаю. И про долги, и про аварию. Сам деньгами помочь не мог, извини, не Крез. Но, как помнишь, все твои кредиторы были к тебе ласковы и терпимы.
– Так ты…
– А ты думал, тут все только твои чудные глаза? Не, конечно, твоя репутация стоит много, но и я чуток помог. Так, совсем малость.
Малость… Али вдруг понял, что даже при всей его безупречной кредитной истории ему ни в жизнь не выбраться бы из той петли без помощи Вадима. Уж эти-то кровопийцы своего бы не упустили.
– Спасибо! По гроб жизни тебе благодарен буду!
– Отвянь. Выпьем лучше еще. Давно я так душевно не отдыхал.
– Да мне еще как бы домой…
– Об этом не беспокойся, все нормально будет. Расскажи-ка лучше, за что тебя живодеры с Артема разыскивают?
Али похолодел, вскочил с места, намереваясь тут же бежать к Мехри, но пошатнулся и шлепнулся на стул.
– Говорю, не беспокойся! И не надо тебе домой! Все девочки твои в надежном месте, целые, невредимые и, как мне кажется, довольные.
– Господи…
– Рассказывай давай. Надо решать, что дальше делать.
– А откуда про «артемовцев» знаешь?
– Я, друг Али, много чего знаю. К примеру, что Кярима на острове казнили. Курбана убили. Ну и еще так, помаленьку. Рассказывай.
И Али рассказал. Все, с самого начала, в подробностях и красках.
– Проклятые деньги. Ведь я и не взял оттуда ни монеты, а все равно. Столько зла. И Кярим…
– Давай помянем его. И всех, кого с нами нет сейчас, тоже помянем. Не чокаясь.
Алкоголь больше почему-то не пьянил.
