Сознание Гектор потерял так, как никогда еще не терял.
Он просто автоматически за секунду отключился: вот он сидит за столом со смеющимися друзьями, мгновение — и нет перед ним убогого интерьера пивного заведения “Три поросенка”. Нет загадочных земель лотофагов, нет Греции, нет ужасного Тартара, нет мрачного царства Аида, ни хрена, короче, нет, а есть лишь черная пустота и чей-то мягкий отеческий голос.
— Очень интересный с точки зрения медицины случай, — вкрадчиво произнес голос, — пациент абсолютно мотивированно осознает себя героем Троянской войны Гектором.
Услышав свое имя, Гектор попытался открыть глаза, и, что удивительно, ему это легко удалось.
Первое, что он увидел, был высокий белый (мраморный?) потолок некоего просторного помещения, возможно, даже дворца.
Еще через секунду Гектор понял, что он лежит на чем-то мягком и пахнущем… нет, это невозможно было описать.
— Одиссей, — испуганно произнес герой, — ты где?
Над Гектором тут же появилось озабоченное лицо какого-то человека средних лет в белой круглой шапочке.
— Вы проснулись? — спросил незнакомец. — Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, — ответил Гектор, которому незнакомец кого-то неуловимо напоминал. — Где Одиссей?
— Одиссей? — Брови у непонятного мужика поползли на лоб. — А зачем он вам?
— Ну как… — буркнул Гектор и запнулся. И действительно, зачем он ему?
— Обратите внимание на умиротворенное выражение его лица, — продолжил незнакомец, обращаясь явно к кому-то другому, — а его загар, великолепный южный загар, когда на улице конец февраля?
— А как он к вам попал, профессор? — спросил кто-то еще, пока что находившийся вне поля зрения героя.
— Он поступил к нам после автомобильной катастрофы. Родственников нет, паспорта тоже нет, сгорел, по-видимому, в машине. Так он у нас и оказался.
Незнакомец нес какую-то околесицу.
Гектор дернулся, напрягая мощные мускулы, и только теперь до него дошло, что он связан. Руки и ноги у героя были стянуты прочными путами.
— Спокойно, дружище, спокойно. — Незнакомец ободряюще похлопал Гектора по плечу. — Тебе вредно волноваться.
— Ага, — хрипло произнес герой, которого наконец осенило. — Я тебя узнал, ты Асклепий.
— Ну, что я вам говорил? — весело констатировал незнакомец. — Классический случай исторической шизофрении.
Стиснув зубы, Гектор повернул голову и… о ужас! — рядом с ним, привязанным к непонятному ложу, стояла целая толпа странных молодых людей, так же, как и незнакомец с вкрадчивым голосом, облаченных в белое.
— Это Олимп? — неуверенно спросил герой, и молодые люди приветливо ему заулыбались.
Но тут троянец увидел среди них… нет, этого просто не могло быть… да чтобы на Олимпе…
— Эфиоп! — басом взревел герой и, с легкостью разорвав оказавшиеся хлипкими путы, схватил врага за горло.
Чернолицый высокий юноша сдавленно захрипел.
— Разрази меня Тартар! — с ненавистью прорычал Гектор. — Как посмел ты, собака, войти в небесные чертоги?
— Студент Балсара, соблюдайте спокойствие, — нервно сказал Асклепий. — Ситуация под контролем…
И в следующую секунду герой почувствовал слабый укол в правое плечо. Мощные руки сами собой разжались на слабой шее эфиопа. По могучим членам троянца разлилась блаженная нега, не спеша расслабляющая напряженные мышцы.
“Они дали мне амброзии”, — с гордостью подумал Гектор, идиотски улыбаясь.
— Я завтра же забирать деньга из мединститут, — сдавленно прохрипел эфиоп. — Мой отца богатый раджа. Я не позволить так со мной обращаться.
— Ну что вы, что вы, — испуганно запричитал Асклепий, — думаю, мы как-нибудь решим это недоразумение в рамках нашего института. Деканат компенсирует вам полученный моральный ущерб…
Их голоса стали удаляться и вскоре вовсе затихли. Гектор понял, что он остался один.
Это было хорошо, потому что теперь он мог собраться с мыслями и тщательно подумать, что же с ним в конце концов произошло.
Без сомнения, он спал. Все случившееся не могло быть явью, и это главное, что сразу же Гектор для себя уяснил, дабы сохранить свой рассудок.
И это было мудро.
Весьма мудро.
Он стал вспоминать, как они вместе с Одиссеем, Агамемноном, Парисом и Аяксом приплыли к неизвестному острову, оказавшемуся страной лото-фагов. Он вспомнил, как купил у некоего странного субъекта порошок счастья и, когда Одиссей внезапно отлучился, напудрил этим порошком себе ноздри. Затем он почувствовал головокружение и… или не почувствовал? Да нет, головокружения вроде не было. Он вырубился сразу, а очнулся здесь.
А вот это уже следующий вопрос: где же это он очутился?
На Олимпе?
Сомнительно. Эфиопа боги на Олимп в жизни бы не допустили, да и Асклепий был какой-то невразумительный, ненастоящий, что ли. Перед чернолицым заискивал.
Нет, это явно был не Асклепий.
Тогда кто?
Задача казалась Гектору неразрешимой. От всех этих вопросов у него разболелась голова, только и всего.
“Значит, не Олимп, — морщась, подумал он, — определенно не Олимп”.
— Новенький, а новенький, тебя как зовут?
Гектор нехотя повернул голову вправо. На соседнем ложе восседал лысый худой мужик в полосатой одежде с клочковатой рыжей бородой.
— Гектор, — представился троянец.
— А… — сказал худой мужик, — так ты тот уникальный псих, который возомнил себя древним греком.
— Я не псих, — удивленно возразил Гектор.
— Да я тоже. — Рыжебородый с чувством почесал голую пятку.
— А тебя как зовут? — спросил Гектор.
— Геракл, — просто ответил худой мужичишка.
— Кто?!! — Герой оторопело вытаращил глаза. — Как ты сказал?
— Геракл, — повторил рыжебородый. — Геракл…
Гектор рассмеялся.
— Чего это ты смеешься? — обиженно поинтересовался Геракл.
— Я видел Геракла, — ответил троянец, — когда он с Олимпа в бордель один в Спарте спускался. Он ростом где-то как четыре тебя, ну а шея у него — что твое туловище.
— А я много болел, — нервно ответил рыжебородый, — и мало ел в последнее время.
— Ну да. — Гектор снова, не удержавшись, громко хохотнул. — Мне начинает здесь нравиться.
— О, так вы уже подружились, — обрадованно сказал снова появившийся в помещении псевдо-Асклепий. — Я специально поместил вас в одну палату. Это мой новый метод лечения называется “Шизофреник к шизофренику”. Наполеон, например, лежит у меня вместе с Талейраном, Цезарь с Брутом, Чингисхан с Темучином, а Горбачев с Лениным… Хотя нет, они сегодня утром подрались, и я посадил Ленина в изолятор.
