— Что ты имеешь в виду?
Я продолжил:
— Сильвия сказала мне, будто Дин Крокетт хотел, чтобы онавзяла его.
— Да, — сказал Гиддингс, — она пыталась и нас пустить поэтому следу. Это длилось, чтобы быть точным, около двух минут.
— Ну, она сказала мне это, и я поверил.
— Черт с тобой, — отрезал Гиддингс, — она тебе сказала, тыей поверил. И она не собиралась болтать об этой другой улике… — Он вдругосекся.
Селлерс сказал:
— Не говори больше ничего, Тэд. Давай-ка сперва получимэтого идола.
Гиддингс взглянул на меня:
— Ладно, пойдем в квартиру этого молодца и заберем идола.Если он через десять минут не окажется в наших руках, мы поступим с голубчикомпо справедливости.
Мы трое пошли к лифту. Филлис Крокетт смотрела на меняозабоченно.
— Я вернусь, — пообещал я, — не ложитесь спать и устройтетак, чтобы я смог вернуться.
Она подошла ко мне:
— Это ключ от вестибюля, Дональд.
— Если он не предъявит идола, ему придется провести ночь вбольнице, — пообещал Гиддингс.
— Пошли, Поллитровочка, — поторопил Селлерс, схватив меня заворотник и вталкивая в лифт.
Мы спустились вниз. Полицейский автомобиль ожидал насснаружи. Ни один из полисменов по дороге к моему дому не сказал ни слова. Мыподнялись в мою квартиру. Я открыл дверь и отошел в сторону.
— Входите, джентльмены, — пригласил я и зажег свет.
Они вошли и вдруг остановились.
— Что за черт! — промолвил Селлерс.
— Что стряслось? — спросил я.
Они стояли по обеим сторонам от двери, так что я смогзаглянуть внутрь комнаты.
— Боже сохрани, кто-то устроил погром! — воскликнул я.
Селлерс и Гиддингс обменялись взглядами.
Я поспешил мимо них к письменному столу и с мрачнымсмирением осмотрел взломанный фомкой замок.
— Он пропал, — сообщил я.
Селлерс покачал головой:
— На этот раз ты мог бы выдать что-нибудь получше,Поллитровочка.
— Что, черт побери, вы хотите сказать этим «получше»?! —вскипел я. — Я добьюсь правды! Мое жилище полностью разорено, а вы стоитездесь, словно мертвые. То, что я частный детектив, еще не означает, что ядолжен мириться со всей этой гнусностью. Я обращусь в суд. Теперь, полагаю, выперестанете обращаться со мной грубо и отыщете того, кто, черт побери,разграбил мое жилище.
Селлерс посмотрел на Гиддингса.
— Парень дошел до точки, — сказал он.
— Давай-ка вызови дактилоскописта и осмотри тут все.
Гиддингс издал глухой издевательский смешок:
— Чтобы потерять еще больше времени?
— Мы делаем то, что обязаны сделать, — ответил Селлерс.
Он подошел к телефону и позвонил в полицейский участок.Немного спустя прибыл дактилоскопист. Я увидел пустую бутылку в кухоннойраковине.
— Это не мое, — заявил я.
— Что именно?
— Бутылка.
— Возможно, парень на этот раз не врет, — сказал СеллерсГиддингсу. — Он как-то раз выпивал с зазнобой, но в пьянство не ударяется.Держу пари, у него в квартире бутылок отродясь не было. — Он повернулся кдактилоскописту. — Посмотрите.
Дактилоскопист опылил бутылку из-под виски:
— На ней полно отпечатков.
— Прекрасно. Сделайте-ка несколько снимков, — велел Селлерс,— и взгляните на отпечатки Дональда. Убедитесь, есть ли там его пальцы.
Дактилоскопист снял отпечатки моих пальцев, опылил жилище,но не обнаружил никаких отпечатков, кроме моих собственных и экономки, — толькона бутылке из-под виски.
— Тут какой-то подвох, — резюмировал Гиддингс.
— Конечно, похоже на подвох, — согласился Селлерс, — нокогда имеешь дело с этим парнем, приходится смотреть в оба. Я тебе уже говорил,он умен.
— Он только думает, что умен, — усмехнулся Гиддингс. —Подожди, я до него еще доберусь.
— Пошли, Поллитровочка, — сказал мне Селлерс. — Отправляемсяв полицейский участок.
— Я полагаю, на этой бутылке достаточно отпечатков, чтобыопознать почти всех, — подытожил дактилоскопист. — Бутылка сплошь покрыта ими.
Я сказал:
— Головорезы, набросившиеся на меня, были настоящими верзилами.Я думаю, одного из них, с потрепанной мордой, я смогу узнать.
— Хорошо, Поллитровочка, мы предоставим тебе такуювозможность, — пообещал Селлерс.
Около половины второго ночи я выбрал наконец фотографиюодной потрепанной, истасканной морды.
— Это похоже на того парня, — сказал я Гиддингсу.
Гиддингс был скептичен.
— Ладно, умник, — ответил он, — посмотрим, что покажутотпечатки пальцев.
Через десять минут поведение инспектора Тэда Гиддингсаразительно переменилось.
— Что с отпечатками? — спросил я.
Гиддингс посмотрел на меня и удивленно покачал головой.
— Они проверили, — сказал он. — Отпечатки пальцев этогопарня на бутылке имеются. Черт побери, ты все растешь и растешь.
Я сделал большие глаза.
Так, — сказал я, — теперь мы знаем, где идол, который был уменя.
— Там имеются и другие отпечатки, — возразил Гиддингс.
— Давайте не будем торопиться с выводами.
— Конечно, пусть все идет своим чередом, — сказал я. — Нопоскольку я — гражданин, чья квартира разгромлена и разграблена, мне хотелось быувидеть большую активность полиции.
— Ты увидишь ее, — проворчал Гиддингс, — ты ее получишь. Неполучи только муравья в горло.
На двадцать минут меня оставили одного, затем Гиддингс иСеллерс снова вошли в комнату.
— Я полагаю, мы опознали твоих головорезов, Поллитровочка, —сообщил Селлерс.
— Как вам это удалось?
— Человека, которого ты узнал, зовут Фергюсон. Он условноосвобожден и живет на Шестьдесят первой улице, девяносто шесть-одиннадцать. Онпод наблюдением своего участкового полисмена, получил хорошую работу втелевизионном концерне. Специалист по электронике. Во время условного сроказамечаний не имел.
