Самые лучшие и прекрасные вещи в мире нельзя увидеть, к ним нельзя прикоснуться. Их просто надо чувствовать сердцем.
Хелен Келлер[14]
Меган вытащила из ящичка с таблетками в ванной комнате обезболивающее и налила стакан воды. Две таблетки, которые она выпила несколько часов назад, ничуть не облегчили головную боль, а валяться в постели на День благодарения не хотелось. Меган почистила картошку и поставила ее вариться на плиту.
– Только это и осталось приготовить к столу?
– Да, больше ничего, – ответила Аллисон.
– Давайте я что-нибудь дочищу, – сказала Мишель, вставая у раковины рядом с Меган.
– Вы сегодня наша гостья, – сказала Аллисон. – Вам положено отдыхать. – Она достала из ящика скатерть с индейками. – Вот, – подала Аллисон скатерть гостье. – Постелите на стол, если не сложно.
Меган краем глаза заметила скатерть.
– Ой, мам! Только не эту! У первых поселенцев и то были лучше!
Мишель развернула скатерть над столом.
– Вы индеек обычно раскладываете вот так, вдоль стола? – спросила она.
– Самую жирную – в середину, – посоветовала Аллисон, искусно расправляя складки.
Джим порезал индейку и поставил ее в центр стола.
– А я знаю, за что буду благодарить сегодня, – сказала Оливия.
Каждый год на День благодарения Салливаны начинали обед со слов благодарности. Аллисон придумала эту традицию, когда Меган была совсем малышкой. Джим щедрой рукой отрезал кусочек мяса индейки и положил на тарелку перед Оливией.
– Хорошо, – сказал он. – В этом году Оливия первой скажет нам, за что она благодарна.
– Я благодарна вот за это, – сказала Оливия, показывая на индейку.
Люк был благодарен за то, что скоро выпадет снег и уроки в школе будут заканчиваться раньше обычного. К глазам Аллисон подступили слезы, и она сказала, что благодарна за то, что ее муж и дети с ней и здоровы.
– Мама, ты каждый год плачешь, – смущенно пробормотал Люк.
– Папа, а ты за что благодарен? – спросила Оливия.
– За то, что вы все здоровы и все здесь, за нашим столом, – ответил Джим.
Они посмотрели на Мишель, которая как раз положила себе индейку. Тренер развернула на коленях салфетку и заметила, что на нее устремлены все взгляды.
– Вам необязательно что-то говорить, – сказал Джим.
– Ничего. Я прекрасно знаю, за что я благодарна. Отец предупреждал, что когда я стану тренером, то денег не заработаю, трудиться буду от зари до зари и не найду в работе удовлетворения. Однако я считаю, что опровергнуть хотя бы одно утверждение из трех – совсем не плохо! Я получаю огромное удовольствие от работы. Я люблю студентов, люблю работать с юными спортсменками, люблю всех моих девочек. А еще я познакомилась с прекрасными людьми, которые открыли мне двери своего дома на День благодарения.
По щекам Аллисон снова покатились слезы.
– Ваш отец, наверное, очень вами гордится, – сказала Аллисон, сморкаясь в салфетку. – Очень, очень гордится!
– Твоя очередь, Мег, – обратился Джим к старшей дочери. – Индейка заждалась. За что ты благодарна в этом году?
– За то, что мы вместе и любим друг друга, – сказала Меган. – Не каждая семья может этим похвастаться, а мы так живем каждый день, а не только на День благодарения.
Аллисон едва успевала утирать слезы.
– Дорогая, ради всего святого! – простонал Джим. – Возьми полотенце и вытри как следует лицо. Давайте ужинать. – Аллисон всхлипнула и расплакалась еще сильнее.
Я заехал за Меган после дежурства. Бабушка позвонила мне в тот день дважды, чтобы уточнить, придет ли Меган со мной на ужин в День благодарения. Когда я открыл дверь в отцовский дом, бабушка и Рейчел ждали нас в коридоре. Я вздохнул и сурово посмотрел на них, надеясь, что они отступят хоть чуть-чуть подальше. Они не поняли намека. Я попытался провести Меган в гостиную, но бабушка остановила ее, забирая пальто.
– Ах! Что за прелестное пальто! – сказала она. – Это шерсть? – Меган кивнула. – Обожаю шерсть. Шерстяная одежда такая теплая, правда?
Я улыбнулся бабушкиным попыткам завязать разговор. Рейчел повела Меган к дивану. Не знаю, как женщинам удается извлечь из новых знакомых максимум информации за минимум времени, но этот процесс всегда приводит меня в восхищение. Меган улыбалась, однако в ответ на бесконечные вопросы моей сестры смогла произнести только «хм» и «угу». Впрочем, бабушка и так узнала все, что нужно.
– Она просто прелесть, – шепнула бабуля мне на ухо по пути на кухню.
Если я и беспокоился о том, как встретят Меган у меня дома, то за ужином все мои тревоги улетучились. Уильям назвал бы Меган обворожительной. Она заразительно смеялась, даже отец рассмеялся в ответ. Каким-то чудом Меган впихнула в себя второй праздничный ужин за вечер, охая и восхищаясь каждым блюдом.
Когда я собрался везти Меган домой, бабушка вскочила, обняла ее и пригласила почаще приезжать в гости. Я довел Меган до двери ее дома и заметил, что она выглядит неважно.
– Что-то я сегодня переела, – засмеялась Меган. – Посплю – и утром буду в форме. Ты завтра зайдешь?
– Да.
– И послезавтра?
– Конечно.
– И послепослезавтра? – Она улыбнулась, и мое сердце замерло. – С Днем благодарения, – сказала Меган, подставляя мне губы для поцелуя.
Поистине настоящий День благодарения!
Дома я застал бабушку и отца в гостиной. Бабуля задремала в кресле, а отец смотрел футбол. Рейчел, наверное, ушла спать.
– Меган очень милая, – заметил отец.
Я сел рядом с ним на диван. Мне всегда нравилось разговаривать с отцом, но только не о девушках и свиданиях. Тут я никогда не знал, что отвечать.
– Ты видел ее родителей?
– Они замечательные, – сказал я. – Очень приятные люди.
Под пристальным взглядом отца мне стало не по себе.
– Меган действительно красавица, – повторил он.
Я кивнул.
– Ты поцеловал ее на прощание?
– Пап, я хочу посмотреть игру, – сказал я.
Отец ухмыльнулся. Я точно знал, что он просто подшучивает надо мной. Он встал и взял куртку.
– Ты собираешься в магазин? Я мог бы зайти…
– Ничего. Я ненадолго выйду, – тихо ответил он.
– Я сбегаю, пап, мне не сложно.
