Марциал, Эпиграммы, 2.18 Уже поздно, и луна восходит над крышами, когда паразит возвращается домой. В одной руке он несет узел с обеденной одеждой, а в другой, как мешок с добычей, объемный сверток с закусками и всякими деликатесами. Его называют «Селий Губка», и сейчас, хорошенько поев и выпив вина, Селий задается вопросом: действительно ли это такое уж оскорбление.
Хорошо, он паразит, это слово происходит от слова para sitos, что в переводе с греческого означает «попутчик».
Также верно, что остальные на ужине скорее оглядываются на него, потому что, как девушки флейтистки и гладиаторы, он скорее не один из гостей, а часть сопутствующих развлечений. Никто не приглашает на обед скучного паразита; Селий должен заработать на еду, будучи остроумным, он должен сыпать остротами и цитировать элегантную поэзию. Он должен затмить других за столом своим стилем и изобретательностью, и все это должно казаться абсолютно неподготовленным и спонтанным.
Разве это не искусство? Профессия? Пока Селий бредет по дороге, он размышляет. Какова судьба неподготовленного моряка? Он утонет. Неквалифицированный солдат будет быстро убит. Художник, скульптор, которым не хватает навыков и подготовки, не найдут клиентов. Они погибнут из-за отсутствия работы. Так и с паразитом: если он не может пойти на обед, он голодает.
Фактически Губка – больший человек творчества, чем, скажем, художник или поэт. Поэт может провести несколько дней или недель, не создавая приличных эпиграмм, художник может позволить своему искусству отдохнуть в ожидании заказов. Тем не менее если Селий не совершенствуется в своей игре и своих навыках, не практикует свое искусство, то без этого ежедневного применения своих способностей его искусство погибнет, и он вместе с ним. Кроме того, Селий должен признать с внутренним содроганием: сегодня был его не лучший день.
Будь проклят этот Манидий и его злобное чувство юмора! Селий называет Манидия другом только потому, что ранее он был его гостем на ужинах, а также посещал один из его обедов. И как писатель Луциан провозгласил:
Вы не пригласите на обед врага, незнакомца или даже случайного знакомого. Он должен быть другом, перед которым вы можете ломать хлеб, и обедать, и доверять ему свои секреты.
Вы никогда не слышали, как люди говорят: «Друг? Как он может
называть себя другом, если он никогда не обедал и не пил с нами?»
Я точно слышал такое.
Человеку можно доверять, только если вы пообедали с ним.
Луциан, Паразиты, 22 Во второй половине предыдущего дня в банях Траяна Селий присутствовал при разговоре Манидия с товарищем. Прозвучало слово «Кирена» – и Селий ухватился за эту возможность.
«Кирена? Великолепное, экзотическое место! Ты был там? Об этом великом городе так много нужно знать, так много можно сказать. Ах, Африка – ex Africa aliquidsemper novi. Оттуда всегда приходит что-то новое. Вы были бы поражены тем, что можно узнать о Кирене».
