Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Таким образом, в кампанию 1572 г. Русское государств вступало, имея два фронта — северо-западный, шведский, и южный, крымский, и, исходя из этого, Разрядный приказ и должен был планировать действия русского войска и распределять имевшиеся силы.
Мобилизация ратников и посохи для наступающей новой поры военной активности началась, судя по всему, еще в конце 1571 — начале 1572 г. Во всяком случае, в новгородских летописях отмечено, что 11 февраля 1572 г. государь приказал «по всем манастырем Новгородцким слуги монастырьские ставити, с лошедми и с пансыри, со всем запасом, к Москве, на службу…». Здесь же сохранилось и интересное свидетельство о наборе посохи для нужд наряда:«… на Волхов на берег провадили к судну на лодии казаки Навгороцкые, своих дворов с улицы; а давали казаком на день по пяти денег и по два алтына везти было тот наряд в Псков…» Т.е. получается, что сами новгородцы не горели желанием поучаствовать в государевом деле, а нанимали «казаков», вольных, гулящих людей, согласных подзаработать. Примерно в конце февраля — начале марта 1572 г. в Разрядном приказе была завершена основная работа и над составлением разрядов на кампанию — так, роспись «берегового» разряда была передана назначенному командующим этой группировкой боярину князю М.И. Воротынскому 22 марта 1572 г.
Прежде всего охарактеризуем разряд «похода государя царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии и сына его царевича князь Ивана Ивановича, как ходили на свое дело и на земское в свою отчину в Великий Новгород, а из Новагорода итить на Свийские немцы». Анализ этой росписи представляется чрезвычайно важным для общего понимания стратегической обстановки и планом русского командования и самого Ивана Грозного на лето 1572 г. Для начала отметим, что бытует мнение, разделяемое рядом историков, например В.П. Загоровским, что на Оке в преддверии нашествия были сосредоточены практически все русские силы. Однако те, кто так считает, почему-то забывают о мощной армии, что была сосредоточена весной 1572 г. в Новгороде.
Далее обращает на себя внимание устранение Ивана Грозного от прямого руководства войсками на Оке. Уехав в далекий Новгород, куда он прибыл 1 июня 1572 г., царь фактически развязал руки Воротынскому, предоставив ему возможность действовать сообразно обстоятельствам. По этому поводу вспоминаются слова прусского военного теоретика и военачальника Г. фон Мольтке-старшего. Он писал, что «…самым несчастным полководцем, однако, является тот, который имеет над собой еще контроль, куда он должен давать отчет каждый день, каждый час о своих предположениях, планах и намерениях. При такой системе должна разбиваться всякая самостоятельность, всякое быстрое решение, всякий смелый риск, без которых нельзя вести ни одной войны. Только один человек может принять смелое решение. Издали опасно давать даже хорошие приказания. Если при армии нет высшей военной власти, то полководец должен иметь полную свободу действий… Поэтому раз война объявлена, главнокомандующему должна быть дана полная свобода действовать по собственному его усмотрению…». Покинув Москву, Иван предоставил Воротынскому эту самую полную свободу действий, возможность принимать самостоятельные решения, сообразуясь с изменяющейся обстановкой.
Продолжим наш «перебор людишек». Для «Свийского» похода к началу лета 1572 г. на северо-западе была собрана достаточно крупная рать. Согласно разрядным записям, она состояла из 3 полков — большого, передового и сторожевого: «…В большом полку быть государю царю и великому князю Ивану Васильевичи) всеа Русии, а с ним сын его государев царевичъ князь Иван Иванович, да за государем в полку царевичъ Михайло Кайбулович. Дворовые воеводы князь Федор Михайловичь Трубецкой да Малюта Лукьянов сын Скуратов. В передовом полку воеводы князь Петр Тутаевичь Шейдяков, да князь Василей Юрьевичь Голицын, да Замятия Иванович Сабуров; да в передовом же полку Иль Мурза Исупов. В сторожевом полку бояре и воеводы князь Иван Федорович Мстисловской, да Михайло Яковлевич Морозов, да воевода Иван Дмитреевичь Плещеев Колотка; да в сторожевом же полку царь Будалей…» Еще два воеводы были посланы «по ореховским вестям» на усиление гарнизона Орешка. Новгородские летописи также сообщают, что к концу весны 1572 г. в Новгороде были собраны «изо всих городов» «стрелцы великого князя», а также «государские козаки». К ним, безусловно, необходимо добавить опричных стрельцов, которые сопровождали Ивана Грозного (в знаменитом Новгородском походе их было, по сообщению летописи, 1500 чел.). Кроме того, не стоит забывать еще и о том, что касимовскому «царю» Саин-Булату было приказано в начале 1572 г., по возвращении из набега на Финляндию, «с своим двором жить в Великий Новгород и быть в Новегороде и дожидатись государя…», равно как и собранные в декабре 1571 г. князьями В.В. Тюфякиным и Г.Ф. Мещерским «казанские князья, и тотары, и черемиса, и мордва» тоже вряд ли были отпущены Иваном домой.
Одним словом, если попытаться сопоставить отрывочные сведения о численности собравшихся в Новгороде ратных людей с теми сведениями, что остались, к примеру, от полоцкого похода и похода в Ливонию в 1577 г., то можно предположить, что к началу лета 1572 г. в Новгороде вполне могло собраться до 8 тыс. пехоты (стрельцов и казаков) и до 5 тыс. татар, мордвы и черемисов. К ним можно добавить еще и порядка 5 тыс. детей боярских «розных городов». Тогда вместе с нарядом и послужильцами детей боярских в Новгороде и его окрестностях к приезду туда государя вполне могло находиться до 30 тыс. ратных людей. Что и говорить, сила более чем достаточная для того, чтобы возобновить «бранную лютость» и «обратить» царский гнев на «землю Свейскую».
Однако на «берегу», судя по всему, к началу лета 1572 г. была собрана еще более значительная рать. Для характеристики ее и планов русского командования обратимся к разрядным записям и к немногочисленным сохранившимся документам Разрядного приказа.
Прежде всего, внимательно перечитаем и попытаемся проанализировать план ведения кампании, который, безо всякого преувеличения, сохранился чудом и позволяет составить полное представление о замыслах Ивана Грозного и его воевод. Этот план подробнейшим образом был изложен в наказе воеводе боярину князю М.И. Воротынскому «с товарыщи».
В наказе были рассмотрены следующие варианты действий русской рати. В Москве не сомневались в том, что главной целью готовящегося похода Девлет-Гирея будет Москва, однако какую дорогу он выберет, было неясно. Если крымский «царь» снова, как и в прошлом году, «Оку вверху перелезет, а пойдет на Волхов старою дорогою», «на прямое дело, а не для войны», то «плавная» рать из набранных на Вятке ратных людей вместе с наемными конными «польскими» казаками-пищальниками должна была спешно выдвинуться к Жиздре. Здесь они, встав «в крепких местах», сдерживали бы неприятеля, пытающегося переправиться через реку, до подхода главных сил. Последним же предписывалось наказом «…по тем вестем со всеми людми и с нарядом идти х Колуге, да будет мочь иметь, чтоб дал Бог поспешити на Жиздру со всеми людми. И бояром и воеводам спешить к Жиздре, а, у Жиздры став, промышлять со царем царя и великого князя делом, чтоб дал Бог не перепустити за Жиздру царя. А будет царь перелезет Жиздру, а пойдет к Угре, и бояром и воеводам стати со всеми людми на реке на Угре…». При этом составители наказа неоднократно подчеркивали, чтобы воеводы ни в коем случае не стремились «на походе со царем на полех без крепостей однолично не сходитися», берегли наряд и пехоту и выбирали место сражения таким образом, чтобы стрельцы успевали «поиззакопатися по крепким местом».
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
