Несмотря на начавшееся поступление учебной техники для принятия и размещения большого числа людей, требовалось сделать еще многое: закончить ремонт казарм и классных помещений, отремонтировать дороги, организовать питание, создать медсанчасть, сформировать многочисленные вспомогательные службы и т. д. Практически не было условий и для отдыха личного состава. Однако главное, конечно, заключалось в подготовке учебного процесса. Постепенно комплектовался штат инструкторов. Вместе со своим заместителем капитан-лейтенантом Д. Хоутсоном В. Максвелл неустанно трудился, получая, где только можно радиоаппаратуру, радары, гидроакустические станции, гирокомпасы, минные тралы, кинопроекторы, учебные фильмы и др.
Конечно, не обошлось без противоречий. Прибывшие 23 марта в Колд-Бей представители советской приемной комиссии во главе с капитаном 1 ранга Б.В. Никитиным посчитали, что учебные программы составлены неверно. По их мнению, в ущерб подготовке непосредственно на кораблях в программах слишком много времени было отведено для берегового обучения. В. Максвелл же, наоборот, считал, что тщательная подготовка на учебном оборудовании поможет в дальнейшем избежать поломки, аварии и несчастных случаев. Тем не менее, согласие было достигнуто. 5 апреля В. Максвелл позвонил в кабинет Б.В. Никитину. «Коммодор Никитин, слушайте радио! Ваша страна заявила о прекращении действий договора с Японией о ненападении. Надеюсь, что скоро мы станем союзниками и на Тихом океане!»
С 10 апреля в Колд-Бей начали прибывать советские транспорты. Вскоре на пароходе «Севастополь» прибыл командир 5-го отдельного отряда советских кораблей контр-адмирал Б.Д. Попов. Так теперь именовался советский морской контингент в Колд-Бее. Добрые отношения следовало устанавливать с первых шагов, да и флотские традиции к тому обязывали. Хотя сотрудничество и не обходилось без естественных противоречий и даже споров, взаимоотношения между Б.Д. Поповым и В. Максвеллом сложились не только хорошие деловые, но и достаточно теплые личные. Да и что было делить двум морякам, решавшим общую задачу? Перед назначением в Колд-Бей Б.Д. Попов служил начальником отдела боевой подготовки в штабе Тихоокеанского флота. В общем, это был опытный моряк, энергичный и высокоэрудированный офицер. Как вспоминает Б.В. Никитин, «живой, обаятельный, очень непосредственный человек, адмирал импонировал американцам. Он умел находить общий язык и устанавливать дружеские отношения с высокопоставленными офицерами флота США».
К 14 апреля с советских судов здесь уже высадились 2558 человек. В основном это были экипажи двух будущих соединений: 16-го трального дивизиона, состоявшего из 12 морских и 6 базовых тральщиков, и 2-го дивизиона ПЛО, состоявшего из 20 охотников за подводными лодками. Вместе с постоянным американским составом численность гарнизона в Колд-Бее выросла почти до 4 тысяч человек. К приему советских моряков практически все было готово. Экипажи разместились в утепленных сборно-щитовых домиках, каждый был рассчитан приблизительно на взвод. Обогревались домики соляркой. Имелись хорошо оборудованные душевые, прачечная, дизельная электростанция и котельная, автоматическая хлебопекарня, камбуз, столовая, даже клуб с большим кинозалом. Небольшой госпиталь состоял из нескольких домиков, заботливо соединенных между собой крытыми переходами. Все находилось в отличном состоянии. «Я еще раз убедился, — вспоминает Б.В. Никитин, — в умении американцев устраивать быт с максимальным комфортом, независимо от того, где приходится это делать — во Флориде или на Аляске». В результате на обустройство ушло около двух суток. Буквально с 1 б апреля жизнь советских моряков вошла в четкий ритм. На берегу в учебных кабинетах изучались оружие и технические средства. Практические занятия проводились на кораблях, стоявших здесь же в гавани. Труднее всего давалось освоение «новых американских приборов» — радиолокации и гидроакустики. Что и говорить, электроника для нас тогда была в новинку. Да и учебных пособий на русском языке явно не хватало. Создавать их пришлось прямо на ходу совместными усилиями американских инструкторов, представителей приемной комиссии и советских переводчиков. По вечерам в клубе шли советские и американские фильмы. Смотрели их все вместе. Большим успехом у американцев пользовались «Чапаев» и «Два бойца».
Вскоре для сдачи учебно-боевых задач советские экипажи начали выходить в море. Странным образом переплелась история двух великих народов, русского и американского. Выходя в море из американской базы на американских кораблях, советские моряки постоянно читали на картах русские названия: остров Буян, вулкан Павлова, риф Панькова и др. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Моряки жили на земле, некогда называвшейся Русской Америкой, плавали они в водах Берингова моря, которое когда-то считалось внутренним морем Российской империи. «В окрестностях базы, — вспоминал Б.В. Никитин, — мы даже наткнулись на старинное кладбище с крестами, на которых еще можно было с трудом различить надписи кириллицей».
Стоит ли говорить, с каким ликованием в Колд-Бее встретили известие о капитуляции Германии? Общую победу праздновали вместе. Однако уже на следующий день работы возобновились. Все понимали, что скоро наступит и их черед. Чашу возмездия предстояло испить и Японии.
Конечно, в работе были и накладки. Не все шло гладко с поступавшими для передачи кораблями — некоторые ошибочно были оснащены оборудованием, не предназначенным для передачи. На других, наоборот, перед отправкой в Колд-Бей оборудование, предназначенное для передачи, почему-то снималось. Еще одной из причин задержек были поломки, которые корабли получали, особенно малые, при переходе в Колд- Бей. Для их устранения приходилось отправляться в Датч-Харбор, а это почти 400 миль.
Первый конвой из Колд-Бея в Петропавловск вышел 28 мая. Он состоял из трех тральщиков и пяти катеров-тральщиков. Второй и третий вышли соответственно 30 мая и 7 июня. Конвои шли под охраной американских кораблей. Даже такие корабли, как морские охотники и катера-тральщики переход в Петропавловск совершали практически безостановочно. Выйдя из Колд-Бея, конвои проходили через пролив Юнимак и далее следовали на запад вдоль северной кромки Алеутских островов. Северо-западнее острова Атту американский эскорт оставлял конвой, и он следовал самостоятельно к Командорским островам. Здесь конвой встречал советский эскорт, сопровождавший его до Петропавловска.
Естественно, что наиболее серьезные трудности и у советской, и у американской сторон возникали при передаче фрегатов. Из передаваемых кораблей они были самыми крупными. К тому же именно на фрегатах было размещено больше всего наиболее сложной по тому времени радиоэлектронной аппаратуры — радиолокационной и гидроакустикой. Для советских моряков освоение ее было делом непростым. Непростой оказалась и подготовка фрегатов к передаче.
Корабли, носившие названия небольших американских городов, являлись одной из массовых серий военного времени. Строились они одновременно в Калифорнии и на верфях Великих Озер. С 1943 по 1945 годы было построено 96 фрегатов. Почти треть из них была передана Советскому Союзу. Несмотря на единый проект, корабли, построенные на Великих Озерах, оказались в океане менее прочными, чем калифорнийские. В кораблестроении такое бывает. Очевидно, сказалась привычка озерных верфей к речному судостроению. В числе кораблей, переданных СССР, были и те и другие. Как же проходила подготовка и передача фрегатов?
