ОТ АВТОРА/РЕДАКТОРА/СОСТАВИТЕЛЯ. «ТЕ, С КЕМ Я…»:
Вынужден исправить одну и ту же фактическую ошибку, допущенную Валентином Борисовичем и моим собеседником. Чтобы не отсылать читателей к сюжету № 1 («Авторский коллектив»), напомню, Бубукин трудился главным тренером ФК «Локомотив» в 1966–1968-м, у В. К. Иванова с августа 1967–1970-го состоялся первый из его пяти «подходов» в московском «Торпедо», тогда как Н. П. Симонян взялся готовить столичный «Спартак» в 1960–1965-м. На мой взгляд, тут главное не хронология, а результаты работы еще вчерашних игроков сборной СССР.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
«…Бесков в «Локомотиве» долго не задержался, всего полгода. Не знаю, что там случилось, но уверен: во всем виноват его характер…
…В июле 1966-го вызывает меня Бещев и заявляет:
– Валентин, Константин Иванович уходит от нас, я посоветовался, и мы тебя назначаем старшим тренером. Поскольку опыта у тебя нет, договорились, чтобы в течение месяца тебя консультировал Гавриил Дмитриевич Качалин.
Я к Качалину. Он мне:
– Готовься, завтра у тебя первая тренировка, покажешь конспект.
Все так неожиданно получилось. Вроде и школу тренеров прошел, и вообще я еще игроком старался анализировать действия тренеров. Думал, как бы поступил на их месте. Даже, каюсь, мысленно обвинял Аркадьева в непонимании состояния футболистов. Бывало, каждая клеточка тела стремится к отдыху, снятию напряжения, а он нас «расслабляет» рваным кроссом. Не то, чтобы хотелось меньше тренироваться, просто человек не робот. И никто лучше самого игрока не чувствует момента, когда необходима пауза. К сожалению, в командных видах учесть индивидуальные пожелания невозможно. Тем не менее, я был уверен: став тренером, что-что, а уж степень необходимой нагрузки буду определять тоньше, чем мои учителя. Этакий «слуга царю, отец солдатам».
В этой связи с большим удовольствием и даже смехом вспоминаю бессонную ночь перед 1-й тренировкой. Это был 2-й день после игры, день после восстановительных мероприятий, бани, массажа, отдыха. В такой день в принципе не следует давать большие нагрузки, а надо провести легкую тренировку, так сказать, втянуться. Я так и составил конспект: интересная, веселая разминка и «двусторонка» без заданий. Но тут меня взяли сомнения. Аркадьев и Качалин не всегда так поступали. А если и предлагали поиграть в удовольствие, то, учитывая их огромный авторитет, нами это воспринималось, как глубоко продуманный шаг, своеобразный подарок. Вот, думаю, начну с легкой тренировки, и ребята скажут: «Борисыч, свой мужик, с ним так легко». Потом не смогу заставить их серьезно работать.
Первый конспект я разорвал и начал думать. Как пел Высоцкий: «Что делать, Сева?! Наугад, как ночью по тайге»… В голове была каша. Все интересные упражнения, тактические выдумки, которые я готовил раньше и, как думал, легко применю на практике, казались наивными сказками. На повестке дня стоял простой, но неразрешимый вопрос: «нагрузить – не нагрузить». К утру я забраковал 4 плана занятий. В итоге в Баковке Качалин увидел следующий вариант: интересная разминка – по боку. После бега с нагрузками, персональная игра 8 × 8 поперек поля.
Гавриил Дмитриевич посмотрел и с сомнением сказал:
– Валентин, не много ли нагрузки для начала? Впрочем, если так считаешь, давай…
…Недели через две Качалин доложил Бещеву, что в его дальнейших услугах нет необходимости, и передал мне управление. Единственное напутствие – надо быть строже. Но здесь я с ним не согласен. На всю жизнь запомнил его любимый афоризм: «Кричащего плохо слышно»…
