Таким образом, никаких указаний к развитию репрессий, поиску ведьм в заключительном слове вождя народов на февральско-мартовском 1937 года пленуме ЦК ВКП(б) не содержалось. Только призыв к плодотворной именно партийной работе, повышению квалификации, вниманию к людям и прекращению парадности да шумливых приветствий. Всё это было отражено и в единогласно принятой резолюции. Так Сталин постарался подстраховать намеченные реформы и провести столь назревшую ротацию кадров не только альтернативными выборами в Верховный Совет СССР, но и перевыборами во всех партийных организациях.
Материалы этого пленума были опубликованы лишь частично и с большой растяжкой по времени, что позволяет судить об отсутствии единства взглядов по обсуждавшимся вопросам в кругах высшего партийного руководства. Тем временем в партийных организациях начались перевыборы по новой избирательной системе. Поскольку на пленуме не было дано чётких инструкций по технологии выборов, начались запросы с мест, как поступать? Срочно был разослан циркуляр с указанием: «Воспретить при выборах партийных органов голосовать списком. Голосование проводить по отдельным кандидатурам, обеспечив при этом всем членам партии неограниченное право отвода кандидатов и критику последних. Установить при выборах партийных органов закрытое (тайное) голосование». Таким путём в партийных организациях происходило практическое опробование новой системы выборов перед тем, как следовало официально ввести её при формировании Верховного Совета СССР.
Несмотря на стремление сталинской группы мирными средствами решить кадровый вопрос, репрессии, правда, весьма ограниченные, выборочные, по ранее раскрученным делам всё-таки продолжались, и касались они преимущественно тех, кто совсем недавно занимал высокие посты в НКВД. В феврале 1937 года подверглись аресту бывший начальник Секретно-политического отдела НКВД Г.А. Молчанов и начальник областного отдела УШОСДОР НКВД Украины (бывший секретарь ЦИК СССР) А.С. Енукидзе, в марте — заместитель начальника оперативного отдела НКВД З.И. Волович. Их показания позволили раскрыть два очередных антиправительственных заговора в наркоматах внутренних дел и обороны. Тем самым завершилось следствие по упоминавшемуся ранее «Кремлёвскому делу». Далее, «ввиду обнаруженных антигосударственных и уголовных преступлений», 28 марта 1937 года был арестован бывший нарком внутренних дел, а ныне нарком связи Ягода. Затем последовали аресты других высокопоставленных сотрудников НКВД: бывшего секретаря коллегии наркомата П.П. Буланова, бывшего начальника административно-хозяйственного управления И.М. Островского, бывшего начальника особого отдела М.И. Гая (Штоклянда) и бывшего заместителя наркома Г.Е. Прокофьева. Были задержаны и начальники, возглавлявшие в разное время службу безопасности высших должностных лиц страны, К.В. Паукер и А.М. Шанин. Не удивительно, что арестовали бывших коменданта Кремля Р.А. Петерсона и его заместителя М.А. Имянинникова, а также бывшего начальника Школы им. ВЦИК Н.Г. Егорова.
При аресте Петерсон собственноручно написал показания, в которых признал и само существование кремлёвского заговора, и своё прямое участие в нём, а заодно назвал и соучастников — Енукидзе, Корка, Медведева и Фельдмана. К этому времени и Ягода сделал признание о своих преступных связях с Рыковым, Бухариным, Томским и Углановым. При этом указал, что он «действительно являлся организатором заговора против советской власти», цель которого состояла в аресте членов советского правительства, руководителей партии и создании нового правительства из состава заговорщиков.
Пока под руководством Ежова эти дела раскручивались, сталинское руководство продолжало перестановку кадров в Наркомате иностранных дел и других ведомствах. Произошло перемещение ряда зарубежных полномочных представителей, что было вызвано сугубо политическими мотивами. Но никого из них не обвинили в антисоветской деятельности и не арестовали.
В этот же период комиссия Политбюро под руководством Яковлева завершила разработку Конституций для союзных республик. После одобрения проектов съезды Советов, проведенные последовательно в Российской Федерации, Украине, Казахстане, Грузии, Белоруссии, Узбекистане, Армении, Туркмении, Таджикистане, Азербайджане и Киргизии, утвердили собственные новые республиканские основные законы.
14 марта 1937 года в газетах было опубликовано постановление ЦИК СССР «О прекращении производства дел о лишении избирательных прав граждан СССР по мотивам социального происхождения, имущественного положения и прошлой деятельности», что обеспечивало проведение в ближайшее время действительно всеобщих выборов.
Ещё одной инициативой Сталина явилось предложение о создании учебника по истории партии, который заменил бы устаревшие труды по этому вопросу, не отвечавшие нынешним представлениям о месте и роли партии в жизни страны. Однако понятно, что предлагавшаяся вождём трактовка событий являлась очередным мифом, поскольку рассказать всю правду о революции и её последствиях, как это сделали современные историки [Л.6-Л.17], было тогда невозможно, а с другой стороны, страшно и стыдно, стыдно и страшно. Да и авторская группа, утверждённая Политбюро 16 апреля 1937 года, была, на наш взгляд, несколько странной, от неё не следовало ждать объективности. В неё вошли три члена ЦК: заместитель заведующего Отдела агитации и пропаганды (Агитпропа), старый коминтерновский работник В.Г. Кнорин, руководитель группы печати КПК, вскоре утверждённый в должности заместителя заведующего Агитпропом (будущий составитель доклада Хрущёва «О преодолении культа личности Сталина») П.Н. Поспелов (Фогель-сон), председатель Центрального совета Союза воинствующих безбожников СССР, ранее являвшийся по совместительству председателем правления Всесоюзного общества старых большевиков Е.М. Ярославский (Губерман). За основу этому авторскому коллективу было предложено взять разработанную Сталиным «схему периодизации событий истории ВКП(б)».
Постоянного внимания требовали также и сложные международные дела. Великобритания не пожелала присоединиться к Восточному пакту, предпочитая со стороны наблюдать за нарастанием агрессивных намерений Гитлера. Укрепление советско-французских отношений оказалось бесперспективным, поскольку Париж интересовал лишь вопрос о помощи, которую ему смогут оказать в случае нападения Германии. Заверения Москвы о том, что советская военная помощь будет непременно оказана любыми путями, не принимались во внимание. Предпочтение отдавалось сотрудничеству с Англией. Чехословакия постепенно переориентировалась на Германию.
Стремясь как можно скорее добиться мира на Пиренейском полуострове, СНК СССР принял 20 февраля 1937 года декрет, запрещавший вербовку и отправку добровольцев в Испанию. При этом контроль за соблюдением соглашения о невмешательстве Советский Союз, показывая отсутствие собственных интересов на юго-западе Европы, предложил поручить Англии или Франции. Главным тогда являлся вывод всех иностранных войск, сражавшихся на территории Испании. Соотношение сил здесь было такое: около 60 тыс. солдат и офицеров из Италии и 20 тыс. из Германии. Общая численность иностранцев-антифашистов, приезжавших поочерёдно помогать республиканцам на несколько месяцев, в совокупности не превысила 30 тыс. человек. В их числе советских добровольцев (советников, танкистов, лётчиков) в 1937 году было одновременно примерно 150 человек. В Москве надеялись, что правительственная армия теперь уже самостоятельно сумеет подавить мятеж. Тем более что в результате прошедших боёв обозначились существенные успехи республиканцев.
