Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
– Источник номер один. Он – крупный чиновник на почте. Все проходящие через его руки пакеты английского консульства передает нам. Оплачивается сдельно по два тумана за пакет, – рассказывал Браун. – Источник номер два. Служит связью между чиновником почты и нами. Он содержит мануфактурную лавку, которую я ему устроил через наш Текстильсиндикат. И, кроме того, он получает ежемесячно сто туманов жалованья. Переданные чиновником пакеты он приносит нам и по обработке их возвращает обратно.
– А где вы встречаетесь со «связью»? – спросил я.
– Как когда, иногда в советском клубе, иногда у него на квартире, а бывают случаи, что он приходит в консульство. Дальше следует источник номер три, – продолжал Браун. – Это – бывший русский полковник Гофман. Он был завербован в Тегеране и послан на работу в Белуджистан. Он ведет работу среди белуджистанских племен. Материалы, присылаемые им, интересны с чисто военной стороны. Источник номер четыре, наш агент в Кучане. Он – тамошний житель и прекрасно справляется с работой. Источник номер пять – мулла при мечети имама Ризы. Он освещает настроение духовенства и их взаимоотношения с правительством. Источник номер шесть – контрабандист, отчаянный головорез. Я его использую время от времени против других контрабандистов. Иногда ему удается перехватить секретных курьеров англичан, переходящих нашу границу. Но, главное, он может пригодиться на случай, если понадобится кого-либо ликвидировать. По этой части он специалист, – добавил Браун, улыбаясь.
Так мы перебирали всю агентуру секретных агентов, работавших в Мешедской провинции. Передача дел и людей длилась три дня. Браун выехал в Москву, а на мою телеграмму о присылке нового резидента я получил ответ, что заместитель подыскивается, мне же предлагается руководить работой до приезда нового резидента.
Приняв дела резидентуры, я убедился, какую крупную работу проделал здесь Апресов.
Работы у меня по горло. Официально я являлся инспектором торгпредства, приехавшим в Мешед для инспекции местных хозяйственников, ночами же я встречался с агентурой и просматривал поступавшую английскую почту. Вместе с тем было легко работать. Благодаря знанию языка я быстро завязал знакомства среди местного населения, и путем такого знакомства я получал гораздо больше сведений, чем через свою платную агентуру. О злоупотреблениях хозяйственных организаций ежедневно поступали десятки доносов. С другой стороны, привлек я к своей работе уполторгпреда Деницкого, в прошлом крупного чекиста и поэтому обязанного оказывать нам помощь в работе. По поступавшим экономическим сведениям я давал ему директивы, которые он проводил в жизнь уже от имени торгпредства. По моим же указаниям Деницкий распределял лицензии на ввоз товаров в СССР. Это был крупный козырь в моих руках, ибо благодаря этим лицензиям я добился работы многих купцов для ОГПУ. Принцип распределения лицензий был таков: кто нам помогал в политике, тому мы помогали в экономике. Эти же купцы оказали нам крупные услуги при заключении советско-персидского торгового договора. Персидское правительство в целях заключения выгодного договора организовало «бойкот торговли с СССР». Почти со всех провинций поступали сведения, что купцы не хотят торговать советскими товарами и требуют закрытия торговли с СССР. Лишь хоросанские купцы ратовали за торговлю с нами и требовали скорейшего подписания договора. Нужно было дезорганизовать бойкотистскую группу. Для этой цели нами были использованы вышеназванные купцы, которые, по нашим указаниям, провоцировали одних, подкупали других и разлагали боровшийся с нами лагерь.
Так, например, в то время очень часто устраивались собрания купцов. Если на собраниях выступали сильные сторонники антисоветской торговли, то наши агенты устраивали шумный скандал и срывали собрания.
В самый разгар бойкотистского движения, благодаря помощи вышеназванных купцов, мы завербовали Садри-Тоджара, одного из активных руководителей антисоветского движения. За эту работу мы расплачивались с купцами не деньгами, а лицензиями – разрешениями на ввоз того или другого выгодного товара в СССР. Такова была сила лицензий.
Круг работы резидентуры расширялся. Приходилось все чаще и чаще работать до утра. Однажды я вернулся домой к 11 часам ночи. Я уже открывал ключом дверь, когда заметил, что кто-то шевелится в консульском саду. Я окликнул тень, и из-за дерева подошел ко мне источник № 2, служивший связью с почтовым чиновником, обслуживающим почту английского генконсульства.
Английское генеральное консульство в Мешеде состоит из генерального консула и военного атташе, являющегося одновременно представителем индийского генерального штаба. Оба они переписываются с британским посланником в Тегеране и с индийским генеральным штабом. Штаб информирует военного атташе о положении на Востоке посредством месячных и шестимесячных сводок. Всю эту переписку мы аккуратно получали и пересылали в ОГПУ в Москву. Делалось это следующим образом. У Апресова состоял агентом некто Мирзоев, глубокий старик, азербайджанец, родившийся в Персии. Мирзоев еще в 1923 году завербовал на персидской почте чиновника, ведающего иностранной корреспонденцией. Между Персией и Индией английские дипломатические курьеры очень редки, и пакеты, запечатанные сургучными печатями, обычно доверяются для отправки персидской почте.
– Это я, товарищ Агабеков. Я вас искал повсюду и не мог найти, поэтому пришел сюда. Получена большая почта.
– Прекрасно, заходи, – предложил я, открыв дверь. Мы быстро прошли в рабочую комнату. Я зажег свет и опустил на окнах шторы. Источник, отстегнув пальто, вынул завернутые в шелковый платок пакеты.
– Тут восемнадцать пакетов. Нужно спешить, чтобы к четырем часам возвратить обратно, – сказал он.
– Хорошо, успеем. Ты садись на диван и отдыхай, а я буду работать, – предложил я, открывая несгораемый шкаф.
Я вынул из шкафа в порядке лежащие: поддельные печати, коробки с разноцветными сургучами, лампочку для нагревания, амальгаму и весь набор инструментов для вскрытия пакетов, состоящий из ланцетов, пинцетов, остро отточенных костяшек и прочего, – и разложил их на столе. Затем я принялся осматривать пакеты. Большинство из них на этот раз были адресованы из индийского генерального штаба местному английскому военному атташе.
Я уже по опыту знал, что эти пакеты включают в себя внутренний конверт, прошнурованный и запечатанный тремя печатями. На вскрытие таких пакетов уходило больше времени. Нужно было спешить. Я торопливо ломал печати и, введя острие костяной ручки в щель конверта, быстрым привычным движением вскрывал удобные толстые полотняные конверты. Было уже два часа ночи. Большинство пакетов уже были обработаны. Источник, скрючившись на диване, дремал и только изредка, открыв глаза, смотрел, не кончил ли я работу.
Я взял очередной толстый пакет, адресованный военному атташе, и вскрыл его. Внутри оказались два прошитых конверта. Взяв один из них, я сломал печати, подрезал шнур и старался отрезанный конец шнура вытянуть с наружной стороны конверта. Но шнур не поддавался. Я потянул сильнее и вдруг – о ужас! – шнур выскочил так резко, что разорвал конверт наполовину и оборвался. Я невольно выругался. Человек на диване проснулся и, увидев в моих руках разорванный пакет, свалился в ужасе обратно на диван. Я держал в руках разорванный конверт и думал: «Что делать? Что теперь будет? Ведь в таком виде конверт вернуть нельзя. Починить также невозможно, англичане догадаются. Не говоря о том, что наши агенты будут разоблачены, но и провалится с таким трудом налаженная работа, которая уже в течение трех лет давала прекрасные результаты. И это случилось со мной! Сделал это я сам, а не кто-нибудь другой». Так я сидел с час и думал, изредка бросая успокаивающие слова источнику, который почти плакал. Я не находил выхода из положения, но, взглянув на стол, вспомнил, что имеется еще один внутренний конверт. Мелькнула мысль в голове: кажется, выход найден. Я быстро схватил наружный конверт. Так и есть, в углу конверта химическим карандашом поставлены два номера внутренних конвертов. Я взял резинку и стал стирать номер разорванного конверта. Чисто, следов нет. Выход нашелся. Я решился оставить у себя разорванный конверт со всем содержимым. От Индии до Мешеда далеко. Пройдет много времени, пока спишутся. А если и спишутся, то кто подумает на нас? Вероятнее всего, решат, что делопроизводитель забыл вложить конверт. Я несколько успокоился. «Связь» тоже уже не хныкала. Я принялся за остальные пакеты и уже работал с большой осторожностью. К четырем часам работа была закончена.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
