Хоук выслушал чужака и поднял одну бровь.
Парень тупо уставился на него. Прежде чем он раскрыл рот, Криста выбралась из лодки и остановилась возле Хоука.
— Милорд, это мой сводный брат Свен.
Едва она это сказала, как Свен побагровел. Глаза его смотрели на Кристу с невероятной ненавистью. Он сделал шаг по направлению к сестре, но плат опутал ему ноги. Споткнувшись, он взревел:
Хоук заслонил от него девушку и одним движением оторвал Свена от земли. Он держал его за шкирку, а Свен молотил ногами по воздуху и с каждой секундой багровел все сильнее, потому что шею ему сдавливал ворот туники.
Свен смотрел на Хоука со смесью ужаса и вполне объяснимого негодования. Брыкался он все лихорадочнее.
— Я хорошо знаю, кто она такая! — проверещал он. — Это ты не знаешь!
Глава 11
— Он дурак, — сказал Хоук, растянувшись на постели в спальне у Кристы.
Он категорически отказался оставить ее одну после сцены в гавани. Лежал, заложив руки за голову, с видом вполне беззаботным, если не считать смертоносных искр в глазах. Криста находилась за ширмой и переодевалась к ужину. Она была угнетена, ее обычное жизнерадостное настроение исчезло. И вес из-за этого проклятого сводного брата. Несколько минут Хоук занимался тем, что придумывал различные способы умерщвления идиота. Впрочем, это ничего не решало, однако он почувствовал себя немного лучше.
— …Дракон называл его слизняком и тупицей и был прав, — говорил Хоук. — Его собственные люди рассказывают всем, кто пожелает их слушать, что был всего-навсего небольшой шквал, никакой страшной бури, и только глупость лорда Слизняка довела их до беды.
Об этом Хоук узнал от преданной Элфит, которая нашептала ему обо всем перед уходом, после того как принесла сюда горячую воду и медовые пышки. Эдвард женится на этой девушке, и как можно скорее, меньшего она не заслуживает.
Криста вышла из-за ширмы. Она переоделась в серовато-коричневое платье, гораздо более простое, чем те изысканные наряды, которые она надевала обычно по вечерам.
Волосы се были заплетены в две тугие косы, падающие на плечи. Хоук поморщился, увидев ее такой скованной. Она выглядела грустной, напряженной и явно испуганной. Он ругнулся про себя, но постарался принять беззаботный вид.
— Послушай, дорогая, ты ведь не. виновата, что он твой родственник. Мне тоже приходится терпеть Дору, и я последний человек, который стал бы бросать камни в того, у кого неприятная родня.
— Дело не в этом, — тихо проговорила девушка и умолкла.
Хоук встал с постели, подошел к Кристе и положил руки ей на плечи, чтобы удержать прямо перед собой, когда она попыталась отвернуться.
— Так в чем же, скажи ради Бога? Ты не хочешь, чтобы он был здесь во время нашей свадьбы? Отлично, он уберется с первым приливом. Я не могу понять, с чего ты так встревожена.
— Разве ты не слышал, как он сказал, будто знает меня, а ты нет?
— Слышал… и это тоже не имеет значения. Если только ты не сообщишь мне, что ты не леди Криста Уэстфолд. Благодарение небесам, ты вовсе не ее служанка, не так ли?
— Нет, конечно же, нет! Я Криста Уэстфолд. Но мне кажется, ты не должен просто отмахнуться от того, с чем Свен сюда явился. Он никогда ни за что не берется, если может этого избежать, но он ведь проделал весь этот нелегкий путь. Ради чего?
— Если бы он не повел себя как полоумный, я бы решил, что он прибыл пожелать нам процветания и добра. А так…
— Вот именно. После смерти отца Свен вызвал меня к себе в имение. — Криста вздрогнула при этом воспоминании. — Он недвусмысленно дал понять, что возненавидел отца за его второй брак и презирает меня. Я даже не предоставляю, что бы он предпринял, если бы ярл Скирингсшила не выбрал меня в невесты для тебя. Даже Свен не настолько глуп, чтобы противиться Вулфу, но я боюсь, что у него что-то нехорошее на уме. Он в состоянии натворить бед.
— Ты ошибаешься. Он не сможет причинить тебе зло. Хоук увидел у Кристы на глазах непролитые слезы и выругнулся про себя. Ласково, с огромной бережностью он взял в руку одну из се кос, перекинутых на грудь. Криста не противилась. Хоук медленно и очень старательно расплел сначала одну, потом другую косу и расправил пальцами золотые кудри. Когда волосы свободно рассыпались по плечам, он выбрал украшенные драгоценными камешками ленточки и протянул Кристе.
— Если можно, доставь мне удовольствие.
Она исполнила его просьбу и, поняв, чего он хочет, удалилась за ширму и надела платье, словно сотканное из солнечного света и морской пены, в котором была вечером того дня, когда раскрылась тайна се перевоплощения. Побуждение одеться как можно проще исчезло так же быстро, как и возникло. Платье матери придало ей сил, а когда она вышла из-за ширмы, выражение глаз Хоука еще сильнее приободрило ее.
Одевшись, Криста внутренне ожесточилась против того, что, как она предполагала, могло произойти. Она вошла в большой зал с высоко поднятой головой и затаенной печалью в сердце. Пронесшийся по залу шелест тотчас стих, сменившись выжидательным молчанием.
Едва Хоук и Криста заняли свои места, как из комнат для гостей появился Свен. Вместе с ним была Дора, ее худое лицо выглядело необычайно живым и возбужденным. Тут же выступал и отец Элберт, тщетно старавшийся сохранять выражение строгого благочестия. Усилие оказалось чересчур большим, и на впалых щеках у святого отца горели красные пятна.
В нарушение всех обычаев гостеприимства Хоук даже не встал, чтобы приветствовать своего «гостя». Не вышел из-за стола и Эдвард, чтобы предложить место за почетным столом и привлечь к Свену внимание слуг. С каменным лицом, скрестив на груди руки, он остался стоять за креслом хозяина Хоукфорта.
— Вы уже восстановили силы? — холодно спросил Хоук. Тон его подействовал на Свена, который застыл на месте возле почетного стола и придал своему лицу выражение долготерпения. Его голос дрожал от возмущения:
— В значительной степени, я полагаю, если учесть те испытания, какие мне довелось перенести. Сначала меня вызвали к ярлу для расспросов по поводу исчезновения вот этой, потом обнаружилось, что она явилась сюда под видом служанки. Я вижу, что вы быстро разобрались с этим, милорд, и приветствую вас, но я не в силах понять, почему она сидит на почетном месте рядом с вами.
— Потому что она моя невеста.
Хоук словно говорил с неразумным ребенком. Люди в зале пересмеивались, отдавая должное тупости его лордства. Свен продолжал гнуть свое:
— Была, Хоук из Эссекса, только была. Позор, которым она покрыла нашу семью, не допускает, чтобы она стала чьей бы то ни было невестой.
— Очевидно, когда вы отплывали к нашим берегам, забыли дома то, что заменяет вам мозги.
