Синтия выдержала его красноречивый взгляд и протянула ему руку. Она опустилась на второй стул, а Мэверик закрыл дверь. Он взял пакет с туалетного столика и сел напротив нее.
– Шампанское немного согрелось, но я думаю, оно все равно понравится вам.
Он протянул ей предмет, обернутый в упаковочную бумагу.
– Я не могу принять от вас еще один подарок!
– Возьмите, Синтия.
Сверток имел довольно внушительный вес. Синтия с удивлением посмотрела на Мэверика:
– Похоже, это книга.
Он улыбнулся. Синтия сорвала оберточную бумагу и задохнулась от восторга:
– «Ангелы востока»!
Улыбаясь, она прижала книгу к груди.
– Благодарю вас. Но я отдала бы гораздо больше, чтобы спасти вас от виселицы.
– Неужели?
Ее улыбка померкла.
– Конечно. Как вы могли усомниться?
– Я не знаю, как вы относитесь ко мне.
Синтия почувствовала, что задыхается, и крепче прижала к себе книгу. Ей не хотелось слышать его, но она сознавала, что лгать дальше бессмысленно и отмахнуться от него не удастся. И в то же время она не хотела связывать себя обязательствами. Но в душе понимала, что находится на перепутье. Ей хотелось попросить его повременить, на мгновение остановиться. Но было ясно, что он не согласится, потому что теперь он решал, какими будут их дальнейшие отношения. Ей же предстояло выбрать, последует ли она за ним в неизвестность.
– Я думал об этом.
– О чем? – спросила она, а он вглядывался в ее лицо, склонив голову набок.
– О вас.
Он смотрел на нее прищуренными синими глазами. – Я не хочу везти вас в Вайоминг просто так. Вы должны приехать туда как моя невеста или как вы там предпочтете называться. Так будет безопаснее. Ведь за вами будут увиваться мужчины, но я смогу защитить вас, если...
– Если я буду принадлежать вам? Он кивнул.
– Вы просите меня выйти за вас замуж? Мэверик колебался.
– Я не так думал.
Синтия почувствовала, что почва уплывает у нее из-под ног. Возможно, что ее мать все-таки была права. Но ведь и сама Синтия не стремилась обзавестись семьей. Чувства к Мэверику застигли ее врасплох, и только теперь она пыталась разобраться в себе.
– Синтия, ведь вы не видели Вайоминг и мое ранчо. Вы из большого города. Вам может не понравиться жизнь в сельской местности. Я не могу просить вас о чем-то постоянном, пока не узнаю, каковы относитесь к моему образу жизни. Розалинде он подойдет. За нее я спокоен. Что же касается вас, то я не знаю, чего вы хотите от жизни, – пытался объяснить Мэверик.
– Так в чем все-таки дело?
– Я хочу, чтобы вы были со мной. Не отвергайте Вайоминг сразу. Но я не могу сражаться из-за вас с каждым местным мужчиной.
При этих словах Синтия не сдержалась от улыбки:
– Сомневаюсь, что мне придется отбиваться от них палкой.
– Да, нет вы и понятия не имеете о наших нравах. Женщин там мало. А уж таких женщин, как вы, и подавно.
– Вы, конечно, преувеличиваете, но мне лестно это слышать.
– Сами увидите. – Мэверик подался вперед. – Дайте мне шанс. Если вы решите, что не можете жить на ранчо, уедете к Виктории. Давайте заключим соглашение до отъезда в Вайоминг.
Синтия вздохнула:
– Я воображала, что на Западе все будет просто, и надеялась оставить позади обман, фальшь и ощущение поражения.
Она положила книгу и встала, не будучи в силах усидеть на месте.
– Не понимаю, почему я должна принять решение сейчас же.
Мэверик тоже встал.
– Я пытаюсь избежать недоразумений. Вайоминг – мой дом. И я не хочу причинять боль Розалинде. – Он поколебался, прежде чем продолжить. – Да и себе тоже.
– Что бы ни случилось, риск всегда остается.
– Я понимаю. – Мэверик обошел стол. – Но вы стоите этого, Я хочу, чтобы вы мне пообещали, что в Вайоминге не уйдете к другому мужчине.
– Опасаетесь соперничества?
– Нет. – Он дотронулся до ее пучка. – Распустите волосы.
– После того как вы приложили столько усилий, чтобы привести меня в достойный вид, вы хотите уничтожить то, за что столько заплатили?
Он вытащил несколько шпилек, и ее волосы цвета клубники рассыпались по плечам.
– Мэверик, я...
Он намотал длинную прядь ее волос на руку.
– Вы так сильно ненавидите меня?
– Вы же знаете, что нет.
– Так я вам нравлюсь?
Она чувствовала себя попавшей в ловушку, потому что он поймал ее на крючок своими словами.
– Вы могли бы полюбить меня? – настаивал Мэверик. Она приложила руку к сердцу и почувствовала, как сильно оно бьется.
– Можем ли мы говорить о любви?
– Вы боитесь.
– Да. Все еще так шатко.
Он прикрыл ладонью ее руку.
– Как стучит ваше сердце.
– Я напугана.
Мэверик поднес ее руку к губам и крепко поцеловал в ладонь.
– Помните ночь возле реки Сан-Симон?
– Как я могу ее забыть?
– Я хочу вернуться в ту ночь. Тогда вы, возможно, перестанете бояться. – Мэверик положил ее руку на свое плечо и приподнял лицо.
– Поцелуйте меня.
Она закрыла глаза. Когда он прижался к ее губам, все мысли вылетели у Синтии из головы. Она не чувствовала ничего, кроме жара его тела и исходившего от него призыва. Он обнял ее за талию и привлек к себе. Потом принялся покусывать ее губы, безмолвно требуя, чтобы они приоткрылись, и она со вздохом подчинилась, зная, что не в силах совладать с собой. Больше она не могла противиться своим желаниям.
Наконец он оторвался от ее губ и принялся целовать веки, подбородок, щеки и даже кончик носа, потом со вздохом привлек Синтию к себе. Она чувствовала сильное биение его сердца.
Мэверик поднял голову и посмотрел Синтии в лицо:
– Позвольте мне раздеть вас.
– Без всяких условий и обязательств?
– Слова у меня, похоже, иссякли. Он отвел ее волосы со лба и щек.
– Если бы шла речь о книге, над которой я работала, я бы нашла что сказать.
– Знаю, – ответил он с нежной улыбкой, – Но вам нечего сообщить мне.
– Нет. Во всяком случае, не теперь.
Синтия заколебалась. Не слишком ли многого он требовал от нее? И все же эмоции, которые она сдерживала всю свою жизнь, теперь рвались наружу, сметая на своем пути привычную осторожность и боязливость. Ей хотелось прикоснуться к Мэверику, прижаться к нему и узнать, что такое любовь.
