Несколько секунд Симона обдумывала его слова, потом пожала плечами:
– Все это не имеет никакого значения, если говорить о скандале, который она собирается устроить.
– Плевать мне на скандал.
– Но если Люсинда решит, что ты мог…
– Она слишком хорошо меня знает.
– Нет, я не про то. – Симона покачала головой. – Если бы Сара действительно ждала от тебя ребенка, он стал бы возможным наследником. Люсинда может решить, что все же есть слабый шанс на это, что Сара в конце концов заставит тебя на ней жениться, тогда…
Полный масштаб последствий только теперь стал окончательно ясен Тристану.
– Боже! – прошептал он, нервно проводя пальцами по волосам. – Где были мои мозги раньше?
– Я советую тебе не ходить на обед, – мягко подсказала Симона. – Мощная доза мышьяка, положенная в суп тебе и Саре – вот мечты Люсинды и сбываются.
– Случайная смерть, которую все сочтут пищевым отравлением.
– Это не слишком красиво, но, я думаю, Люсинду не особо заботит красота этого момента.
Взглянув вслед удаляющейся карете, Тристан вздохнул:
– Сара понятия не имеет о том, какой опасности подвергает себя.
– Да. И тебе придется ее предостеречь.
Ох, только не это! Неужели ситуация и без того недостаточно гадкая?
– Я напишу ей записку и попрошу Грегори отнести.
– А если Сара решит, что ты просто пытаешься ее отпугнуть? – хладнокровно возразила Симона. – Если она этим вечером захватит эту записку с собой на обед и поделится ее содержанием с Люсиндой в качестве доказательства того, насколько далеко ты готов зайти? Тогда Люсинде придется убить тебя как можно скорее.
На секунду Тристану захотелось позволить ей это сделать и покончить со всеми неприятностями разом. Однако тут же его натура восстала против мысли, что Люсинда хотя бы в этом останется победительницей.
– Тот же результат будет и в том случае, если я лично приду ее предостеречь. Она просто расскажет обо всем Люсинде.
– Значит, решение состоит в том, чтобы помешать Саре сегодня вечером отправиться на обед.
– И завтра вечером, и послезавтра вечером… А еще во все часы утренних визитов от этого дня и до проклятой бесконечности! Но даже это не будет гарантией того, что с Сарой ничего не случится. Если Люсинда всерьез за нее возьмется, она окажется на волоске от несчастного случая с трагическим концом, где бы ни находилась.
– Значит, Сара должна вернуться в Америку по доброй воле или нет, или отправиться куда угодно – лишь бы Люсинда не могла ее там найти. – Симона пожала плечами. – По крайней мере пока ребенок не родится.
Верно, но…
– Если этот ребенок действительно существует, – прорычал он. – Я не исключаю, что никакого ребенка вообще не существует.
В этот момент двери храма распахнулись и органная музыка триумфально вырвалась за его пределы. Симона оглянулась, потом серьезно взглянула на Тристана:
– Просто из любопытства: что именно в Саре вам нравится?
– Ни черта мне в ней не нравится! – недовольно буркнул Тристан.
– Но ведь прежде нравилось?
– Понятия не имею, что тогда со мной случилось, – признался Тристан. – Наверное, она просто была податлива и доступна.
Ему пришлось пожалеть об этих словах, едва только они сорвались с его губ, потому что глаза Симоны потемнели от боли.
– Нет-нет, Симона, – поспешно сказал он, – ты нисколько на нее не похожа!
Ее смех прозвучал довольно неубедительно, и к тому же Симона отвернулась недостаточно быстро, так что он успел увидеть слезы, повисшие у нее на ресницах.
Тристан инстинктивно положил руку ей на плечо.
– Правда-правда, я не вру.
Симона посмотрела в сторону храма и поспешно отстранилась от него, а затем печально сказала:
– Берегите себя, Тристан.
Ну, ясно – гроб уже начали выносить, и на них смотрят посторонние. Тристан тоже решил сказать нечто официальное:
– Спасибо за заботу.
Симона тихо рассмеялась и отошла от него еще дальше.
– Я не о вас забочусь – просто та сумятица, которая вокруг вас творится, – это единственный интересный момент в моей жизни. Если вы умрете, мне придется искать новое развлечение, а это так хлопотно!
С этими словами Симона ушла от него. Никакого взмаха рукой, никаких угроз, никаких глупых «пока-пока!» – одна оскорбленная гордость! Тристан вынужден был признать, что за последние дни он немало потрудился, чтобы нанести ущерб этому ее чувству.
– Все в порядке, Локвуд?
Он оторвал взгляд от тротуара и встретился с бледно-голубыми глазами Ноуланда. На самом деле все было настолько близко к полной катастрофе, насколько это вообще возможно. Вот только говорить об этом он не имел намерения, тем более в тот момент, когда мимо них двигалась траурная процессия.
– Насколько я понимаю, леди Симона оправилась от своего горя?
Интересный вопрос. Вот только о каком горе идет речь? В тот момент Тристан мог бы сказать, что он лишь минуту назад увеличил количество ее печальных воспоминаний. Пока он не разберется с Сарой и Люсиндой…
– Нас ждет работа, Ноуланд.
– Вот как? Полагаю, этот вопрос имеет большое значение для всей нации?
– А личная проблема тебя не устроит?
– Ну, если ты настаиваешь… – Ноуланд ухмыльнулся. – Она имеет какое-то отношение к некой хорошо сложенной молодой брюнетке?
– На самом деле – к блондинке.
Ноуланд укоризненно поцокал языком и покачал головой.
– Проклятие, Локвуд! А мне-то казалось, что ты с леди Симоной готов составить прекрасную пару.
– Неужели?
– Почему нет? У вас похожий темперамент и ничем не ограниченная жажда жизни.
– Боже, как ты деликатно выражаешься…
– Стараюсь.
– Ладно, ценю, – заверил его Тристан. – Теперь насчет блондинки…
«Как это возможно?» – думала Симона, дожидаясь, чтобы к ней присоединились Фиона и остальные. Она то злилась на него, то, спустя всего секунду, полностью соглашалась с ним. Этот человек соблазнил ее, тут же порвал с ней связь с быстротой, которая, даже по меркам повес, должна считаться чрезмерной, а потом появился с прежней любовницей. И все же ей не удается чувствовать к нему отвращение дольше, чем до следующей его улыбки. Она стала совершенно бесхребетной, слабой, настоящей идиоткой без грана здравого смысла и самоуважения. Ей следовало бы промолчать и тем самым предоставить ему возможность бежать на обед с мисс Эгей, чтобы выпить там литр отравы. Она только облагодетельствовала бы мир, избавив его от этого лгуна. Но нет: ей зачем-то понадобилось предупредить его о возможной опасности, а потом она еще сказала ему, что он должен предупредить свою прежнюю возлюбленную!
