Оторвавшись от окна, Лера взяла трубку радиотелефона, набрала служебный номер Жорки. Вежливая секретарша сказала, что он уехал по делам, вернется поздно вечером. Но голос у нее был встревоженный. Так он вернется или нет?!
Но что же она сидит как последняя дура, гадает и ждет непонятно чего? В семье случились проблемы, их нужно их решать! Самой и немедленно. Во-первых… Жора сказал, что был на дне рождения у Алеся, украинца из первого подъезда, так ли это? Нужно проверить. Жора говорил, что подвозил его до «Горбушки», в первом подъезде живет… А в какой квартире? Наверное, это можно будет выяснить у подъезда.
Лера надела пальто на спортивный костюм, сунула ноги в высокие ботинки, зашнуровала их и выбежала из квартиры.
У первого подъезда никого не было. Снова пошел дождь, и Лера пожалела, что не взяла зонтик. Ho от дождя можно было укрыться под бетонным навесом подъезда.
— Извините… Скажите, пожалуйста, вы не знаете, в какой квартире живут украинцы?
— Не знаю.
Наверное, она выглядела глупо, наверное, кто-то знал, что она жена солидного бизнесмена и выискивает рабочих с Украины не случайно. Плевать! Наконец одна старушка сказала ей номер квартиры, которую снимали рабочие с, или, вернее, из Украины, и Лера помчалась бегом по лестнице на третий этаж. Долго звонила в дверь, наконец она открылась, и Лера увидела мужика с опухшим лицом. Не успела и слова сказать, как он выпрямился, машинально пригладил коротко стриженные волосы и попытался улыбнуться.
— Вы Алесь? — спросила Лера.
— Да. У меня сегодня выходной. А вы — Лера, жена Жоры.
— Он вчера был у вас?
— Понимаете… может, зайдете? Извините, я спал, выходной сегодня…
— Не зайду. У вас он был вчера?!
— Та… извините, я пригласил Жору на день рождения, он подарил мне калькулятор, очень дорогой… Но… мы выпили, у меня была бутылка, у него… Малость перебрали, долго ж сидели… Не сердитесь, пожалуйста, Лера.
— А потом устроили драку?
— Ну шо вы такое говорите? Мы сидели, разговаривали, жена передала домашнее сало, Жоре очень понравилось, так мы… горилку з пэрцем, а потом его дорогую водку… Зачем нам драться? Я был так рад, шо Жора не побрезговал…
— А почему он пришел весь побитый?
— Извините, Лера, но шо тут сказать? Он пришел уже побитый. Я ему бинт дал, шо б завязать раны на ребрах. А майку свою он бросил в мусорное ведро, она ж была уся в крови…
— В крови?! Почему?
— Так падла какая-то наехала… Он им морды набил, а они потом подкараулили его у машины и… Скоты, самые настоящие!
— На него напали бандиты?!
— Так, да усе нормально, он приехал, и мы выпили, и… наверно, много выпили. Вы не судите его строго, Лера, он вас жутко любит, боготворит прямо-таки… Это правда. Извините, я тоже инженер… конструктор, хотелось поговорить с коллегой… Жора замечательный человек, очень добрый и…
— Я все поняла. Спасибо вам, Алесь.
— Та извиняйте, если шо не так….
Лера побежала вниз по лестнице, лихорадочно соображая, что делать дальше. Значит, вчера на Жорку было совершено нападение. После этого он и вправду пошел на день рождения к этому… Алесю. Там напился. Нападение! Но поехал не домой, а к Алесю! А она ничего не знала! И когда он явился в стельку пьяный, полночи не спала, думала бог весть что! Хороша женушка! Спасибо тебе, Люда, за то, что все так замечательно устроила! Такой идиоткой выставила перед мужем, что он даже после бандитского нападения домой не спешит!
Вернувшись домой, она схватила трубку радиотелефона и замерла с ней. Конечно, нужно позвонить Валентине Васильевне, пусть приедет. Но говорить о том, что Людка встречалась со Стасом, нельзя. Что же сказать? Да об этом — ничего. Ничего не было, и все тут. Лера набрала номер:
— Але, Валентина Васильевна? Это Лера…
— Лерочка, деточка, что происходит? Я обещала позвонить ему, но секретарша все время говорит, что его нет.
— Валентина Васильевна, он вчера пришел почти невменяемый, даже машину оставил у другого подъезда.
— Почему?
— На него было совершено покушение, но мне ничего об этом не сказал. Весь избитый, поехал на день рождения к украинцу, которого подвозил к «Горбушке», там напился до чертиков.
— А ты?
— А что я? Ничего не знаю. Он в последнее время странно себя ведет, сама не могу понять, в чем дело.
— Лера, деточка, скажи мне честно…
— Валентина Васильевна, я клянусь вам жизнью своих родителей, если мало — жизнью Анфиски…
— Нет, это уж слишком!
— И жизнью Анфиски клянусь, что я не изменяла своему мужу, и даже мысли такой не было! — выпалила Лера.
— Я тебе верю, девочка. Ладно, сейчас подъеду, будем вместе соображать, что за вожжа ему под хвост попала. Жди, через час буду.
— Жду, Валентина Васильевна.
Лера бросила трубку на диван, облегченно вздохнула. Близкий, можно сказать, родной человек будет рядом. Вместе они придумают, как убедить Жорку, что она любит его, только его. А Стае и Людка… не было этого, не было, и все дела! Скорей бы она приезжала, скорее можно было бы обсудить, как действовать дальше.
Глава 21
И вот уже все проблемы стали не такими острыми, не такими болезненными, как раньше. А, к черту их, вернется в Москву — будет думать, а сейчас… Красивая комната, красивый стол, камин горит, оранжевое пламя лениво колышется над березовыми поленьями за чугунной решеткой, симпатичный мужик напротив — Панченко. И к черту все остальное! Может, завтра вся его жизнь изменится, ну, так это будет завтра, а сегодня нужно жить. Один графинчик они опорожнили, но под хорошую закуску и водка пошла хорошо, не дурила голову, а только облегчала душу. Чуток всего лишь, но и за то спасибо.
— Не хочешь прогуляться по моим угодьям? — спросил Панченко. — После хорошего обеда рекомендуется свежим воздухом подышать. Особенно перед банькой.
— Мне казалось, после хорошего обеда рекомендуется полежать часок-другой, — пошутил Епифанов.
— Это для тех, кто хочет похудеть, — в тон ему сказал Панченко. — Собственно, потому и мечтают похудеть.
— Я не возражаю. Сам давно не выбирался на дачу, свежим воздухом не дышал. В Москве не тот…
— Совсем не тот.
Панченко выдал гостю резиновые сапоги, такую же брезентовую штормовку, объяснив, что тут и дороги не те, что в столице. И вообще, придется ходить по целине, нужно прикинуть, где удобнее строить новую птицефабрику, чтобы один подъезд был к обеим и зернохранилище располагалось неподалеку.
Вначале посетили оранжерею — стеклянное помещение метров тридцати в длину и десяти в ширину. Влажная теплынь дохнула в лицо, от избытка кислорода немного закружилась голова. Пальмы, азалии апельсиновые деревья с желтыми плодами, диковинные кустарники… Епифанов понятия не имел, как они называются, а Панченко не стал объяснять. Сорвал спелый апельсин, протянул гостю. Навстречу вышла Марина. Она уже переоделась, была в голубых джинсах и сером свитере из тонкой шерсти, и в таком виде была просто секс — бомбой. Епифанов одобрил выбор Панченко.
