— Потому что на первом парковочном месте указано его имя, а машины нет. Я знаю, что он не приезжал, потому что наблюдал с противоположной стороны улицы…
— Наблюдали?
— Из той пиццерии. Четыре часа. Следил за дверью и ждал возможности поговорить с вами.
— Что такого случилось важного, что не могло подождать до нашей следующей встречи?
— А она будет? — Он выпрямился и повернулся к ней.
Она слегка кивнула.
— Вы, ну…
— Да. Позавчера.
— А.
Он стоял в нерешительности. Она теребила ключи. Казалось, это длится вечно.
— Должно быть, вы были разочарованы, — наконец произнес он.
— Конечно, я была разочарована. Мы были разочарованы. Фостер и я, — поправилась она и, коротко вздохнув, сказала: — Поэтому мы должны встретиться еще раз. — До этого момента она старалась не смотреть на него даже боковым зрением, а теперь повернулась и посмотрела прямо в темные стекла его солнцезащитных очков. — Если вы не передумали.
— Мы уже это обсудили.
— Тогда какое еще важное дело привело вас сюда?
— Я пришел предупредить вас.
Она ожидала, что он потребует аванс. Или извинится за то, что наговорил при расставании. Но предупреждение?
— Предупредить меня о чем?
— Пару недель назад, когда мы встречались, вы заметили синяки на моем лице?
— И на бедре.
Он повернул голову, и она поняла, что если бы могла видеть его взгляд, то прочла бы в нем удивление. Узнать о синяке на ягодице она могла только одним способом, и теперь она невольно выдала себя. Однако попытка исправить промах только усилила бы неловкость.
— Так что с теми синяками? — нетерпеливо спросила она.
— К сожалению, я не могу сказать, что эти парни выглядели еще хуже.
— Парни? Значит, их было несколько?
— Двое. На меня напали на автостоянке у ресторана и избили. За несколько недель до этого моему другу досталось еще больше, — его губы сжались в плотную, тонкую линию. — Гораздо больше. Он еще не поправился.
— Во что вы ввязались? — Лаура не могла поверить своим ушам.
— Ни во что!
— Вас и вашего знакомого избили просто так?
— Послушайте, — сказал он, наклоняясь к ней. Он говорил быстро и тихо. — Это история пятилетней давности, но теперь она не имеет ко мне никакого отношения. Если не считать этого подонка, который задался целью разрушить мою жизнь. Его зовут Стэнли Родарт. У него уродливая машина оливково-зеленого цвета. Если увидите его, держитесь от него подальше. Ни при каких обстоятельствах не позволяйте ему приближаться к вам, когда вы одна. Вы меня слышите?
— Я редко бываю одна.
— Только что. Посмотрите, как легко мне было подойти к вам, — как бы в подтверждение своих слов он окинул взглядом разделявшее их пространство меньше фута.
— Я благодарна вам за предупреждение, — сказала Лаура. — Но ваша остальная жизнь не имеет отношения к нам с Фостером. Этот Стэнли, или как его там, ничем нам не угрожает.
— Родарт — и еще как угрожает, — он произнес это с нажимом. — Послушайте меня. Он опасен. При малейшей возможности он навредит вам, причем так, как вы и представить себе не можете. Это не ерунда. Он…
— Лаура?
Звук чужого голоса заставил их испуганно вздрогнуть. Она повернулась и увидела Джо Макдональда, который шел к ним от противоположного ряда машин.
— Привет, Джо, — крикнула она, стараясь, чтобы ее голос звучал приветливо и беззаботно.
— Запомните, что я вам сказал, — тихо произнес Грифф и, повернувшись, пошел прочь.
Лаура заставила себя улыбнуться и пошла навстречу руководителю отдела маркетинга, который удивленно смотрел на высокую фигуру Гриффа, пробиравшегося между машин.
— Кто это был?
— Какой-то прохожий. Мне повезло. Он увидел, что я тащу коробку с моделью, и предложил помочь.
— А разве на входе не было охранника?
— Не было, когда я выходила, а ждать мне не хотелось. — Она повела Джо к входу, хотя в этом не было необходимости. — Мне не терпится привезти модель домой и показать ее Фостеру.
— Значит, сегодня важный день?
— Да. Пожелай мне удачи.
Когда они подошли к входу в здание, она небрежно оглянулась. Грифф Буркетт исчез.
16
Лаура не рассказала Фостеру о неожиданном появлении Гриффа.
Обычно она ничего не скрывала от мужа. Но ей не хотелось говорить о предупреждении Буркетта относительно человека в зеленом автомобиле, потому что даже намек на то, что она подвергается опасности, выведет Фостера из себя. Его реакция предсказуема: через час к ней будет приставлена вооруженная охрана.
Кроме того, она не хотела, чтобы сегодня вечером внимание Фостера отвлекало что-то другое.
Перед тем как спуститься к обеду, она переоделась в простое черное платье, одно из его любимых. Затем довольно долго занималась прической и макияжем. Надушилась.
Спускаясь по лестнице, она поняла, что нервничает, и это удивило ее. Но потом она напомнила себе, что готовилась к этому вечеру несколько месяцев. Небольшое волнение перед выходом на сцену — это вполне объяснимо.
Она почти не прикоснулась к еде, но Фостер этого не заметил, потому что с воодушевлением рассказывал о новом упражнении, которое Мануэло включил в его комплекс лечебной гимнастики.
— Оно помогает укрепить спину и руки. Я уже почувствовал существенный прогресс.
— Он научился этому на семинаре, куда ты записал его в прошлом месяце?
— Да. Очевидно, он быстро учится.
— Он учился бы еще быстрее, если бы знал английский.
— Он очень гордый человек.
— И как изучение английского ущемит его гордость?
— Он воспринимает это как предательство по отношению к своим корням, — объяснил он и, не дожидаясь ее дальнейших расспросов, поинтересовался, как прошел день.
— Хорошо, что ты спросил об этом, — она одарила его озорной улыбкой. — После обеда тебя ждет сюрприз.
Закончив с едой, она направилась к дверям гостиной и позвала его за собой. Прежде чем двинуться вперед, он три раза дернул колеса инвалидной коляски сначала вперед, а затем назад. Эта привычка появилась у него несколько недель назад.
Кроме того, пластмассовые бутылочки с дезинфицирующим средством для рук появились буквально везде. Сначала он пользовался ими, когда думал, что она не видит. Теперь десятки флаконов были расставлены по всему дому, чтобы один всегда находился в пределах досягаемости Фостера. Чистота и стерильность всегда были его пунктиком, но особенно явно проявившиеся в последнее время симптомы невроза беспокоили ее. Нужно заставить его поговорить со своим психиатром об этих проявлениях.
