Жук споро закопал Коуни, а потом скрипуче-рычащим голосом принялся декламировать заупокойную молитву Синкретической Церкви:
– Да примет тебя Аллах в свою нирвану, геройски павший за родину товарищ…
Было довольно приятно лежать под рыхлой землей, после того как ушел снеговиковский жук. Воздуха поступало достаточно – Коуни не боялся задохнуться. В мозгу просыпались приятные наследственные воспоминания о теплых сырых норах.
Зачем вообще созданы помеси? Их жизнь – лишь бесконечные страдания, трансгены – целиком во власти человека. Не лучше ли оставаться тупой скотиной, чем получить немножко чувств и интеллекта – ровно столько, чтобы понять, как жалок твой удел? Стоит ли удивляться, что благонадежные помеси перебегают в лагерь дикого трансгена по имени Чокнутый Кошак? Давно уже не напоминает о себе этот пламенный революционер, а жаль… Может, слух о его гибели вовсе даже и не слух? И тут в могилу Коуни проникли голоса:
– Арт, как думаешь, что тут припрятал снеговик?
– Пока не выроем, Ик, не узнаем.
Коуни вжался в стенку ямы. Была бы возможность зарыться еще глубже – он бы так и сделал.
А наверху уже отбрасывали землю.
Коуни напряг согнутые в коленях ноги, надавил плечами… И выпрямился! Разлетелись комья земли. Коуни выскочил из ямы, упал, снова оказался на ногах, пустился бегом…
В спину вонзилось что-то острое.
Мгновенно наступил паралич.
Коуни упал, точно умная бомба, сброшенная с реалета.
Он лежал на боку. В мозгу – сумятица, тело – как у мясной куклы от фирмы «Минител». Показались две пары приближающихся босых ног. Одна пара принадлежала рослому человеку, вторая – то ли ребенку, то ли карлику, и ступни едва касались земли. Чужие руки схватили и подняли Коуни.
Он увидел тех, кто его обездвижил. Большой – явно базово-линейный человек, но с придатком – длинным, гибким составным хвостом скорпиона, изогнувшимся за плечами. На кончике шипа поблескивала капля яда. Второй, маленький, имел трепещущие осиные крылья, а из копчика высовывалось жало. На обоих из одежды только липкие гульфики. Тела – в шрамах. Уличная жизнь – штука жестокая.
– Э, да нам повезло, Арт! – сказал челоос. – Отличный ужин!
Скорпион рассматривал Коуни с меньшей алчностью во взоре, чем его партнер:
– Не спеши, Ик. К нам в руки попалось неомясо с той стороны. Для него найдется другое применение. Обменяем или продадим.
– Ты что, Арт! Я же есть хочу!
– Давай отнесем тушу домой, а там решим.
– Ладно, Арт, ты – главный, будь по-твоему. Скорпион взвалил Коуни на плечо, и ядовитая парочка зашагала по хрупким останкам движдорожки.
Коуни понял, что обречен. Он так пал духом, что даже не проклинал за скаредность полноправа Хопкрофта, обрекшего верного слугу на столь бесславную смерть. Видно, пора наигрывать в уме психозащитную предсмертную фугу.
Но тут в чуткие ноздри Коуни проник запах воды – по ходу, рядом, большое водохранилище.
– Молчок! – шепотом предупредил товарища Скорпион. – Ни к чему будить Моремана.
– Ты прав, этот гребаный Мореман нам ни к…
На всех троих посыпались брызги. В следующую секунду появился тот, о ком шла речь: чешуйчатая кожа на дряблых мышцах, каблуки с крылышками, уши ластоногого.
– Для тебя – не просто гребаный Мореман, а гребаный принц Мореман, – насмешливо проговорил подводный житель.
Коуни, сброшенный на землю, ударился спиной. Скорпион упал на четвереньки, грозно изогнул хвост.
– Ик, бей его! – крикнул он, но маленький челоос не нуждался в подобных подсказках – он уже взлетел.
Да только принц Мореман не испугался дружной атаки. Уворачиваясь и отскакивая, он избежал удара ядовитым шипом и ловко поймал Скорпиона за запястье. Раздался треск наружных конденсаторов, послышался запах горелого мяса. Великан тут же вырубился, а русал, даже не оглянувшись на него, вскинул руку и поймал за лодыжку челооса, уже готового вонзить жало. Еще сильнее запахло горелым мясом, и крылатый боец тоже упал. Русал подошел к Коуни, наклонился, положил ладони ему на виски.
Ожидающий смерти Коуни чувствовал только легкую дрожь нервных окончаний.
– Ты не просто так сюда пришел, ты думаешь, что выполняешь важное задание, – примерно через полминуты сказал Мореман. – Об этом должен узнать Ящер. Пошли.
Взяв Коуни под мышку, принц Мореман побежал в глубь Софт-сектора с быстротой, какую способны развить только крылатые ноги. Уже через несколько минут он стоял, так и держа свою ношу, на освещенной холодным пламенем площадке перед грубым подиумом, собранным из деталей ломаных машин. Вокруг – уродливые твари, как гомункулусы, так и мутанты – жертвы биореактора.
А на подиуме, на импровизированном троне, сидел Ящер.
Огромный полиморф с каскадами живых чешуи на спине и конечностях, с хромированным черепом, имел необычные клешни – три толстых когтя, один против двух других, на каждой руке вместо пальцев.
– С чем пришел, Мореман? – властно пробасил всемогущий правитель Софт-сектора.
– Принес чужака. Это курьер. Он несет что-то ценное.
– Что именно?
– Не знаю, он парализован. Мои сквиды улавливают только общий поток его мыслей.
– Ну что ж, давайте разбудим нашего гостя.
Из толпы уродов вышла Медуза. Мореман отдал ей Коуни. Проведя шипастым языком по меху Коуни, она распробовала пот и сообщила:
– Яд Скорпиона. Ничего, для меня это пустяки. На ее голове зашипела одна из змей, а потом стремительно вонзила зубы в ягодицу Коуни.
Способность двигаться он обрел так же быстро, как и потерял. Сел, подобрал под себя дрожащие ноги и попробовал читать мантру, но ни единого слова не вспомнилось.
– Помесь, ты теперь можешь говорить? – проревел Ящер так страшно, что Коуни захотелось упасть в обморок.
– Да! И я все скажу.
– Что ты несешь?
– Новый троп, полноправ Ящер. Называется «О-о-оргазм!!!» Применяется для виртуального секса. В продажу еще не поступил, а больше я ничего не знаю. Клянусь своей заводской гарантией!
– Дай сюда!
– Не губите, полноправ Ящер! У меня задание…
Ящер выдвинул из ходовой поликарбоновую ногу, полез с трона.
Коуни торопливо вытащил липучку. Принц Мореман передал ее Ящеру.
– Ладно, с этим разберемся на рассвете, а завтра вечером выбросим на рынок. С меня ответная услуга, Мореман.
– Договорились. Я пойду, надо жабры промочить.
На прощание подводный житель растопырил все десять пальцев, так, что между кончиками соседних было сантиметра два. Затрещали, заискрили электрические дуги. Самые впечатлительные в толпе откликнулись на это аханьем и оханьем.
