— А я взял себе за правило не верить тому, что говорят тети, — заявил Комптон. — И знаете, Чейз, говорят, что ваше присутствие вызывает оживление среди молоденьких девушек.
— Комптон, не могли бы вы называть меня Кейном? Когда меня называют Чейзом, я невольно вспоминаю о своем покойном отце, а мне это не очень-то нравится.
— Как хотите! Тогда называйте меня Тарквином. Да, Кейн, я прекрасно вас понимаю! О Праведном Маркизе не очень-то приятно вспоминать. Знаете, вот мой родитель умер уже давно. Вероятно, я должен быть ему за это благодарен.
Айверли хмыкнул и пробормотал:
— К счастью, мой выпал из окна.
Кейн взглянул на Себастьяна с любопытством. История про «окно», возможно, была чрезвычайно занимательной, но он решил, что расспросит об этом в другой раз.
Изобразив недоумение, маркиз спросил:
— А вы, случайно, не знаете, что случилось с лотом 9324?
— Ин-кварто? — уточнил Тарквин. — Ты ничего не слышал о нем, Себастьян?
— Должно быть, какой-нибудь кретин потерял этот лот, — пробурчал Айверли. — Думаю, потом найдут.
«Конечно, найдут», — мысленно улыбнулся Кейн. Сейчас он пытался сообразить, где именно его «найдут».
— А где сегодня миссис Мертон? — спросил вдруг Тарквин. — Я собирался попозже отправиться к ней на Сент-Мартинс-лейн. Я слышал, что она приобрела великолепную коллекцию английской поэзии.
Кейн немного помолчал, делая вид, что осматривает зал. Потом как бы между прочим спросил:
— А от кого вы это слышали?
— Кажется, от Ньюмена. Да-да, именно от него.
— А я могу найти этого Ньюмена? Он сейчас здесь?
Тарквин обвел взглядом зал и отрицательно покачал головой:
— Найти его можно… скорее всего в таверне «Красный лев». И лучше всего пойти туда пораньше, пока он еще не очень пьян.
— Он всегда мертвецки пьян, — проворчал Айверли. — Ньюмен — горький пьяница, и доверять тому, что он говорит, ни в коем случае не следует. И вообще, вряд ли женщина может приобрести коллекцию, о которой он говорит. Думаю, у миссис Мертон нет ничего подобного.
Кейну ужасно хотелось возразить — уж он-то знал, на что способна Джулиана. Однако он заставил себя промолчать; инстинкт подсказывал ему, что нужно немедленно ехать на Сент-Мартинс-лейн, чтобы обыскать всю лавку Джулианы. Ибо было совершенно очевидно: тот, кто спрятал книгу ин-кварто, задумал что-то недоброе. Но что именно?.. На этот вопрос он не знал ответа, однако нисколько не сомневался: чем быстрее они с Джулианой узнают это, тем будет лучше для нее.
— Миссис Мертон ничего не говорила мне о каких-то своих новых приобретениях, — сказал маркиз. — Мы с ней беседовали о поэзии совсем недавно. Да-да, только сегодня. Так что, полагаю, все эти слухи совершенно необоснованные.
— Печально, но так часто бывает со слухами, — заметил Тарквин.
— Однако, — продолжал Кейн, — я хотел бы знать, откуда идут эти слухи. Похоже, кто-то хочет подшутить над миссис Мертон, и я считаю, что непорядочно так поступать с беззащитной леди.
При этих словах маркиз вопросительно взглянул на Айверли. Тот поморщился и проворчал:
— Знаете, Кейн, у меня не так много времени, чтобы обращать внимание на женщин. И мне некогда подшучивать над ними.
— То есть вы считаете, что захмелевший мистер Ньюмен просто придумал всю эту историю?
Айверли немного подумал, потом ответил:
— Скорее всего ему кто-то об этом сказал.
— А мне он скажет, кто именно? — Кейн чувствовал, что готов вытрясти из мистера Ньюмена всю правду, если понадобится.
— Если он знает, — ответил Айверли. — Видите ли, Ньюмен никогда не забывает название книг, но очень редко запоминает людей, с которыми общался.
Перед тем как отправиться в лавку Джулианы, Кейн решил заехать в таверну «Красный лев». Но до этого ему следовало еще кое-что сделать здесь, в зале аукциона…
Проходя по залу, он как бы случайно задел полой своего тяжелого плаща стопу книг, лежавшую на столе перед Мэтью Гилбертом.
— О, прошу прощения… — пробормотал маркиз. Он поправил стопу и подобрал несколько томов, упавших на пол. Выходя из зала, Кейн подумал: «Конечно, это немного по-детски, но все же идиот Гилберт будет весьма озадачен, когда среди этих книг внезапно обнаружит пропавший том ин-кварто».
— За последний час ко мне приходили двое клиентов, и оба спрашивали про поэзию! — выпалила Джулиана, втаскивая Кейна в лавку. Шумно выдохнув, она тут же заперла входную дверь.
— Удивляюсь, что только двое, — проговорил Кейн.
Джулиане стало не по себе, когда он рассказал то, что ему удалось разузнать. Возбуждение, вызванное расшифровкой кода Кассандры, отодвинуло на задний план мысли о том, каким образом книга оказалась в ее лавке, хотя об этом не следовало забывать. И вот теперь, когда сначала один, а затем и второй клиент попросили поэтические сборники, она запаниковала, заперла лавку и начала поиски — стала снимать с полок книгу за книгой, чтобы посмотреть, какие тайны могут в них скрываться.
— Похоже, кто-то хочет устроить мне неприятности, — заявила Джулиана. — Но кто именно? И зачем?
— К сожалению, я не мог ничего вытянуть из некоего мистера Ньюмена, — сказал Кейн. — Вероятно, Себастьян Айверли был прав: Ньюмен понятия не имеет о том, кто подбросил ему эту историю про поэзию.
— И главное — почему? — пробормотала Джулиана. — Неужели у меня есть враги? Но я ведь никогда никого не обидела, ни одного человека…
Возможное наличие врагов — этот факт ее особенно угнетал. И конечно же, изумлял. Потому что не таковы были ее успехи в книготорговле, чтобы кто-то мог позавидовать ей. И не было таких коллекционеров, которые могли бы затаить на нее зло. Так в чем же дело?.. Кто и почему желал ей зла?
— Кейн, почему?.. — повторила она, едва удерживаясь от слез.
— Знаешь, я думал об этом все последнее время. Полагаю, что человек, подложивший книгу, прекрасно знал: она имеет для тебя особое значение.
— Да, конечно, — согласилась Джулиана.
— И похоже, он что-то искал в этом томе.
— Да, возможно. И что же?
— Мы не знаем, нашел ли он что-нибудь, но мы-то кое-что нашли. Видишь ли, на мой взгляд, в этой истории слишком много совпадений, — продолжал Кейн. — Я абсолютно уверен: поиски этого человека каким-то образом связаны с тем, что нашли мы.
— Ты полагаешь, что он тоже нашел надпись?
— Нет, не думаю. А если и нашел, то не смог расшифровать. Иначе он ни за что бы не допустил того, чтобы книга оказалась в твоих руках. Неужели не понимаешь?
С минуту помолчав, Джулиана пробормотала:
— То есть этот человек не хочет, чтобы я узнала что-либо о своих родителях, о Кассандре и Джулиане? Ты это имеешь в виду?
