В сопровождении Пелона он направился в извилистые туннели старых шахт. В темных закоулках лабиринта смотреть было не на что, кроме как на стены, покрытые пласталью, скрывшей следы лазерных киянок и буров. Когда-то миллионы людей работали и умирали здесь, впитывая алчность немногих, но следов их жизни и смерти больше не было видно. Ликей перестал существовать. Валерий знал об этом только по историям, рассказанным ветеранами Гвардии Ворона, которые когда-то были здесь рабами, присоединившимися к Кораксу в борьбе за освобождение, а затем, после прибытия Императора, к легиону.
Спутник Ликей теперь назывался Освобождением, его рокритовые вершины и бесконечные коридоры стали памятником просвещению и решимости лорда Коракса. Валерий почти не задумывался о кровавом прошлом этого места, но временами вспоминал, что воздух, которым он дышит, когда-то вдыхали заключенные, обреченные жалкие создания, которым лорд Коракс принес свободу.
Валерий и Пелон миновали несколько лестничных пролетов на пути к посадочной площадке и вышли к обзорной галерее — армапластовой полусфере, откуда в прежние времена надзиратели смотрели в черные небеса и видели огненные следы транспортов, доставлявших человеческий груз с планеты Киавар, сейчас невидной. Иногда она вырисовывалась на горизонте, будто пылающий злобой глаз.
Валерий не сводил взгляда с громадной иглы, известной как Башня Воронов — бывшая башня стражи, а теперь крепость Гвардии Ворона, цель его сегодняшнего похода. Отвесные стены здания были усеяны орудийными отсеками и освещенными пастями доков. Сотни прожекторов пронзали кромешный мрак лишенного собственного воздуха мира, озаряя шахты и кратеры на поверхности спутника, и отражаясь от силовых куполов, защищавших рабочие поселки и заводы по очистке минералов.
Башня Воронов выглядела опустевшей. Там осталась всего пара сотен легионеров, все остальные отправились со своим примархом в систему Исстваан. Валерий не знал деталей — в точности их не знал никто на Освобождении.
Именно это и тяготило префекта. Сны могли каким-то образом быть зовом о помощи от примарха. Валерий понятия не имел, как такое могло быть. У него была только уверенность в том, что он нужен на Исстваане, и что ему следовало как можно скорее отправиться туда, какая бы судьба его поджидала его там.
Сводчатые залы Башни Воронов были зловеще пустыми. В арсеналах царила тишина, посадочные отсеки подавляли пространством, больше не занятом многочисленными кораблями. Грохот сапог Валерия звучал громче обычного. Возможно, это лишь его воображение. Командор Бранн, начальник гарнизона, оставшегося на Освобождении, обитал на верхних уровнях башни. Когда вошел префект в сопровождении денщика, он в одиночестве стоял у узкого окна, всматриваясь в усеянное звездами ночное небо. Он был без доспеха, обут в мягкие башмаки, а из символов легиона на нем был только простой черный табард.
Он обернулся к Валерию и улыбнулся, взмахом указав префекту на диван у стены. Бранн сел рядом, и диван тревожно пискнул под его весом. Даже сидя, космический десантник доминировал в помещении. Его оголенный бицепс размером был больше бедра Валерия. Префект чувствовал себя рядом с ним ребенком. Что уж говорить о встречах с лордом Кораксом, по сравнению с которым даже легионеры казались крошечными и хрупкими.
Валерий нервно сглотнул.
— Все хорошо, командор? — обыденным тоном поинтересовался префект.
Бранн выглядел задумчивым. Его лицо пересекали несколько шрамов, и, отвечая, он неосознанно провел пальцем по одному из них.
— Это была комната стражи, — сказал он. — Здесь я впервые убил человека, я тогда был даже моложе твоего денщика. Задушил его ремнем винтовки, а потом отобрал оружие. Конечно, тогда со мной был лорд Коракс. Я видел, как он вырвал человеку сердце, а затем кулаком размозжил череп другому, — командор оглядел помещение, видя скорее свои воспоминания, нежели холодные пласталевые стены. — Тут одиноко. Как мне хотелось бы быть сейчас с остальным легионом.
— Почему вы не ушли? — спросил Валерий.
— Не повезло на жеребьевке. Кому-то нужно было остаться и охранять крепость. Командоры бросили жребий, и я проиграл. Вот поэтому я здесь, пропускаю все действо.
— Может, и нет, — произнес Валерий, увидев представившуюся возможность.
— Не понял тебя, — отозвался Бранн.
Денщик подошел к ним с подносом, на котором стояла пара кубков. Командор отрицательно покачал головой, Валерий же принял предложенную воду. У нее было химическое послевкусие, она совсем не походила на свежую воду из ручья в его поместье на Тэрионе. И все же вода означала жизнь, и префект быстро осушил кубок, чтобы избавиться от сухости во рту, которая мучила его с самого утра.
Префект понял, что теряет инициативу. Слова вырвались потоком, преодолев плотину смущения, сдерживавшую их до сих пор.
— Я думаю, что лорду Кораксу нужна наша помощь, в смысле, на Исстваане. Боюсь, битва с Хорусом пошла не по плану.
Бранн нахмурился.
— Почему ты так считаешь? До тебя дошли известия, о которых я не знаю?
— Не совсем, нет. Послушайте, в этом может и нет никакого смысла, да я и сам не вполне все понимаю. Мне снятся сгорающие вороны. — Бранн нахмурился сильнее, но Валерий продолжал звенящим от тревоги голосом: — Это может ничего не значить, совсем ничего, но этот сон мучает меня вот уже семь дней. Боюсь, это своего рода предупреждение. Я не могу объяснить, я просто чувствую. На Исстваане что-то не так.
Озадаченность на лице Бранна переросла в скепсис.
— Сон? Ты хочешь, чтобы я вопреки приказу примарха отправился на Исстваан из-за какого-то сна?
— Это не просто какой-то сон.
— Твои опасения беспочвенны, Валерий. Три легиона, целых три легиона выступили против Хоруса. К ним присоединятся еще четыре. Неважно, что сделали предатели, им не выстоять перед их совокупной мощью. Какой силой обладает Хорус, чтобы бороться с такой армией?
— Возможно, вы правы, — согласился Валерий. — Может, мне просто отправиться туда со своими людьми, чтобы удостовериться наверняка? Если все в порядке, мы просто вернемся, потратив всего пару недель, не больше.
— Я прав, — сказал Бранн. — Никто не покинет Освобождение, особенно солдаты Имперской Армии. Это дело легионов. Мы разберемся со всем сами. Тебе следует подготовиться к возвращению лорда Коракса. Вскоре мы будем снова в варпе, на пути к другим мирам, и твоя жажда действия будет утолена.
Валерий покорно кивнул, подавив вздох. Перед лицом столь явного отказа он больше ничего не мог сделать.
Покой. Ритмический гул, приглушенный амниотической жидкостью. Успокаивающий голос, тоже приглушенный. Смысл слов теряется, но их тон рождает умиротворение. На заднем фоне что-то назойливо пищит. За стенкой инкубатора возникает размытое блеклое лицо. Его черты неразборчивы, выражение непонятно. На стекло капсулы ложится рука: почтительная, надежная, воспитывающая. Может, даже любящая?
