в покое, — он поднял глаза на Лайлу. — Я говорю о Джоне, живущем в твоих воспоминаниях.
— Невозможно… — замотала головой она. — Ты не Бог… И даже не Дух…
— Прах и кости, сколько же заблуждений вмещает столь хрупкое тельце… — колдун устало вздохнул. — «Боги» и «Духи» — разные названия одних и тех же сущностей, как бы смертные ни старались их разграничить. Но ты права. Я к ним не отношусь, потому что не эфемерен, не требую поклонения и не прячусь в других мирах. Более того, в отличие от них, получивших силу по праву бытия, я начал свой путь человеком… а стал тем, кого враги называют «тёмным божеством».
— Какой громкий титул… — пропитанная неверием фраза упала на стол тяжёлым слитком серебра. — И тем не менее время тебе неподвластно…
— Не стоит выдавать скептицизм за эрудицию в вопросах мироздания, — осуждающий тон некроманта прозвучал пощёчиной. — В глобальном смысле времени вообще не существует. Это выдумка людей, отмеряющих свой недолгий век. В действительности нет ни прошлого, ни будущего. Лишь настоящее, где присутствует скрытая математическая величина, множитель, способный влиять на формулу реальности. Хроногор считает себя творцом всего сущего, но даже он не усмотрел ошибки в первичных расчётах. Богам не свойственна скрупулёзность. Я же знаю, как разверзнуть пространственно-временной континуум и войти в Эрмориум — хаотичный, бездонный лабиринт, где покоится эссенция каждого, когда-либо жившего создания. Там же находится и душа твоего возлюбленного. После вызволения она обретёт свою бренную оболочку, родное тело, на момент, предшествующий смертельному ранению.
— А потом ты всех уничтожишь, как уже однажды поступил с Существами, — с налётом презрения сказала вампирша. — Ты и словом не обмолвился, зачем тебе нужен Эрмориум…
— Да, я сделал немало для того, чтобы извести Существ: охотничий промысел, арены, истории, подобные твоей. «Альянс Света» должен был утратить силу, а вместе с ней и власть над Магией. Но не стоит драматизировать. Я не намерен уничтожать человечество. Обвинение в столь примитивном стремлении даже оскорбительно. Напротив, моё пребывание в Эрмориуме вернёт к жизни утраченных созданий: я отыщу их в энергетических пучинах по следу врождённых чар. Для ныне живущих людей мир изменится, для тебя же, Лайла де’Рон, он станет прежним. За исключением того, что на сей раз потенциальные узурпаторы Магии больше не будут представлять для меня угрозы.
— Ты просишь меня о помощи, чтобы одолеть божественного посланника, — взор вампирши сковал подозрительный прищур, — но хочешь возродить магию Света, вместе с которой у тебя появятся новые соперники, пусть и более слабые. Ты не похож на того, кем движет доминирование, только и в чистоту помыслов я тоже никогда не поверю.
— Проницательно. Я далёк от альтруизма. Магия Света мне может потребоваться для дальнейших экспериментов, а воротить всё на круги своя потом уже не получится: портал в Эрмориум возможно открыть лишь единожды.
— План длиною в несколько столетий… — продолжила рассуждать Лайла. — Слишком сложно и рискованно для теоретически допустимой цели. Ты идёшь туда за чем-то конкретным…
Леонардо неторопливо похлопал в ладоши.
— Скажем так: там заключена персона, которая мне небезразлична. Всё остальное вторично.
Вампирша чувствовала, что подобралась к самой сути:
— Тогда хотелось бы знать…
— Довольно, — прервал её некромант. — Хватит обсуждать мой эгоцентризм. Пришла пора поговорить о твоём, раз ты всё ещё сидишь напротив, вместо того чтобы гордо покинуть обитель «злодея». Уже готова заключить сделку или дать тебе время на размышления?
В глазах Лайлы появился странный блеск.
— При всей своей гениальности, ты крупно просчитался, Леонардо. У меня больше… нет магии! — она истерично засмеялась, а потом, так же неожиданно помрачнев, уронила влажнеющий взгляд на поднос. — Ничего нет…
— А иначе ты бы приняла моё предложение? — флегматично поинтересовался колдун.
— Какое это теперь имеет значение?.. — роняя слёзы на яства, всхлипнула вампирша. Она знала, что без огненных чар была для чернокнижника обузой, которую он в лучшем случае скоро выставит за дверь. Призрачный шанс воскресить любимого ускользал тенью низкого облака…
— Утраченный пирокинез не проблема, — преисполненные уверенностью слова обожгли гостью будто кипяток. — У меня есть гипотеза, как вернуть твои девиантные способности, — некромант поймал заплаканный взор девушки. — Речь о другом… Готова ли ты идти до конца, Лайла де’Рон? Претерпеть новую боль. Бросить вызов богам. Обречь мир на возвращение к истокам.
— Если это вернёт мне Джона… — тихо промолвила вампирша, — я согласна… — собственный голос прогремел в душе подобно грому. — Но если обманешь меня, я найду способ покончить с тобой раз и навсегда, — по изумрудным глазам пробежали красные всполохи.
— Ответ, достойный королевы. Только ты должна уяснить один важный момент: я никогда не проигрываю. Осмелишься мешать мне — я осуществлю задуманное более сложным путём и даже оживлю твоего возлюбленного. Но лишь затем, чтобы обратить в безмозглого квайлака, лицезрея которого ты будешь вечность корить себя за предательство… Мы договорились? — Леонардо выжидающе вознёс кубок.
— Договорились… — Лайла взяла в руку золочёный бокал.
— За новый альянс! — уста колдуна тронула загадочная улыбка. — Ты выбрала правильную сторону…
Глава 15
Лайла молча следовала за некромантом по коридору первого этажа, искоса посматривая на проплывавшие по сторонам закрытые двери, которых она уже насчитала не меньше десяти. Вдруг Леонардо оглянулся:
— Рекреацию пламенной магии следует начать с живительного эликсира. Потребуется сварить парочку младенцев…
Не сводя с колдуна строгого взора, вампирша замедлила шаг и остановилась.
— Серьёзно? — усмехнулся некромант, подходя к тяжёлой, железной двери. — Неужели ты и правда принимаешь меня за бессердечного зверя?
— Сказал тот, кто в угоду личным амбициям ставит над миром безумные эксперименты.
— Снова осуждения… Если ты не научишься мне доверять, у нас ничего не получится, — распахнув дверь, Леонардо указал ладонью на уходящие во мглу каменные ступени. — Прошу.
Лайла подошла к лестнице, откуда тянуло резкими запахами алхимических реагентов.
— Обычно доверие нужно заслужить… — заметила она и начала спускаться.
— Я спас тебя, исцелил, предложил воскресить любимого, — изрёк оставшийся на месте колдун. — И это не считая того, что изначально избавил от участи стать горсткой праха. Но, по всей видимости, ты не знаешь ни меры, ни слов благодарности.
— Ты руководствуешься лишь эгоизмом… — сойдя на выстланный мраморной плиткой пол, Лайла обернулась. — А это отнюдь не добродетель, — её взгляд застыл в пустующем наверху дверном проёме.
— Тебе ли упрекать меня? — раздался голос совсем близко, и вампирша обнаружила стоявшего рядом некроманта.
Он направился к каменному пьедесталу, освещённому двумя канделябрами, а Лайла, признав знакомое помещение, невольно тронула пальцами дырки на корсете. Алхимическая лаборатория. Кругом высились деревянные шкафы, сквозь стеклянные дверцы которых блестело множество разноцветных колб и банок с непривлекательным содержимым: даже отсюда в крайней из них различались плавающие в слизи глаза. Когда один из них моргнул, в голове мелькнула мысль о поспешности принятого решения, но осознание недавней безысходности всё расставило на свои места.
— И как ты собираешься возрождать во мне магию? — вампирша приблизилась к Леонардо, что держал над свечой гранёную склянку с синей жидкостью.
— Твой вампиризм аномален, — не отрываясь от дела, сообщил тот. — Иммунитет к солнечному свету, возможность сопротивляться контролю разума, огненные чары, биение сердца. Каким-то образом ты балансируешь между жизнью и смертью. Да, сейчас большинство отклонений утрачено, однако девиантность до сих пор выдают зелёные глаза. Вампиры способны деформировать зрачок, но радужка бывает исключительно красной и никогда не лишается свечения, хоть оно и варьируется ими в зависимости от ситуации. Конечно, с тусклым свечением меркнут преимущества тёмного дара. Только и это можно обратить в пользу. К примеру, для того, чтобы затеряться среди людей… — колдун отнёс склянку от пламени, наблюдая, как над синим содержимым поднимается жёлтая пена. — Если мои догадки верны, то ключ ко всему лежит в твоём сердце: заставим же его биться.
Лайла вздрогнула от того, что её плечо вдруг стиснули острые когти: на него приземлился возникший из ниоткуда ворон. Чуткий слух не уловил ни единого звука, свойственного летящей птице! Скорее всего, это был ворон, ранее сопровождавший её. Слишком уж крупный, с осмысленным взглядом и пугающей нахрапистостью.
— А, Иори… — посмотрел на пернатого прислужника Леонардо. — Ты как раз вовремя. Мне нужен шприц с вольфрамовой иглой и уксусный концентрат на случай, если королева решит «вздремнуть».
Птица шумно перепорхнула на стоявший в углу комод и, поддев клювом латунную
