смысле скелетов, зарыто?
– Ты с какой целью интересуешься? Откапывать? – поинтересовалась я, приподняв бровь.
– Нет, чтоб морально приготовиться, скольких еще придется урыть поглубже, – невозмутимо ответил Ворон.
А я засмеялась, запрокинула голову и посмотрела в розовое, вечереющее небо, безмолвно спрашивая: за что оно подарило мне такого понимающего мужчину. Того, с кем я могу позволить себе быть слабой и безоглядно счастливой, любимой и любящей.
Эпилог
Статья о найденном шедевре Брюллова вышла спустя два месяца и получила резонанс. Юрик сиял. Ну еще бы! Удалось не только найти картину, но и привлечь всех виновных к ответственности. За поджог музея в том числе.
Реставратор и вправду обнаружила картину Брюллова во время работы над «Весточкой» и доложила об этом хранительнице музея. А та не стала сообщать о находке, решив подзаработать. Так сказать, обеспечить себе достойную пенсию. А по итогу получилось – приличный срок.
Как доказало следствие, все было именно так, как мы и предполагали: и обнаружение картины, и сговор троицы реставратор – хранительница музея – электрик, и создание копии картины для того, чтобы продать ее несколько раз…
Борис Артурович, запуская материал в печать, был счастлив, а после выхода и вовсе ликовал. А еще звал обратно, но Макаров ни в какую не отпускал! Так эти двое меня и делили полгода.
А потом все их прения перечеркнули две полоски. На тесте.
Мы с Вороном все же решили попытаться и… Получилось! Не случайно, а абсолютно осознанно. А за месяц до этого я так же ответственно и осознанно сказала в ЗАГСе «да». Видимо, после того в моем организме что-то сломалось… Или починилось… И он решил, что хватит с хозяйки приключений, пора остепениться, свить гнездышко и сделал все, что мог. Забеременел!
Эту радостную новость мы и сообщили будущим бабушке, прабабушке, дедушке (хоть Вик с отцом так особо и не общался) и прадедушке. К слову, о последних. Знакомство отца Вика и моего дедули вышло эпичным. Потому что эти двое, едва увидели друг друга, как буквально впились взглядами.
Безмолвные «смотрины» продолжались с минуту. А затем отец Ворона и дедуля начали разговор. Как ни в чем не бывало. Лишь после, пытая дедушку, я из скупых пояснений узнала, что это было.
Но зато, когда дедули, спустя год, гуляли с двойной коляской (у нас с Вороном родились близняшки), я была за детей спокойна. Их охраняют бывший советский разведчик и бывший российский контрразведчик.
Кстати, может, отцу Вика роль папы не очень удалась, а вот как дедушка он был почти безупречен. А все потому, что, во-первых, хотел наверстать упущенное в свои годы с сыном, а, во-вторых, не хотел уступать более опытному в плане воспитания внуков Эдгару Марковичу.
А нянчить внуков дедушкам (и бабушкам!) приходилось регулярно, ведь у нас обоих с Виком оказалось то еще шило в пятой точке. У меня – длиннее. У Ворона – больше.
Я порой все же срывалась в командировки. Правда, не так часто, как раньше. Все же пришла к выводу: нельзя всю себя отдавать работе, нужно часть оставлять и для семьи. Иначе баланса не получится. А именно в нем заключено такое простое повседневное счастье. Ворон же понимал, как важна для меня работа, что быть просто женой мне мало, нужно еще и журналисткой, поэтому никогда не просил меня уйти из редакции. Хотя и очень переживал, за свою неуемную Кари. А я волновалась за него. Порой откровенно, до трясучки, боялась за Ворона, и когда он был простым пожарным в звании капитана и выезжал со своим нарядом на тушения, и, спустя годы, когда муженек дослужился до полковника. Потому что тоже выезжал! Уже руководил, но все же…
Огонь бросал Вику вызов и снова и снова проверял его на прочность. А муж каждый раз при такой встрече доказывал, что он не просто делает свою работу, а он в ней лучший.
Единственное пламя, которое Ворон никогда не пытался потушить – это то, которое горело внутри меня.
Ведь если мужчина по-настоящему любит, то станет воздухом для своей любимой. Поможет той искре, что есть в женской душе, разгореться ярко и ровно. И сможет сделать так, что ты при этом не выгоришь.
Ворон так точно смог. Он хранил меня. А я – всю нашу семью. И пусть порой бывало непросто, но мы любили друг друга. Всегда. А еще принимали и понимали. Слышали даже те слова, которые друг другу не сказали вслух. Это, наверное, и было секретом нашего счастья…
