твое имя, не так ли? — Он делает паузу, ожидая моего озадаченного кивка в знак подтверждения. — Ты — самое восхитительное, что я когда-либо видел. И то, что я не должен беспокоить тебя в рабочее время, не означает, что я не хотел бы оказаться внутри тебя.
Ледяной ужас наполняет мою грудь, а унижение пылает на щеках. И на этот раз я отдергиваю руку, поднимаясь с дивана в недоумении.
— Прости? — Требую я, задыхаясь от отвращения.
— Ну же, милая. Только не говори мне, что ты никогда не раздвигала эти длинные, сексуальные ноги за подходящую цену, — настаивает он, поднимаясь с дивана и следуя за мной. — Разве ты не хочешь узнать, каково это — иметь настоящего мужчину внутри своей пизды? Я с удовольствием заполню каждую из твоих сексуальных дырочек, а взамен куплю тебе столько красивых платьев, сколько ты пожелаешь. Похоже, тебе не помешает новый гардероб, красивые дизайнерские туфли…
Во мне вспыхивает жгучее негодование. Неужели он всерьез считает, что меня можно так легко купить?
— Спасибо за предложение, — огрызаюсь я, в моем тоне сквозит сарказм. — Но, думаю, мне придется отказаться. Я ничья любовница. И я не собираюсь просто так раздвигать ноги ради дизайнерского платья.
Я знаю его тип. Он любит перескакивать от одной красотки к другой, постоянно притягивая к себе взгляды безделушками. Но когда день подходит к концу, его внимания хватает ненадолго. И я знаю, как сделать так, чтобы его член засох.
— Если мужчина хочет меня, он должен на мне жениться, — бросаю я вызов, напустив на себя вид превосходства. — В противном случае все мужчины только болтают. Они используют женщин, а потом бросают нас на произвол судьбы. Так что скажешь, Винни? Ты готов жениться на мне, чтобы получить то, что хочешь?
Я натыкаюсь спиной на дверную ручку, когда он замирает, и его брови от удивления поднимаются почти до линии волос. Затем на его лице появляется злобная ухмылка.
— Я женюсь на тебе прямо здесь и сейчас, любимая, — соблазнительно обещает он. Но блеск в его глазах говорит о том, что он просто подыгрывает мне. Он думает, что я дразнюсь.
Смеясь, я закатываю глаза.
— Ты не можешь быть серьезным. Ты ничего обо мне не знаешь.
Он хихикает вместе со мной, его поза становится более расслабленной, и, когда он скрещивает руки, я понимаю, что победила. Он больше не будет меня беспокоить.
— Что ж, спасибо за встречу. Это было… весело, — говорю я, ища возможность уйти. — Думаю, мы еще увидимся? — Поддразниваю я. Вряд ли. Он найдет себе новую девушку, которую начнет лапать, в ближайшее время, возможно, ближе к вечеру. И хотя мне жаль ту, кто станет его новой жертвой, я рада, что это буду не я. Взявшись за ручку в гостиной, я поворачиваю ее, чтобы выскользнуть в холл.
— Не сомневаюсь, — соглашается он, не сводя с меня глаз. И когда я закрываю за собой дверь, я еще никогда не была так благодарна за то, что мне удалось спастись. Я убью Китти. Она должна была знать, что за мистер Келли притащил меня на работу пораньше, на встречу. Я упустила драгоценное время с дочерью, не говоря уже о том, что меня снова домогался парень, которому якобы громко и четко дали понять, что он не должен меня беспокоить.
Высокомерный урод. Его тактика хоть раз сработала на девушке? Или он такой извращенец, потому что ни одна девушка ему не дает?
Чего бы я только не отдала, чтобы отправиться прямо в офис Когана Келли и рассказать ему, что именно только что сделал его кузен. Но я все еще не знаю, насколько хорошо мой работодатель может меня прикрыть, и если я чему-то и научилась за время работы в "Жемчужине", так это тому, что не стоит испытывать удачу с боссом.
Сделав несколько глубоких, спокойных вдохов, я направляюсь к кабинету Китти, готовая высказать ей все, что думаю.
24
ГЛЕБ
Мэл практически бегом ворвалась в бурлеск-салон по пути на работу, не оставив мне времени пересечь улицу и перехватить ее. Придется искать ее во время смены. С этим проблем не будет. Даже если мне запретили посетить "Жемчужину".
Я жду, пока толпа начнет стекаться, когда я привлеку наименьшее внимание. Затем я вливаюсь в непрерывный поток людей, вливающихся в дверь. Сегодня вечером у входа стоит мужчина, принимающий плату за обслуживание. Он разговаривает с парой впереди меня и слишком отвлечен, чтобы проверить мое лицо. Поэтому он едва удостаивает меня взглядом и кивает, когда я протягиваю ему пятидесятидолларовую купюру. Затем я без лишнего шума прохожу внутрь.
Есть искусство быть невидимым, и я не боюсь использовать его в своих интересах, чтобы попасть внутрь незамеченным. Избежать моих братьев, вероятно, будет гораздо сложнее, но мне нужно время, чтобы поговорить с Мэл. Я успею сделать это до того, как они меня заметят.
Сегодня работает та же темноволосая барменша, поэтому вместо того, чтобы сесть на табурет, я пробираюсь к коридору туалета, ища путь в подсобные помещения клуба. Мой взгляд падает на потайную дверь слева от сцены, за эстрадой. Никто не охраняет ее, по крайней мере, с этой стороны, вероятно, чтобы лучше скрыть.
Прокравшись в тень под приподнятой платформой рояля, я осматриваю комнату в поисках того, кто мог меня заметить. Но никто не смотрит. Оркестр в полном порядке, и новый номер переходит в крещендо под соло трубы. А когда музыка затихает, занавески откидываются с театральным щелчком.
Мое сердце учащенно забилось, как только я увидел ее.
Мэл — одна из танцовщиц второго плана, одетая в костюм, имитирующий шляпу и черный фрак. Только под фраком на ней лишь чулки в сеточку и дерзкое нижнее белье с оборками. Ее длинные ноги и упругая попка выглядывают из-под пиджака, когда она крутится и извивается, вызывающе двигаясь в такт песне. Она опасно сексуальна, и даже со спины привлекает внимание.
Во рту пересохло, я тяжело сглатываю. Я не могу оторвать от нее глаз. Однако мне нужно сохранять остроту чувств, чтобы избежать обнаружения.
Меня убивает, медленно и мучительно, видеть ее там, наверху. Знойная мания на ее лице. Как соблазнительно двигается ее тело. Жестокая ревность закипает в моей груди, сжигая меня жгучим гневом. Я знаю, что мужчины в зале внимательно наблюдают за ней, восхищаясь ее изящной красотой, ее непринужденной сексуальностью. Все они мечтают прикоснуться к ней. Заполучить ее в свои руки.
Так
