дня, а я занялся кое-какой работой, потом мне позвонил Грэм. Я услышал в коридоре шум и пошел разбираться. Дверь в самую маленькую спальню была открыта. Я использовал эту комнату в качестве кладовки. Когда-то в ней стояла кровать, и я укладывал там своих гостей женского пола и кувыркался с ними после ужина, так как никогда не приглашал их наверх. Когда ко мне переехала Кэтрин, я избавился от кровати, остались только коробки и папки.
Я прислонился к дверному косяку и несколько мгновений наблюдал за ней со снисходительной улыбкой.
– Что ты делаешь?
Она указала на несколько картинок в рамках.
– У тебя тут есть пара красивых фотографий.
– Я не знал, куда их деть.
– Они будут отлично смотреться в гостиной. – Она извлекла несколько фотографий из коробки, которую разбирала. – Это прекрасные кадры – жаль держать их в коробках.
Я протянул руку, и она вложила в нее стопку фотографий. Я стал их неловко перебирать.
– Это я снимал.
– Правда?
– Ага. Был период, когда я попробовал свои силы в фотографии. Это продолжалось недолго. – Я вернул ей снимки. – Фотограф из меня так себе.
– А, по-моему, снимки великолепны.
– Тогда наслаждайся.
– Негативы у тебя есть?
Я покачал головой.
– Все в цифровом формате. В одной из этих коробок лежит камера и все SD-карты.
– Ясно.
– Послушай, Грэм звонил. Он хочет, чтобы я поехал с ним за город встретиться с клиентом. Думаю, что он чувствует себя виноватым за то, что последние два раза ездил Адриан.
– Когда поедешь?
– Завтра.
– Надолго?
– В том-то и дело. Меня не будет до четверга, а это значит, что я пропущу вторник с Пенни.
Она задорно ухмыльнулась.
– Не проблема – я могу прогулять йогу. У меня все равно не очень хорошо получается.
– Передай Пенни, что я приду к ней в пятницу на обед. И принесу ее любимые чизбургеры.
– Она будет рада.
– Что будешь делать, пока меня не будет?
– Работать над гостиной.
– К тебе придут маляры, верно? Никаких лестниц, обещаешь? – В своей комнате она проделала невероятную работу, но гостиная была для нее одной слишком большой. Я нервничал, представляя Кэтрин, балансирующую на высокой лестнице, особенно когда я буду в отъезде.
– Ко мне придут профессионалы, Ричард. Мы справимся за два дня. Ты пропустишь самое интересное.
– Какая жалость.
Она встала и отряхнула штаны.
– Я помогу тебе собрать вещи. Мне нужно сменить постельное белье и перенести мои вещи обратно.
Слова вылетели прежде, чем я успел их удержать:
– Не надо.
– Что?
– Спи в моей комнате, пока меня не будет. И не беспокойся о стирке. У тебя и без того дел невпроворот.
Она прикусила внутреннюю сторону щеки.
– А сегодня вечером?
– Снова поделим одну постель.
– Я…
Я взял ее за руку.
– Это разумно. Это избавит тебя от лишних хлопот.
– Ты – большой любитель обнимашек. Тебя хлебом не корми, дай ко мне поприжиматься! – произнесла она, и на ее губах заиграла озорная улыбка.
Я усмехнулся.
– Это обыкновенная практичность.
– Признай это, и я буду с тобой спать.
Я изогнул бровь.
– Ты не хочешь это перефразировать?
– О, я…
Вот он – румянец, который меня так забавлял. Он расцвел у нее на груди и окрасил щеки. Она оттолкнула мою руку, дразня.
– Признай это, и я буду спать в твоей постели, пока тебя не будет.
– И сегодня?
Румянец стал ярче.
– Да.
Я наклонился и провел губами по ее щеке до уха.
– Мне нравится к тебе прижиматься. Ты вся теплая и вкусно пахнешь.
Это была правда. Сегодня утром я снова проснулся в обнимку с ней. Я чувствовал себя отдохнувшим и расслабленным, хотя мне и пришлось столкнуться с последствиями того, что ее нежная фигурка прижималась к моему телу.
Она проскользнула мимо меня.
– Хорошо. Если это то, чего ты хочешь.
Я усмехнулся. Это было именно то, чего я хотел.
* * *
– Чему ты улыбаешься? – спросил Грэм. Поездка прошла хорошо, и клиент был полон энтузиазма. Вторую половину дня я дополнял свои наброски и дорабатывал идеи, готовясь к следующей утренней встрече. Грэм настоял на том, чтобы мы пошли поужинать и отпраздновали это событие.
Я оторвал взгляд от экрана и протянул телефон ему.
– О, я отправил Пенни огромный шоколадно-карамельный чизкейк, чтобы компенсировать свое отсутствие сегодня вечером. Кэтрин прислала фотографию, на которой они вдвоем с наслаждением уплетают торт.
Он усмехнулся и вернул мне телефон.
– Ты очень любишь Пенни.
– Она напоминает мне кое-кого из детства.
– Родственницу?
Я заерзал на стуле.
– Нет.
Он проницательно посмотрел на меня поверх бокала.
– Ты не любишь говорить о себе. В частности, о твоем прошлом.
– Не люблю.
– Ты с кем-нибудь об этом говоришь?
– С Кэтрин.
– Она твой катализатор. Женщина, которая изменила твою жизнь и тебя.
Я кивнул, надеясь, что он поймет намек и оставит эту тему. Он немного помолчал, достал из кармана конверт и положил его на стол.
– Что это?
Он постучал по тяжелому на вид конверту кремового цвета.
– С тех пор, как ты присоединился к нашей команде, Ричард, ты демонстрируешь выдающиеся результаты. Ты превзошел все мои ожидания. Все наши ожидания. Твоя концепция рекламной кампании обуви Kenner, твой вклад были ключевой частью команды. То, что ты в последнюю минуту собрался и отправился в эту поездку. Да все что угодно.
В ответ на его похвалу я скромно пожал плечами. Его слова меня согрели. Я подумал, а не так ли чувствует себя мальчик, купающийся в лучах гордости своего отца, – то, чего я был лишен. Грэм не скупился на комплименты и редко критиковал – его замечания чаще наставляли, а не осуждали. Я поражался тому, как быстро я вжился в свою роль в «Гэвин Груп». Мне понравилась их позитивная энергия и общий посыл «работать вместе, а не против». Однако его слова значили многое. У меня сдавило горло, и я глотнул воды, чтобы быть в состоянии произнести хоть слово. – Спасибо. Для меня это тоже замечательный опыт.
Он придвинул конверт поближе.
– Это тебе.
Внутри лежал солидный чек – мои глаза полезли на лоб от щедрой суммы, – а также копия моего контракта. Но больше всего мое внимание привлекло то, что шестой пункт был зачеркнут и завизирован. Я вопросительно поднял глаза.
– Не понимаю.
Он усмехнулся.
– Чек – это твой бонус за превосходно выполненную работу. Благодаря твоей идее компания Kenner подписала с нами многолетний контракт. Они хотят, чтобы ты участвовал в каждой кампании.
Я продолжал таращиться на контракт.
– Ты вычеркнул мой испытательный срок.
– Да. Я указал в контракте
