не могу его убить, ублюдок нужен мне живым, пусть и не обязательно здоровым. Однако сражаться честно я тоже не намерен.
В него я запускаю несколько острых кристаллических кольев, которые мужчина с лёгкостью отбивает, когда вокруг меня начинают виться электрические жгуты, пытаясь обвиться вокруг ног. Одновременно с этим вокруг собираются разряды молний, готовые обрушиться мне на голову электрическим столбом и…
Главу рода одним ударом сбивает вальяжным взмахом руки Тень, явившийся у него прямо за спиной, чтобы через мгновение исчезнуть.
Можешь не благодарить.
Спасибо.
Сейчас не время для благородных сражений. Мне просто надо было немного сократить дистанцию, чтобы Тень смог появиться у него за спиной и сбить с ног. А дальше уже мои шавки набросились на него, вцепившись и зубами, и когтями в главу семейства, не давая ему ни пошевелиться, ни воспользоваться пси-способностями.
Однако едва я отвлёкся на него, как с другого края зала внезапно раздаётся истошный визг. Едва успеваю обернуться, когда оставшаяся в живых Сирена уже смыкает на шее ребёнка, какой-то мелкой девчонки лет шести, пищащей во всё горло, острые зубы. Какие-то доли секунды…
И я непроизвольно взмахиваю рукой ещё до того, как успеваю обдумать своё действие.
С моих пальцев срывается острый кристаллический кол. За какое-то мгновение он пролетает через всю комнату и с хрустом прибивает голову Сирены прямо к стене. Демон так и не смыкает челюсть. Она успевает издать лишь испуганный визг, переходящий в шипение, когда её тело дёргается пару раз, прежде чем затихнуть и повиснуть мёртвой куклой, которую прибили к стене, как насекомое булавкой.
Как я и говорил, за этими тварями нужен глаз да глаз, и любое непослушание я карал смертью. Только так можно удерживать контроль над хаосом, который только и ждёт слабины, чтобы вырваться на свободу. Но здесь… здесь это произошло, скорее рефлекторно. По привычке, которая требовала убивать демонов в любой непонятной ситуации.
Получив свободу, ребёнок с визгом тут же бросился из комнаты в коридор, однако убежать ему я тоже не мог позволить теперь.
— П͕͖͖̀ͯͫо̗̖̤ͮ͒̚й̪̭̬̾̍̀м̣̮̱͑ͤ̊а̣̬̀͑́ͅй̝͕̳ͥ̎͊ ͍͍̙͐̐ͯе̳͎͙͂̊̚ё̪̙̺ͮ́̾, — бросил взгляд я на Джокера и добавил. — Н̣͕̦ͨͪ̋е̬̰͉ͣ͌̈в͔̳̣ͬ͂̚р̺͕̞̎͗̾е̬̟̞ͨ̑ͥд̭̠̰ͩͮ̊и̘͉͙̍̑͂м̖̠̤͑͑ͦо̼͕̠̒ͮͮй̺̦̮ͮͮ̊.
И в то время, как он бросился за ребёнком, я наклонился над главой аристократического рода, коснувшись демоническим клинком его шеи. От касания с чистой энергией хаоса кожа зашипела так, будто её коснулись раскалённым прутом.
Настало время получить то, зачем мы пришли сюда.
— Т̺̮̦ͧ̌̆ы̮͔͖͒ͪ̔ ̝͓͍ͧͮ̃з͙̣͙ͮ̽͆н͉͕̮̍̌̃а͙̩̮̀̐ͣе͉͍͇͋̾͌ш͍̥̳͐̓̇ь͖̝̺̉ͯͫ,͍̭͚ͫ̓̽ ̪͈̱̾̈́к̦̬͓͆͗̄т͇̠̖̍͆͌о̼͔͎ͪ̓̃ ̘͉͚̇͗ͨя̯̭̖̄̾͑,͈̹͂ͪ̚ͅ ̱͇̗͛̊ͫн̯̙̗̀̏̇е͈͎̮ͬ́̒ ͚͉͚̏́̄т̥̳͍͂̏͒а̖̘̥̽ͭ͒к͉͔͔ͥͮͣ ͇̘͇ͥ̐ͪл̥̭͇̒̔͐и̻̯̫͋͗̐?̫̻͔̂̎̍ — тихо спросил я.
Ответом мне было молчание, но он знал. Невозможно не знать того, кого вы ловили половиной рода.
Мужчина сжал плотнее губы, глядя на меня взглядом, полным ненависти и желания убить, появись у него такая возможность, но у него её не будет. Однако надо отдать должное — даже в такой ситуации, когда над ним склонился незнакомец с нечеловеческим голосом, а тело удерживают демоны, в нём чувствовалась уверенность. Как у настоящего солдата готовность умереть за свою родину.
И он умрёт, как это не прискорбно.
— Я̲̰͈̇̐ͤ ͉̰̘͆̉̊х͎̩͔̔̎̏о̭̞͙̔ͯ̃ч͍̹̗ͦ̍ͩу͖̪͍ͪ̒ͩ ̘͉̻ͬͣͧз̲̗͍̓̒̓н̣̻͎̉͌̓а͙̭͔̓̈͛т͈̤̲͒̂̈ь̠̬͔̈́ͣ͊,̰̺̝̆ͪ̏ ̣̬̱ͥ̋̚г̥̦͎̄ͧ̀д̥̱̪̃̅̚е̣͇̘̋̋̒ ̬̫̘̃̇̈́с̪͍̪̈͋ͤк̦͓͓̅͊ͭр͕̙̤̓̿̂ы͉̱͉ͥ̒̽в̙̩͖̃͂ͥа͓̹͕͋̓̓е̳̺͈͒̉ͥт̦͍̂͆͛ͅс̩͈̦ͬ̐̈я̝̲̳͐̄̒ ̰̤̥̔̇ͯд̠̱̼ͦ͛̀у̣̰̱͂̿̿х̻̩̼ͣͤ̃о̮̼̳̿ͪ̑в̪̗͖ͯ̆͑н̫͙̩͂̃ͨы̠̣̻ͫͭ̅й͙͚̘̎͌͑ ̪̰̤͒͌̀н̼͇̦̀̐ͧа̦̗͔̂̆̓с͕̘̪ͥͤͥт̜͕͎̅̊̾а̘̦̯̇ͥͭв̠̰͍ͧ͊͊н̬̭̗̂̓́и͕̮̩͂̈ͧк̥͎̜ͫ̄ͬ ̻̭͇͋͊͗И͖̙̭ͯͮ͂м̫̻̭̏̈͗п͕͓̞ͨ̽̎а̮̮̯͋͑̾р͎̺͕ͨ̐̿с̦͙͎͐̀ͬ ̮̪̺̋̈́̀К̺̤͇͂͊̾а̭̼ͭͯ̂ͅл̦̲̻̐̍̍с͎̦̹ͭ̏ͥе̩̭̣ͦ̃̈́р͎̟̫ͫͤ̍и̻̭̻̏̃͌о̖̜̲̊̐͂н͚͍͙̃͆̐,̺̳̱ͭ̍̋ — тихо проскрежетал я. — О̼͎͕ͨͣ͒т̲̳̗̈́ͧ̚в̟̠̘̒̃̏е̜̙̜̒̇̏т͕̤͎̋̿̓ь͉̫̱ͧ͑̚,͇̖̜̈́͂̈́ ̺̹̙̐͒̚и̜͍̗͋̌͐ ̩̭̜̏̾͆т͔͓̤͋̋ͣв̻̱̺ͫ̉̓о͓̰̫͆ͮ̑я͎͇͈̄̄̈ ̦̮̞ͥͬ̐с͎͔̱ͥ̓̿м̞͈͙͑̉ͨе̮̤̒̆̌ͅр͙̻̪ͬ̒ͯт̬͉͎ͣͬ͊ь̹͇̻͋̓͊ ̝͍̞̌͒ͯб̬̖̥ͧ͑̿у̳̮̪ͭ̏͊д̝̭̠̂̐̅е͓̦͓ͧͩ̂т̳̯͇̓ͥ̚ ͎͈̞̉̿̋л͕̰̐̇̄ͅё̘͖̋͐̚ͅг̺͍̙̃̀̔к̬̝̤̇̎̽о͕̱̜ͨ̄̚й͉̟̩̔͆̇.͕̤͍͐̉̓ Б̟̠̹ͥͭ̔у͉̪͈̉̏̏д͕͍̟̎͑̆е̘̯͔̔̌͑ш̳̦̝͑̇̐ь̜̭̱ͥ̋͆ ̟̣̮͛̆̆м̫̼̗̓ͣͪо̗̝̮ͬͦ̌л͉̺͚ͤ̆͋ч̱̺̥̉̃̿а̠̠̯ͤ̃̒т̩̫̺̓̅͗ь̠͈̲̓̽ͧ,̬̻̜͊̎̽ ̺̝͙̇̉̉и͙̮̺͊ͣͬ ͈̻̜ͨͫ͑с̠̬̹́̓̈́а̬͕̺̽ͫ̉м̙̪̥͗̊̉ ̲̳̓̉ͧͅп͎̦̺͛ͭ̿ӧ͍̤́̒͌ͅж̞̝̲͋̈́̊а̼̼͓ͭ̈́͗л̣̜̜ͮͫ̏е̯̭̯ͤ̉̈е̤̥͕̌̾̊ш̙̝̣̀͗ͬь̥͓̞͋ͭ̍,̤̺̬̈́̓͛ ͕̯̱̐͆̔ӵ̹̮͓͌̄т͎̥͎̊̄ͯо̦̙̠̐ͭͭ ̝̞͖ͧͫͦн͚͓̬́͐̓е̮̘̫͒͐͑ ̠̟̟̇ͥ̚о̭͓͙ͫͫ̓т̫̠̒͛̊ͅв̪̩̫̓̏̒е͔̙͇ͫͩ̈́т̦͈̜ͩͧ͛и͚̺̙̍͋̅л̬͚̻̇ͥ͂ ̭̭̬ͤ̊ͪс̟̤̗͌̓ͩр̫̱̠ͫͬ̂а̪͚͚̓́̚з͍͕̠ͧ́̔у̭̟̉̅͊ͅ.̬̪̤̽̓͐
— Иди в бездну, — ответил мужчина твёрдым голосом, глядя мне в глаза.
Но… запах. Я чувствовал от мужчины странный запах, тонкий, как лёгкий аромат парфюма. Он был кисло… сладким, необычным и в то же время приятным. Как чувствуют запах пота от людей, так чувствовал я от него сейчас… страх.
Глава рода боялся, и боялся он не зря.
Потому что через несколько секунд в зал, вернулся Джокер, брыкающуюся и хрипящую девчонку. Глядя на этого демона, ты невольно чувствовал отвращение, и можно представить, что чувствовал человек, глядя на то, как эта тварь держала в руке маленького ребёнка.
Тут даже думать не надо было — у нас в руках была его дочь. Не знаю, зачем он притащил её с собой на работу, но это было его роковой ошибкой.
Наглядный пример с Сиреной поспособствовал послушанию Джокера — на девочке не было ни единой царапины, пусть мелкая уже подавала признаки пси-одарённости, бросаясь слабыми всполохами огня, который хоть и не могли убить, но доставлял явное неудобство.
— Д͉̘͍̑̈ͮа̥̞̦ͮ̍ͤй͍͙͙̂͂̔ ̞̱̼̋̓ͦе̦̭̫̋͑͐ё̤̩͓͐̅ͮ ̝̠̜́ͯ̏м͍͔̜͋͊ͮн̺͓̩̄̄̚е̣̠͖̋̉̇, — протянул я руку.
Демон послушно передал мне девчонку, которая продолжала вырываться, истошно крича. Я схватил её за ногу, перевернув вниз головой, и направился в сторону балкона, кивком заставив демонов перетащить мужчину следом за мной. И крик девчонки вскоре перешёл в визг, когда я, держа её за ногу, вытянул за пределы балкона над улицей.
— Я͓̪̯̌͑͛ ͚̯̣̇ͮͦс̪͙̜ͯ̓̽п̠̳̬̐̇ͥр̲̮̱̍ͤͮо̫̼̜̌̑́ш̱̖͓̄ͨͣу̱̯͚̅ͪͨ ̱̼̯͂̽ͨе̤̦͚͗͑ͫщ͉̖̻̋ͪͦё̳̬̩̊ͨ͋ ̱̮̤͗̌̽р̮̦̟̽̃̈́а̰͓̠͋̇̌з̯̬̥͂ͬͧ ̮̺͕͊ͯ̚т̹̫͕̈́̓̄е̰̬̲ͧ͒͆б̟͍̰̿ͫͩя̻̙̫͐̈́̋, — вновь посмотрел я на мужчину. — Г̖̹̙̏̔ͧд͚͓̥͗̒͆е̼̙̔ͣ̂ͅ ̞̤̤͐ͫ̉д̙̭̬̊̾̚у̻͖̐ͤͩͅх̲̩͚ͬ͌͊о̙̹̆̊ͨͅв͉̻̝̈̀͂н̭͕̘̾ͦͩы̲̼̥̊ͩ̓й̫̯͕ͤ̐ͪ ̩̰͔ͩͧ̒н̯̖̺̊̿ͫа̜͍͚̊ͧ̔с̯̼̖̽̎̚т̦̫̝ͧ̄ͩа̝̳̠ͥͬ͂в̖̞̥͋ͣͣн̗̣̗ͭ͑ͣи̹̬̫̋͒ͧк̺̹̻ͫ̇ͦ ̲̳͖̉̋̒И̖̲̼̏̊̚м̼̙͚̓ͬ̏п̝̱̙̓͊ͯа̰̱̺ͣ̒͗р̣̠͇͊̓͐с̩̟͖̌̃̈ ̩̟͚̋ͩ̉К̝̲̺͐͗̏а͇͍̮̿̆͋л̣͖̬ͯ̐̿с̤͉̩͋̃̓е̦̳̮͌̒̄р̲͈̺͒ͥͭи̝̝͎̉̊̓о̩ͥͮͬͅͅн͍͍̯̒̌̏?̙̠͓̌̐̚ Ѝ̤̲͓̓̊н͉̰͖͗̆̃а̫̥̭̔͗̈ч̹͈̜̓͂ͦе͕̝͚̍͌ͧ ̺̹̩ͫ͌̌м̣̝̫̄ͦ̔ы̦̄ͬͩͅͅ ̻̫̠ͤ̆̓п̞̞̯ͮ̇̏р̫̼͚͛͆̚о͕̼̳̏̿̚в̟̤͕͐ͪ̍е͖̪̝̋ͫ̋р͇̜͍ͨ̓ͪѝ͓̺̺͂̂м̖̭͎̓ͨ̒,̰͔̬ͩ́̚ ̠̬͍́̈́ͦу͎̺̣ͭ̆͌м̥̥̞͌̊̚е̻̮̰̏͑̾е̭͍̤͂͒̋т͓̤͕̄̒ͥ ͕͕̘ͦ̋͆л̭̗̖̍͌̄и͓̱̝̓̑̿ ̗̗͕ͦ̉̿т͈͎͇̿̐͆в͎͔̘̔̂͂о̼͎̩̊̈́̓я̗̦͕ͮ̾̚ ̺̙̯͐ͦͭд͈̯̰ͯ͋͛о͓̭̦͒ͬ͛ч͈͎͉̾̒̎ь̹͖̤̎̊ͯ ̭̩̪̃̋̅л̙̥͈̄̂ͫе͚̣̩ͥ͆̎т̣̹̘ͨ͐ͭа̯̤̱ͮ̅ͨт͔̲̘ͬ̈́̒ь̼̫̩ͪ̏̊ ̤̭̮̓́ͪи̟̞̯̋̿͛л͇̼̜͆͗ͣи̮̮͈ͧ̓ͮ ̣̜̙͆ͮ̓н̞̠͍̏̀̀е͍̱̦̂͛̌т̳̹̼ͦ̾́.̮̦̩̊ͮͤ
Слабость.
Семья и родные дарят слабость. Место, на которое можно надавить, чтобы сломать любого. Именно об этом я иногда думаю, вспоминая о Катэрии и её детях. Но глядя на аристократов, раз за разом это утверждение оказывалось под вопросом, а действительно ли это так? Потому что мужчина не спешил отвечать, переводя взгляд с меня на свою дочь.
Молчание затянулось, и теперь уже я начал сомневаться, правильно ли выбрал тактику, и не стоило ли сразу начать с него самого? То, что должно было сразу развязать язык, теперь уже давило на меня самого. Потому что вставал иной вопрос — а действительно ли я буду готов сбросить её вниз? Невольно я вернулся в давние времена, которые навсегда отпечатались у меня в голове. Ситуация отличалась, но в то же время почему-то до жути напоминала эту.
Тогда мне не хватило сил закончить начатое.
— Т̮̼̼̂̽̍в̠͉͉̍̉͌о͕̮̌̍͋ͅй̖̭̱̇ͧͣ ̥̣̜̉͗ͯо̲̗̟̆̋͑т̼͚̟ͣͯ͑в̪͇̪̽ͮͯе̖͓̯͛̐͒т̪͚͔̌̋̓?̺͇̦ͣ̓̃ — негромко спросил я, тряхнув девчонку над бездной, отчего та изошлась в чудовищном крике.
Непонятно, кто кого сейчас испытывал — я его или он меня. И в какой-то момент я действительно поверил, что он не выберет свою дочь.
Глава 195
Глава семейства сжал губы так, что те превратились в белую полоску. Я действительно в какой-то момент поверил, что он не ответит и предпочтёт смерть дочери собственной верности, когда через несколько очень долгих секунд он отвечает.
— Я не знаю.
Хриплый напряжённый голос, будто вытащенный из его глотки силой, но это было хотя бы какой-то прогресс.
— К͍̻͍͂́̿т̭̗͉ͮ̊̆о̤͙͉ͨ̔̌ ͖͔͉̓̎̄з̫͈̩ͩ͋̔н̪̭̤̈́̆̌а̯̝̙̿̑̂е͚̙̘ͭͥ̾т̠̙͇͒͑̔?̬͕͚̓ͣ̚ — проскрежетал я, глядя ему в глаза.
— Никто, — выдавил он.
Никто? Меня этот
