даже фекалии идут в дело! – сказал своему соседу один из слушавших. Митька не знал, что такое «фекалии», но догадался, что это, наверное, навоз.
– А вы кто будете? – продолжал любопытствовать тот же господин.
– Я студент Московского университета Шальнов.
– И что же вы делаете здесь, на стройке?
– Как видите, – улыбнулся студент, – рассказываю. Дело в том, что слухи о строительстве «по-американски» широко разошлись по Москве, и на площадку зачастили сперва инженеры и подрядчики, а потом журналисты и просто интересующиеся. – Тут он слегка поклонился собравшимся. – Ну и, чтобы не отвлекать мастеров и вообще руководство стройки от работы, господин Скамов предложил мне и нескольким моим товарищам выступить в роли, так сказать, экскурсоводов.
– А к чему все эти заборы?
– Стройка, как вы видите, ведется новыми интенсивными методами, и нахождение на ней неподготовленных людей может быть попросту опасно. Если же вы желаете что-то посмотреть поближе, пожалуйста, я готов сопроводить от трех до пяти человек. Кстати, господа, вот бесплатный буклет «Инженерный квартал», где описаны цели жилищного общества, что и как строится, наши перспективы и так далее. В конце указаны условия приема, а также адреса председателя, секретаря и казначея. Прошу.
Шальнов начал раздавать маленькие книжечки в несколько листов, а господа, толпясь и толкаясь, разбирать их и рассовывать по карманам. Митьке понравилось, как ловко студент отвечал на вопросы, без подобострастия, как у приказчиков, и без спеси, как у полицейских или начальников. Городской, образованный, вот бы и ему так научиться… Малец поглазел еще немного и пошел вокруг домика. Окна, выходящие на Марьину рощу, были по теплой погоде распахнуты и из них был слышен разговор внутри.
– А что, Михаил Дмитриевич, не жалеете, что потратились на бараки и столовую?
– Нисколько. Вы же знаете, какая дичь, грязь и антисанитария творится на стройках, прямо как тадж… гм… также следствие – болезни и срыв сроков. А мы строим «квартал будущего», нам надо делать все на отлично. Кстати, вот Александр Вениаминович, наш буклет, я там специально все прописал.
– Это который вы раздаете?
– Именно. Поначалу тут просто беда была – в день несколько десятков визитеров, один ухитрился в котлован сверзиться, другого чуть ломовик не зашиб, пришлось принимать меры. Был у меня знакомец в Нью-Йорке, занимался рекламой и public relations, вот он в больших фирмах всегда ставил отдел, который общался с журналистами и публикой, писал хвалебные статьи и все такое.
– И как, польза есть?
– Эффект просто поразительный, никто ведь ничего подобного раньше не делал! Все кинулись по нашим следам. Ну, понятное дело, первыми юристы – они ведь писали все документы для нас, так что им и надо было всего лишь поменять название и фамилии. Но кроме них сейчас в процессе создания общества врачей, архитекторов, путейцев…
– Прямо трейд-юнионы, Михаил Дмитриевич! – услышал Митяй смешок говорившего. Часть слов он не очень понимал, но слушать было страшно интересно, и он почти прилип к окну.
В комнатке, на стенах которой были развешаны странные большие листы бумаги со стрелочками, кружками и квадратиками и даже нарисован цельный дом, разговаривали двое – седой господин в дорогом костюме со сверкающей булавкой галстука и господин помоложе в странной зеленоватой куртке с большими карманами и косоворотке под ней.
– Н-да, меня пару раз приглашали на собрания, я старался объяснить, что вовсе необязательно делать общества по профессиональному признаку. Вы же знаете, я затеял инженерное не от хорошей жизни – новый человек в Москве, знал только коллег.
– Ну да, ну да. А каковы перспективы?
– Я думаю, к концу года получат дозволения пять-шесть кооперативов, подобных нашему. А кое-кто уже предлагает на квартирах не останавливаться и построить «город-сад» на Ходынском поле.
– Это по типу английских домиков на одну-две семьи в окружении деревьев?
– Именно. Но я не уверен, что Ходынку отдадут под такое дело, строить ведь придется буквально «на костях».
Митька так заслушался, что совершенно пропустил угрозу со спины и вздрогнул, когда его за плечо схватил пацан постарше.
– Ты чо тут шаришься?
– Не твое дело, – Митька дернул плечом и сбросил руку.
– Дерзкий, да? – заносчиво осведомился мальчишка. – А ну, вали отсюда!
– А что, твоя земля, что ли? – Митьке доводилось драться в деревне застрельщиком в стеношном бою, так что трусом он не был и отступать не собирался.
– А моя! – с каждым словом пацаны сходились все ближе, уже толкаясь и хватая друг друга за грудки.
– А вот нет!
– А вот да! – мальчишка ткнул его в челюсть кулаком, в котором был зажат ворот митяевой рубахи.
Н-на! Митька врезал с правой, надеясь отправить обидчика на землю, но тот был старше и тяжелее. Пацаны сцепились, некоторое время возились, пытаясь обхватить противника или наоборот ускользнуть из захвата, награждая друг друга короткими тычками, но не удержались на ногах и покатились по земле, выбивая из нее клубы пыли и колошматя куда придется…
– А ну прекратить! – внезапно раздалось над головами, но расцепиться было никак невозможно ровно до того момента, как их вздернули вверх за шкирки и растащили в стороны дюжий сторож и тот самый господин в зеленой куртке.
– Кто такие?
– Это, господин инженер, десятника Жохова сын, Гавря, – приподняв того, объяснил сторож, – а другого не знаю, может, из местных, лазают тут…
– Хм. Ты чей будешь, вьюнош? – спросил названный инженером у Митьки, не переставая держать его за шиворот. Митька угрюмо сопел. – Ничей? Хорошо, сейчас велю всыпать тебе и выгнать и больше сюда не пускать.
От такой угрозы у Митьки захолонуло сердце – как же он без артели? куда? пропадет же! Пришлось признаваться.
– Калужские мы…
– Новая артель, что ли?
– Ага…
– И с кем ты?
– С дядькой, Василием Жуковым.
– Жуков? Калужский? Тебя, часом, не Георгием кличут?
– Не, я Сомов, Митяй…
– Так, любезный, – обратился инженер к сторожу, – Гаврилу передать отцу, пусть его сам накажет за нарушение правил, а Василия Жукова сыщи и представь в контору, мы там будем.
В домике инженер провел Митяя через сени, где сидели несколько нарядчиков со счетами и студент Шальнов с бумагами, завел в свою комнатку и поместил на стул у двери.
– Жди, покамест твой дядька объявится.
Инженер отошел к столу, где его дожидался седой господин, а Митька огляделся и снова разинул рот. Внутри было еще интереснее, чем снаружи, на тех стенах, что не видны были с улицы, висели большие листы, на которых дом был нарисован в разных цветах и как бы разрезанный пополам, в нем можно было разглядеть комнаты на разных уровнях, лестницы и вообще все,
