Книга Дороги, которые... - Ольга Войлошникова

Маринка заскочила на облучок и положила первую стрелу на тетиву. Она смогла. Его женщина.

В горле заклокотало яростью, вырвавшейся даже не «ура», а каким-то диким «р-р-р-ра-а-а-а-а!!!», подхваченным со всех сторон. Он скорее почувствовал, чем услышал свист стрелы. В приближающейся волне один вскинул руки и завалился под копыта. Три секунды. Второй. Три секунды. Третий. Три секунды. Четвёртый.

А потом они схлестнулись.

Оскаленные рты, бешеные глаза, кровь, крик, хрипы раненых, ржание коней, время перестало быть…

Внезапно что-то изменилось. Раскидывая басмачей, на поле кружились три огромных пантеры. Это были не просто звери, а словно воплощение льда, огня и тьмы. Они догоняли в безумстве разбегающихся бандитов, рвали, превращали в кучки пепла, в куски льда, в чёрных мумий с пустыми глазами…

Отряд, ощетинившись, сбился перед фургоном.

— Сокол, — хрипло спросил Палыч, — эт кто такие?

Сок, бинтующий Олегу рассечённую руку, только покачал головой:

— Первый раз такое вижу.

Пантеры закончили с басмачами и неторопливо пошли в их сторону.

— Вот бля, не сожрали бы, — высказался кто-то.

— Не подавились бы, — хмуро ответил ему другой голос.

Белоснежная, с голубым отливом, подошла первой, облизнула окровавленную морду и мягким переливчатым голосом сказала:

— Отвернитесь, нам надо переодеться…

АНГЕЛЫ ПАЛЫЧА

— Ты, бл*дь, по-имаешь, что я с ними спал? Ты понимаешь, Олежа? Это к-к… а-а-а… — Палыч растопырил перед лицом пальцы, не в силах описать бурю накрывающих его эмоций.

Нет, по порядку.

Отряд остался цел, не считая отдельных ран, не очень больших и не вызывающих опасений о сохранности жизни. Запуганных, оборванных и почти ничего не говорящих детей общим числом четырнадцать (на вид младшему — года четыре, старшей — десять) доставили до гостиницы, и сейчас ими занимались Марина, три сестры, хозяйка трактира и несколько её соседок. Мужики расползлись по гостеприимному заведению и приходили в себя, а отцы-командиры, уединившись в маленькой комнатушке, методично заливали пережитый шефом стресс. Нет, ещё не пережитый.

Палыч резко выдохнул, опрокинул в рот очередную стопку и зажмурился, занюхивая рукавом. Закуски они прихватили гораздо меньше, чем выпивки, а вылезать из укрытия не хотелось. С этикетки улыбалась маленькая огненная ящерка. Кажется, сперва у неё рот был закрыт? Или нет?

— Да забей ты, Палч! — Олег чувствовал, что вот-вот наступит откат; края предметов начинали слегка плыть. — Красивые девки! Так поют — м-м-м — зак… закачаишшшшься. И в случ чего — такой аф… аф… а-фи-генный козырь! Чик — и всех сожрали!

— Да⁈ А если они на меня обидятся, а?!! И голову мне откусят?..

Сок, давно уже разговаривающий очень чётко и правильно, широко открытыми глазами смотрел в середину столешницы, потом медленно повернулся к Палычу и тихо спросил:

— А если не голову?

Палыч внимательно посмотрел ему в глаза и допил оставшиеся полбутылки из горлышка.

За ним пришли ангелы. Точно. Не-е-ет, не те, которые с арфами и крылышками, а те, которые с огненными мечами и всем прилагающимся. Иначе, почему их прекрасные голоса отдаются в голове так, как будто их гвоздями забивают?..

— Я вам говорила, надо было сразу сказать! — первый голос, похож на жаворонка.

— Ага, хрен бы он нас с собой взял, — второй, более глубокий и бархатный. Что-то очень приятное с ними связано.

— А почему бы, кстати, и нет, девочки? Это ж три таких боевых единицы! — О! Этого ангела помню, он был там, когда все бегали вокруг, а я летал сверху и заглядывал им через плечо, да-да…

— Вот! И Марина со мной согласна! — ага, значит третьего ангела зовут Марина.

— Знаете что, девчонки… Как бы наши мужики не того… Не отъехали… — И четвёртого помню. Целая компания ангелов, зашибись…

— Сколько они выпили-то?

— Да, вроде, три бутылки.

— Ой, девочки! Тут под кроватью ещё!

— И под этой тоже! — стеклянный звон впивался в мозги стальными спицами.

— Так, я сейчас!

Кто-то хлопнул дверью, чуть башка не взорвалась. Кто-то продолжал звенеть в стеклянные колокольчики. Да боже мой, перестаньте уже…

Дверь хлопнула ещё раз.

— Голову держите!

— Это что?

— Универсальное противоядие, эльфийское!

— Давай живей!

Похоже, ему хотят оторвать голову. Ну, понятно. Чего ещё ожидать грешнику?

— Да глотай же, мать твою! — что-то кисло-сладкое потекло по языку. Похоже на лимон с сахаром. А ничего, вкусно. Голова, фаршированная лимоном. С сахаром. Оригинально.

— Так, второго давай! — Рядом что-то происходило. Похоже, он не один претерпевал тут мучения. Кто-то застонал.

— Олега держи! — О, и Олег здесь.

— Голову, голову! — Видимо, головы всем оторвут… Не свезло…

Перед глазами замаячили цветные пятна, которые начали оформляться в картинку. Эту девушку помню.

Рут сердито трясла пустыми бутылками.

— Два литра! Два литра на нос! Ты хоть знаешь, что полтора гарантированно считаются смертельной дозой, а?

— Ой, какая ты красивая…

Рут сердито сощурилась:

— Только попробуй помереть! Я… Я тебе голову откушу!

— Я согласен! — Палыч закрыл глаза.

— Ну вот! Я, значит, за противоядием бегаю, а красивая — она.

Палыч не мог открыть глаза. Сил не было.

— Лизонька, солнышко, ты тоже очень красивая. И Тиша очень красивая. Все три. Девочки, вы о-бал-денные, я не готов отказаться ни от одной из вас. Это я вам, пока пьяный, говорю. Значит — правда. А Марина — ангел. Я помню, она меня оживляла. Я ещё тогда на шкафу сидел.

Тиша фыркнула и пошла выносить бутылки.

25. БЕГЛЕЦЫ

МАЛЫЙ СОВЕТ

Тот же день, Новая Самара, трактир

Денисовский отряд

Отцы-командиры, протрезвевшие, умытые и несколько сконфуженные сидели за столом. Марина сердито прохаживалась по комнате:

— Упиться насмерть, скажу я вам — не самый оригинальный способ самоубийства.

— Ну Марина-а… — протянул Сок.

— А вы, Дмитрий Алексеич, постеснялись бы! Вы же всё-таки врач, — пере-дразнила она его.

— А ты откуда знаешь это имя?

— Ты мне сказал, пока пьяный был.

Сок покаянно вздохнул:

— Ну ладно, девочки! Это ж саламандра! Ей невозможно насмерть упиться.

— Это почему? — Марина подозрительно сощурилась.

— У него встроенный магический блокиратор. Как только доза приближается к критической — вырубает и всё. Проснулись бы завтра, как огурцы…

— М-м-м… — задумчиво протянула Рут, — а если какая-нибудь добрая душа в этот момент тебя напоит другим алкоголем — что будет? Тоже не полезет или как?

— На этот счёт я что-то… Не знаю, если честно, — Сок поёжился. — Даже не предлагайте, пробовать не буду.

— Так, девочки, — Олег решил взять беседу в свои руки, — Наши переговоры зашли в тупик. Если вы всё выяснили про выпивку, то теперь моя очередь спрашивать. Сейчас я, во-первых, хотел бы узнать про ваше участие в сегодняшнем событии: что это за свойство, как оно проявляется в повседневной жизни, несёт в себе угрозу в быту или нет.

Рут посмотрела на сестёр:

— Я буду говорить, поскольку я старшая, согласны? — Тиша и Лиззи кивнули, — Свойство у нас врождённое, от папы. Он — маг-оборотень. В повседневной жизни проявляется… да никак внешне не проявляется. Говорят, что даже в человеческом виде оборотни лучше чуют и распознают запахи, более выносливы. Но, как вы понимаете, нам сложно это оценивать. У нас нет какой-то привязки к объектам или циклам. Автоматически звериная форма включается только во время опасности: если, допустим, мне угрожает смерть, или на меня напали…

— Погодите. Значит тогда, в купальне?..

— Я вам расскажу, как было. Ветер был в их сторону, и мы ничего не почувствовали. Так бывает. Когда на Тишу накинули аркан, она испугалась и перекинулась, чтобы защититься. Она ударила его в лицо. Я перекинулась тоже, выкинула тело на берег (порвала, уж извините) и услышала, что в кустах ещё люди. Они убегали, и я постаралась напугать их, слегка поцарапала одного. Гнала до реки, убедилась, что они сбежали — и вернулась. Прошла по верху скалы, оставила следы. Прыгнула вниз. Всё. Это было очень быстро, минуты три.

— В вашем рассказе нет Лиззи.

— А Лиззи всё это время пела. Мы очень боялись, что вы узнаете кто мы, и откажетесь взять с собой. Мы не хотели раскрывать свою сущность, из-за этого. И… — она поколебалась, — ещё по личным причинам.

— Но Тиша была напугана, я же сам её отпаивал! Такое невозможно подделать!

— Конечно, Тиша была напугана, а как вы хотели⁈ — Рут подняла брови и всплеснула руками. —