Ван Цзинвэя в Нанкин тоже входило в расчёты Чан Кайши. Все органы власти этих двух правительств, по сути дела, тоже ничем не отличались друг от друга. Всё, что было в Нанкине, было и в Чунцине, всё, что было в Чунцине, было и в Нанкине, вплоть до того, что эти органы даже именовались одинаково. Если же и были отдельные различия (например, у марионеточного правительства была «Новая народная лига», а у чунцинского правительства Чан Кайши — «Союз молодёжи трёх народных принципов»), то слить их воедино не представляло никаких трудностей — менялась только вывеска. Что же касается гоминдановской вывески, то, конечно, её даже и менять не нужно было,— гоминдан был в два счёта объединён, и вопрос оказался исчерпанным. Если некоторые организации японцев или марионеточных властей во время капитуляции были уничтожены народом либо им был причинён большой ущерб, то Чан Кайши быстро подправил их или восстановил заново. Например, 18 октября 1945 г. министерство внутренних дел гоминдановского правительства опубликовало распоряжение о «мерах по проверке населения районов, подвергшихся оккупации», в котором имелись следующие указания для низших административных инстанций:
«Существовавшие [при японцах и марионетках] в данной местности организации „баоцзя“ следует полностью использовать с учётом положения на месте. Ликвидированные [Народно-освободительной армией] организации должны быть созданы вновь».
Что же касается личного состава чиновников, то большинство их, собственно говоря, использовалось обеими сторонами. Временами они работали на правительство Ван Цзинвэя, временами — на правительство Чан Кайши. В сущности, одно не мешало другому, и при слиянии не пришлось даже производить каких-либо перемещений. Как писал корреспондент одной из шанхайских газет, произошло то, что «оно [население оккупированных японцами районов] воочию увидело, как бывшие пособники японцев и предателей вдруг превращались в „героев“ Освободительной войны, а палачи, в прошлом обагрившие свои руки кровью народа, оказывались „подпольными работниками“».
Однако для Чан Кайши было совершенно ясно, что его войска находятся слишком далеко от важнейших оккупированных районов, а марионеточные войска не выдержат и одного удара Народно-освободительной армии и что если японцы не окажут непосредственной реальной помощи, то объединение Чан Кайши с коллаборационистами будет невозможным. Поэтому посланный Чан Кайши через Хэ Инциня уполномоченный 23 августа 1945 г. выдвинул перед японским представителем Имаи два дополнительных условия капитуляции для передачи их генералу Окамура. Содержание их заключалось в следующем:
«1. В случае, если незаконные вооружённые организации, действующие на территории Китая, самовольно потребуют от японских войск сдачи оружия, то японским войскам вменяется в обязанность, до передачи оружия национальным войскам, указанным генералиссимусом Чан Кайши или главнокомандующим Хэ Инцинем, вести эффективную оборону.
2. По полученным сведениям, при наступлении войск бандитов на Кайфэн, Тяньцзин, Чжэнчжоу и другие пункты японские гарнизоны не приняли участия в защите этих пунктов, заняв позицию невмешательства в отношении находящихся в данное время в этих районах войск Пан Бинсюня, Мэнь Чжичжуна и других. На это нужно обратить особое внимание. В подобных случаях надлежит, руководствуясь меморандумом № 4 серии „Чжун“, спешно сконцентрировать указанные в меморандуме японские части в местах наступления бандитов и в других местах и вести эффективную оборону. Если все эти пункты (или другие, указанные в меморандуме № 4 серии „Чжун“) до передачи их в руки частей национальной армии, указанных генералиссимусом Чан Кайши или главнокомандующим Хэ Инцинем, будут заняты бандитами, то ответственность за это будут нести японские войска, которые обязаны освободить эти пункты и передать их нашим войскам».
Кто же такие эти «бандиты»? Выше, описывая преступления Чан Кайши за десять лет гражданской войны, мы уже указывали, что «бандиты» — это не что иное, как прозвище, которое извечно давалось китайскими контрреволюционными правителями революционному народу. Так называли государство тайпинов, так называли Сунь Ятсена, так называли в течение всех десяти лет гражданской войны и нашу великую Коммунистическую партию Китая и Китайскую Красную Армию. Во время Освободительной войны японцы называли так великую антияпонскую Народно-освободительную армию: 8‑ю армию, Новую 4‑ю армию и партизанские отряды Южного Китая. Теперь же чанкайшистская клика вслед за японскими грабителями стала называть так нашу великую Народно-освободительную армию. Чанкайшистский прихвостень Хэ Инцинь, передавая свои дополнительные условия, хотел, чтобы японцы на китайской территории «вели эффективную оборону» против китайского народа, сопротивлявшегося японцам; чтобы японцы помогли марионеточным войскам отразить наступление китайского народа; чтобы японцы «освободили» уже оставленную ими китайскую территорию.
Пусть скажут патриоты-соотечественники: могут ли еще разбойники из шайки Чан Кайши считаться китайцами? Кроме У Саньгуя[128] и нескольких других мало в истории предателей, которые могли бы сравниться с ними!
По прямой просьбе Чан Кайши японским войскам, объявивший о своей капитуляции, разрешалось продолжать творить злодеяния над китайским народом, разрешалось вести войну против Народно-освободительной армии. Японцы оказались в одном лагере с войсками Чан Кайши, а некоторые японцы просто хвастали, что «японская армия скоро вольётся в китайскую и станет в ней главной силой».
Чан Кайши хотел, чтобы японцы продолжали удерживать в своих руках оккупированные районы, ведя беспощадную войну с Народно-освободительной армией. Без этого хода Чан Кайши не мог бы ничего сделать.
Он прекрасно понимал, что уже капитулировавшие японские войска были морально неустойчивы. Да к тому же было неудобно, чтобы японцы открыто вели в Китае войну большого масштаба в течение продолжительного времени. Поэтому своей последней опорой Чан Кайши продолжал считать американский империализм. Чан Кайши понимал, что американский империализм, пользуясь своим положением «союзника», всегда может ему помочь. Американские империалисты помогали Чан Кайши перебрасывать его войска; в то же время американские войска, как в прошлом войска Японии, использовались для караульной службы. Генералы Хэрли и Ведемейер, эти «доверенные лица» американских империалистов в Китае, по сути дела, командовали Чан Кайши, указывали, когда и что ему надо делать. Они всеми способами добивались проведения в жизнь плана, который дал бы возможность американскому империализму легко сменить японский в его монопольном владении Китаем. Ясно, что если бы не было помощи и поддержки со стороны японцев, их марионеток и американского империализма, то при наличии мощных сил китайского народа никакие попытки Чан Кайши присвоить плоды победы народа в Освободительной войне не увенчались бы успехом.
Пока идут переговоры, перебрасываются части. Американские войска тут как тут
Все мероприятия Чан Кайши были направлены к одной цели — продолжению антинародной гражданской войны. Сохранение органов власти, существовавших при японцах и их марионетках, было его первым шагом; за ним последовало требование, чтобы японские бандиты вели эффективную оборону против китайского народа, боровшегося с Японией, и, наконец одобрение вооружённого вмешательства американского империализма. Причём, последнее было решающим шагом Чан Кайши в
