Главный охранник купил новое имя и биографию. И стал готовиться к главному — к изъятию денег.
Он организовал за заместителем управляющего слежку. Прикрываясь производственной необходимостью. Ему нужно было охранять жизнь одного из руководителей банка. Для банка. И узнать, где и при каких обстоятельствах должна состояться передача денег. Для себя. Потому что изъять деньги он мог только в момент передачи. Ни раньше, ни позже.
Когда вмешалась милиция, начальник охраны понял, что промахнулся. Что зря истратил много лет накапливаемые сбережения. И влез в долги.
Когда операция провалилась, убедился, что поступил правильно. И еще понял, что заместитель управляющего не прост. Совсем не прост. И нашпиговал его автомобиль микрофонами и радиомаяками.
Потом встал вопрос о передаче денег потерявшему дочь отцу, и начальник службы безопасности первым высказался «за». За передачу. Потому что жизнь ребенка выше денег. И еще потому, что он как начальник службы безопасности гарантировал сохранение этих денег. И захват преступников.
Именно он склонил чашу весов в сторону согласия!
Деньги отсчитали и сложили в большой кейс. Его деньги сложили в кейс. Его деньги, временно передаваемые в руки заместителя управляющего. Который должен был послужить курьером. На час.
Когда оборвалась связь микроавтобуса с сопровождаемой им иномаркой заместителя, когда они догнали вместо роскошной легковушки замызганный бортовой «ЗИЛ», начальник безопасности удовлетворенно хмыкнул. Про себя. И злобно выругался. Вслух.
Его задача упрощалась. Теперь не надо было нейтрализовать свою команду. На случай чего он припас баллончик с сильнодействующим нервно-паралитическим газом. Который должны были в последний момент активизировать преступники. Теперь довольно было пересесть на идущий сзади запасной микроавтобус. И, прослеживая сигнал, направиться к месту передачи денег. Из рук заместителя — в руки вымогателей и из их рук — в его руки. В руки настоящего хозяина
Почему понадобились еще одни посредники — вымогатели, почему нельзя было изъять деньги непосредственно у заместителя, объяснить было просто. Потому что начальник охраны не был уверен в успехе абсолютно. Один-два процента на неудачу оставались всегда И в случае неудавшегося ограбления заместителя управляющего он становился уголовным преступником. А в случае получившего огласку ограбления преступников продолжал оставаться начальником охраны, выполнившим свой служебный долг до конца и тем сохранившим принадлежащие банку деньги. И даже трупы, если бы они случились, были бы не трупами жертв ограбления, но получивших по заслугам преступников.
В эту игру, ничем не рискуя, он мог играть почти до самого конца. Почти до трапа самолета. И он хотел играть в нее до самого трапа. Ему необходимо было алиби. По крайней мере на территории покидаемой им страны.
Но когда начальник охраны прибыл к месту действия, он сквозь приобретенный им для нужд банка прибор ночного видения «срисовал» двух типов, пытающихся проникнуть в дом. Ситуация усложнилась. Нашлись новые охотники до его денег
Начальник службы безопасности не стал спешить В бою выигрывает тот, кто последним раскрывает свои позиции. И бьет в самый неожиданный момент. Желательно в спину. Он хотел выиграть. И поэтому предпочитал раньше времени не высовываться. Тем более что его очередной самолет улетал еще только через два с половиной часа.
Начальник охраны сидел в микроавтобусе и слушал. Все то, о чем говорили в ближнем окружении «заряженного» аппаратурой заместителя.
И чем больше слушал, тем больше удивлялся. Оказывается, он участвовал совсем не в той игре, что предполагал изначально. Оказывается, он участвовал в гораздо более замысловатой и жесткой игре.
В которой все равно должен был победить. Потому что его удар должен был быть последним.
Правда, в этом случае, обезвреживая следователей, он лишался алиби…
А почему, собственно, лишался? Ничуть не лишался. Откуда он, ворвавшийся в помещение начальник службы безопасности вверенного ему банка, мог знать, что это следователи? А не соучастники преступного промысла. Он не должен разбираться в перипетиях преступления, не может подменять следственные органы. Он должен спасать принадлежащие банку деньги. Что он и сделал.
Сходится?
Сходится!
Ну, тогда снаряженный боевыми патронами рожок в автомат и вперед. Кто не рискует, тот всю жизнь пьет чай. Причем очень жидкий чай!
Начальник службы безопасности ворвался в помещение и уложил всех на пол. И получил то, что желал. В полном объеме
Изъяв всю причитающуюся ему сумму, начальник охраны двинулся в аэропорт В его кармане лежал билет на самолет Аэрофлота. Специально Аэрофлота. Который летел на край света хоть и долго, хоть и с многочисленными промежуточными посадками, но зато летел с нашего аэродрома. Обслуживающегося нашими авиационными техниками Где начальник охраны завел обширные, завязанные на водке и деньгах связи И даже, на пробу, отправил пару никому не предназначенных посылок в страны ближнего зарубежья.
Он потратил немало денег на водку и взятки, но он наработал надежный канал переброски контрабанды. Канал, который собирался использовать один-единственный раз.
На подъездах к аэропорту начальник безопасности засунул деньги в специальный, с полусотней кармашков жилет. Который можно надевать под рубаху. Равномерно распределенные доллары лишь немного полнили его. Но не настолько, чтобы это бросалось в глаза. Чтобы доллары не бросались в глаза, начальник сшил специальный, подогнанный под них костюм. И рассовав в кармашки десять тысяч нарезанных по известному формату бумажек, часами ходил перед зеркалом. Чтобы привыкнуть к новому своему обличью. Он не собирался расставаться со своими долларами за границей. Он не собирался отдавать их в банк. Он не верил банкам. Он сам работал в банке. Его доллары должны были находиться при нем! Везде и всегда!
Жилет он упаковал в специальный металлический чехол, который на случай попытки воровства или вскрытия был снабжен системой радиооповещения. И если кто-нибудь попытался бы сдвинуть его с места, на приемном устройстве сработал бы сигнал тревоги, а потом, внутри чехла, сирена.
Он все хорошо продумал, начальник охраны ограбленного им банка.
Когда он подъехал к аэропорту, его в условленном месте ждал заранее предупрежденный им по телефону человек.
— Вот, — показал он пакет, — его нужно передать на борт 2212.
— Нет, — сказал человек, — на этот уже невозможно. На этот поздно. Все работы по подготовке к полету завершены. Можем на следующий.
— На этот. Это моя последняя просьба.
— Все равно нельзя.
— Пятьдесят тысяч баксов, — назвал цену начальник службы безопасности.
— Сколько?!
— Столько, сколько я сказал. А это на случай, если кто-то надумает сунуть в сверток свой нос, — показал он прибор слежения. — Это не моя посылка. Это посылка очень серьезных людей. Которые при ее утрате не остановятся ни перед чем. Ты понял?
