Ректора.
— Не просто про любовь, Габи. Все-таки мама моя Истинная.
Вот это да. А Эйдан говорил, что Истинные — это редкость. Получается, это явление в прошлом таким уже редким и не было.
— Тогда я не понимаю, отец. Как ты мог жениться на другой? Завести с ней детей.
— Они не мои, Габи, — мне послышался оглушительный звон. А может просто показалось, и это моя челюсть упала до пола. В моих глазах застыл немой вопрос. Что за драма развернулась в своё время в жизнях моих родителей? — Как я уже сказал, я остался жить в этих стенах. Ухаживал за мамой, давал понять многочисленным поклонникам, что дама занята, — папа слегка хмыкнул, будто именно этот фрагмент из воспоминаний особенно веселит его, — даже преподавал. Когда Мелодия была на середине пятого курса, мы узнали, что станем родителями. О, Габи. Ты бы видела свою маму. Она, словно светилась изнутри.
— А ты? — сейчас мне было важно узнать, что в тот момент чувствовал этот мужчина. Да, у меня были обрывочные воспоминания из прошлого, но именно сейчас, в стенах студенческой комнаты, мне казалось, я пойму настоящие чувства отца по отношению ко мне. Действительно ли он меня любит, нужна ли я ему. Потому что, какой бы взрослой не была сейчас, но я по-прежнему нуждалась в родительской любви. Даже потеря этого чувства не стала бы для меня такой трагедией, как осознание, что не нужна собственному отцу. Затаив дыхание, я ждала его ответа.
— Мне показалось, что я стал значительно сильнее, — теперь папа смотрел в мои глаза. — Мысль о том, что в этом мире появится та, которая будет искать в моих руках утешение, когда ее кто-то обидит, придавала мне необычайную силу. Я уже представлял, как буду гулять с тобой, рассказывать про самые обыкновенные вещи, зная, что для тебя это будет чудом. Как буду катать на каруселях, отваживать женихов, ведь моя дочь до старости будет со мной, — на этих словах я рассмеялась, понимая, что папа за шуткой пытается спрятать слезы, что чистыми кристалликами скопились в уголках его уставших глаз. — Уже тогда я любил тебя больше жизни. Никогда не сомневайся в этом, Габи. Чтобы ни происходило в наших жизнях, вы с мамой всегда будете единственными по-настоящему важными для меня людьми.
И это не было ложью. Я буквально ощущала его любовь и сожаление об упущенном времени.
— Я начал подыскивать квартиру в городе, рассчитывая жить там с вами, после твоего рождения, — на мгновение он замолчал. — Я допустил ошибку, рассказав о вас с мамой своим родителям, у которых, как оказалось, на меня были свои планы. Мне устроили грандиозный скандал. Позволь, опущу подробности, они здесь ни к чему. Я ушел из дома, вскоре родилась ты. Все было бы ничего, если бы твоей бабушке не пришло видение. Мир вскоре настигнет черная чума. Появятся чудовища, жаждущие магической крови и плоти. Они будут разрушать города, убивать и мучать. А управлять ими станет одна злобная ведьма, остановить которую будет невозможно. Но не бывает тьмы без света. Надежда есть. Она появится в виде чудесного ребенка. Девочки, которая вберет в себя силу четырех стихий: огня, воздуха, земли и воды. Каждая из стихий будет так или иначе проявляться в ней. Твоя бабушка тогда очень четко описала ту девочку.
Папа пристально смотрел на меня. Синие глаза были необычайно серьезными, а у меня начали закрадываться весьма неприятные подозрения. И почему-то я совершенно не хотела искать их подтверждения. Но наш непростой разговор уже был начат.
— Огнём будут гореть ее волосы. Её глаза обретут необычайно глубокий синий цвет. В них будет отражаться необыкновенный лесной ручей, который весело бежит по тропкам летним деньком. Её первой силой станет воздух. Он будет играючи ей подчиняться. А её надежность и твердость слова — станет крепкой опорой для тех, кто найдет в ней близкого друга. Так себя проявит Земля.
В каждом сказанном слове, я видела свой образ. Но произносить вслух собственные догадки не хотела. Мне казалось, что у отца в горле встал комок, который он с трудом проглотил.
— Но не это было самым страшным предсказанием твоей бабушки.
Девочка должна будет пройти лишения, чтобы стать той, кем ей быть предначертано. Иначе участь ее будет ничем не лучше участи Чёрной Ведьмы. Гниль и всевластие совратят сердце девочки, обрекая её на вечные мучения.
В комнате повисла тишина. Я смотрела на свои руки, и мне казалось, что они не принадлежат мне. Что это чужое тело. Я отказывалась принимать то, что услышала. Внезапно сильная мужская рука накрыла холодные мои. Я посмотрела на отца:
— Это я? — губ не слушались. Я не хотела произносить этот вопрос.
— Мы с мамой отказывались в это верить. Она тогда сильно поругалась с бабушкой. И когда твоя бабушка уходила из нашей квартиры, то предрекла, что и нам с Мелодией суждено расстаться. Есть гораздо более важные вещи, чем любовь. Например, жизнь всех существ. В тот вечер мы долго разговаривали с Мелодией. Решили, что это всё ерунда, и мы вместе сможем уберечь дочь от этого кошмара.
Судя по моей жизни, у них это не особо получилось.
— Знаю, о чем ты думаешь. Мы не справились, Габи. Вскоре к нам пришли и мои родители. Они, якобы пересмотрели своё мнение на наш брак. Казалось, даже радовались, что у них вскоре появится внучка. Я знал своих родителей. Знал, что в мире демонов нет доброты. Это сейчас он претерпел изменения. Но тогда… Тогда для демонов всё было очень непросто. Но Мелодии так не хватало матери. Они к тому моменту не общались уже полгода, что она убедила меня не терять связь хотя бы с моими родственниками. И это стало фатальной ошибкой. Мы начали ездить в гости ко мне домой. Поначалу всё шло достаточно неплохо. Моя мать была доброй по отношению к вам. Нянчила тебя, играла. Мне даже казалось,
