можно было бы придумать новые способы обеспечить финансовую стабильность и возможность дальнейших заимствований.
Когда Сяомэй рассказывала всё это, я только один раз её перебил, чтобы спросить — что им будет за то, что они выдали всё это? На что она ответила: «Это было санкционировано. Сейчас можно».
И вот, около года назад этот пророк выдал новое предсказание.
Нечто должно прийти извне. Испепелить жизнь. Отнять земли. Утвердиться, а затем поработить оставшихся. И проход ему откроют там, куда могут попасть только адепты ступеней.
— Извне — это из космоса, что ли? — уточнил я, вспоминая то, что мне пришлось пережить до повышения статуса в Алой Ступени.
— Нет, — Сяомэй покачала головой, — боюсь, не так просто. После первых слов мы тоже так подумали, но пророк однозначно ответил: «нет, наверху — не значит «извне», они придут из разрывов реальности, а реальность порвётся из-за того, что кто-то рядом захочет нам зла». Это его дословные слова, я их запомнила.
— А как звучит та часть, которая про адептов ступеней? — вмешалась Соня, — про нас?
Китаянки переглянулись. Лунюй в очередной раз закатил глаза, но безнадёжно махнул рукой, мол, валяйте.
— «Люди Севера могут спасти своей волей, сын и дочь своего народа. Он — бывший не на Земле, она — извлекшая живое сердце. На другой стороне мира, через изнанку мироздания — туда, где зреет катастрофа. Ключ в сердце отражения, замок — в замке властелинов. Смерть и воскрешение, гибель и судьба. Будьте с ними, сыновья и дочери Нефритовой Ступени. Тогда беда минует», — Сяомэй произнесла это на местном языке, а потом повторила на английском.
— Как видите, насчёт вас пророк не ошибся, — прокомментировала Сяоюй, — хотя нам стоило больших трудов узнать детали.
Соня посмотрела на меня.
— Ладно. С вашими источниками информации мы ещё разберёмся. Но что такое «сердце отражения»? — спросил я.
— Это, — Сяомэй развела руками, демонстрируя окружающее, — это место — отражение нашего города. Теперь очевидно.
— Мне не нравится, что там говорилось насчёт сердца, — заметил я.
— Не факт, что имеются ввиду именно эти сердца, — с нажимом на слове «эти» сказала Сяоюй, — может быть другая интерпретация.
— Что это? — неожиданно вмешался Ланюй. Он указывал на одно из ближайших зданий — небоскрёб в три сотни метров высотой.
— Где? — настороженно спросил Дамир, до этого внимательно слушавший наш разговор и рассказ китайцев.
— Вон. В центре.
И в следующий момент я сам увидел — что-то вроде отблеска. Будто бы кто-то мигнул фонариком, который тут же погас.
А потом я ощутил резкую боль в ухе. Раньше, чем услышал звук: короткий щелчок выстрела.
Я рухнул на землю.
Каким-то образом на мне оказался Дамир. Он рычал.
Визжала Соня.
Я вывернул голову, и увидел убегающих девушек. Лунюй, к его чести, пробовал тащить Соню.
А потом Дамир вскочил и потащил меня за собой.
Новые щелчки. Искры под ногами — там, где пули попадали в арматуру или твёрдые камни.
Рывок в пять метров — и мы под защитой рухнувшей бетонной стены, когда-то бывшей частью одного из зданий.
Мы сгрудились за стеной. Дамир повернул меня к себе. По шевелящимся губам я понимал, что он что-то спрашивает, но в ушах жутко звенело и я не мог разобрать ни слова.
Сульвикар стволом большо впивался в лодыжку, но я боялся пошевелится, в обалдении глядя на Дамира.
— Он же ранен! — как будто сквозь толстую ватную подушку услышал я; кричала Соня.
— Я в п… порядке… — попытался выдавить я, едва расслышав свой голос.
Дамир залез куда-то в сумку, и достал оттуда длинный кусок белой материи. Он побрызгал её чем-то из маленького тюбика, после чего обвязал мне голову через больное ухо, сделав узел под подбородком.
Странно, но после этого слух быстро возвращался. Хотя грохотало теперь совсем рядом: девушки, достав пистолеты, открыли ответную стрельбу.
Дамир достал меч.
— Стойте, — сказал он, обращаясь к ним, как только закончил с моей перевязкой, — стоп!
Девушки остановились.
— Главное — берегите его, — он кивнул в мою сторону, — понятно почему?
— В целом, — кивнула Сяоюй, — но что, если сульвикар здесь подействует на нас, как в нашем мире? Потому что мы выходцы оттуда?
— Давайте не будем проверять, — предложила Сяомэй.
— Вот это звучит по-настоящему разумно! — кивнул Дамир.
Он осторожно высунул из укрытия кончик своего меча и посмотрел на отражение в лезвии.
Через пару секунд пуля едва не выбила меч из его рук, но он смог удержать оружие. Силён, однако!
— Там один стрелок, — сказал он, — а было больше. Плохо.
Он начал оглядываться по сторонам. Справа от укрытия был вход в заброшенный небоскрёб. Стёкла на первом этаже отсутствовали, но выше кое-где сохранились окна. Внутри были песчаные наносы и следы воды, будто бы здесь текли бурные потки. Слева проходила широкая улица. Пытаться пересечь её под обстрелом — всё равно, что играть в рулетку. Отступать назад тоже не вариант. Слишком далеко ближайшее возможное укрытие.
— Выглядит вроде безопасно… — осторожно заметил я, кивая в сторону небоскрёба.
Дамир прицокнул языком, но спустя секунду кивнул.
— Да, другого выхода нет, — сказал он, — скорее всего, они нас обходят там, — он кивнул налево — безопаснее. Укроются за углом того дома, — Дамир указал на квадратное здание высотой этаже в тридцать, — и откроют огонь. Я посмотрел в ту сторону, чувствуя, как пульсирует боль в раненом ухе.
— Хорошо, — кивнул я.
— Тогда сейчас. Все вместе. Раз-два… бежим!
И мы как единый организм рванули вперёд.
Я заметил, что Дамир специально двигается так, чтобы закрывать меня от возможных стрелков. Не могу сказать, что мне это понравилось — но и возражать его резонам я не рискнул.
Мы забежали внутрь, миновали один из проходов и скрылись за ближайшей бетонной стеной.
Тут, внутри, пахло пылью и старым железом.
Я начал быстро моргать, чтобы глаза побыстрее привыкли к мраку — фонарики мы, конечно же, не зажигали.
— Моя серёжка! — спохватился я, сообразив, в какое именно ухо меня ранили.
— Ничего, брат-каа, — Дамир положил мне руку на плечо, — подлатаем тебя, купим новую.
— Она была важна для тебя? — сочувственно спросила Сяомэй.
— Да не особо, если честно, — я развёл
