мне не запрещает. Она запрещает тебе. Это понятно?
Произнося это, Бланш не стал выше или больше, не повысил голос и не применил магию. Но ориэнсист внезапно ощутил себя будто под прессом. Так давить умеют лишь дознаватели Секретной службы. Никакого насилия или угроз, только тяжелый взгляд, правильная тональность и язык тела. На неподготовленных людей эта манера ведения беседы производит неизгладимое впечатление. Они тушуются, потеют и отводят глаза. Некоторые ссутся. В такие моменты разум возвращает их в детство – опытные дельцы и суровые головорезы под взглядом дознавателя ощущают себя беззащитными нашкодившими детьми, которых ждет отеческий ремень.
Казалось, что сам воздух наполнился тяжелым давлением Бланша и почувствовал это не только ориэнсист. Маг демонстрировал, что может проникать под кожу и заставлять мозги человека работать в нужном ему ключе без единого магического или физического касания. Такое давление – тонкая игра, в которой каждое слово, каждый взгляд или жест обретает особый смысл.
— Но я просто… — ориэнсист, столкнувшись с такой силой, не смог устоять. Его религиозные убеждения, его уверенность в собственной правоте – все рассеялось под неумолимым взглядом Бланша.
— Ты просто пойдешь дальше и не будешь мне докучать, — закончил за него Бланш.
— Хорошо, простите, — мужчина, подхватив подол своего одеяния, поторопился покинуть место злополучной встречи.
— Глубоко, — протянул Бойер, — Но можно было обойтись и без провокаций, — продолжил он, задув огонек.
Бланш пожал плечами.
— Из каких побуждений вы вступили в эту беседу, доктор Бланш?
— В основном из-за раздражения и чувства брезгливости. Терпеть не могу Пришедшего-с-Востока и его последователей.
— Предпочитаете верить в Вечного?
— Предпочитаю верить в себя.
— Самонадеянно.
— Другие варианты не прошли проверку временем.
— А вы?
— А я с собой до конца, — рассмеялся Бланш.
…
— Раз уж нам выпала возможность путешествовать вместе со вторым человеком в Секретной службе... Доктор Бланш, поделитесь, чему еще, помимо умения бесчеловечно давить на собеседника, вы учите своих кадетов?
Бланш усмехнулся.
— Хотите понять, чего ждать от моего бывшего подручного?
— В общем и целом, да. Ну, и мне любопытно.
— Он еще доставит вам проблем. И вам, и нам. Он сложнее, чем я думал.
— Тем интереснее! Чему вы его учили?
Бланш на секунду задумался.
— Понимаете, у нас есть некая… специализация. Давить на собеседника, как вы выразились, учат в основном тех, кто станет дознавателем. Это базовый навык, который работает лишь на слабых духом.
— Да? А судя по одежде и выкрикам вашей последней жертвы, духу она уделяла немалое внимание, — усмехнулся Бойер.
— Не ерничайте, мистер Бойер. Этот прощелыга большую часть своего внимания уделял употреблению пылы. Духа там не было ни на фунт.
— Соглашусь, — виновато развел руками Бойер. — Пожалуйста, продолжайте!
— Так вот. Тех же, кто имеет шанс когда-нибудь стать старшим офицером, учат другому. Их сразу видно.
— И Седрик, надо полагать, имел такой шанс?
— Увы, но да, — развел руками теперь уже Бланш. — И таких ребят мы в первую очередь учим умению рассказывать истории.
Шедший рядом Далсон издал неопределенный звук, что-то вроде недовольного кряхтения. Бойер же заинтересованно посмотрел на Бланша своими разноцветными глазами – зеленым и голубым.
— Понимаете, какая штука. Я пришел к выводу, что мышление имеет смысл только тогда, когда человек может составлять повествование. Мыслить нужно целостно. Старший офицер Службы должен иметь четкую картину мира. Не навязанную нами, а сформированную естественным образом.
— Интересная гипотеза.
— Это не гипотеза. Умение составить историю – это умение целостно мыслить. Это умение связывать и упорядочивать множество разрозненных событий и фактов в целостное повествование. Это умение построить связную картину мира, в конце концов! Человек должен уметь объяснить себе происходящее. А старший офицер Секретной службы к тому же должен уметь объяснить его еще и другим.
— Звучит логично, черт подери!
— Не придуривайтесь, мистер Бойер. Мы оба с вами прекрасно понимаем, о чем идет речь. Человек, который мыслит фрагментарно, просто не способен осознать себя и свое место в мире. А потому он покорно принимает любые объяснения от тех, кто может рассказать ему складную историю о нем же самом. Такими людьми легко манипулировать. Таких людей большинство. И мы готовим тех, кто рассказывает им истории.
— И что же, Седрик преуспел на этом поприще?
— Насколько я могу судить – даже слишком.
— Что вы имеете в виду?
— Он способен на такие истории, в которые с головой верит сам.
— Пророков можно обвинить в том же самом, доктор Бланш.
— Как и сумасшедших, мистер Бойер.
— И кто же из этих двоих пытался меня придушить?
— Я не знаю, мистер Бойер, я не знаю.
…
Бойер с самого начала показался Бланшу интересным, но… понятным. Бойер – маг. Не самый сильный, но искусный и талантливый. Его успехи впечатляют, но они объяснимы. А вот Далсон… Далсон пока оставался для Бланша неразгаданной загадкой. Молчаливый экспериментатор, сращивающий науку с магией.
— Доктор Далсон!
— Да.
— Вы не поделитесь секретом, за какие заслуги вам дали степень доктора?
— Нет.
Бланш не привык слышать таких ответов. Нет. Коротко. Просто. Уверенно. Сказать «нет» второму человеку в Секретной службе Союза может не каждый. Но Далсон, казалось, не испытывал с этим никаких трудностей. Эти двое общались с Бланшем на равных.
— Мне просто любопытно. Вы ведь не маг.
— Не маг, — Далсон продолжал отвечать односложно. Казалось, он думает о чем-то своем.
— Но получили степень доктора в Первом университете магии.
— Получил, — утвердительно покивал Далсон. Их диалог стал напоминать издевательство. Бойер, шедший рядом, хмыкнул.
— Как можно изучать магию, не будучи магом?
Далсон вздохнул.
— Что такое магия, доктор Бланш? — он, наконец, посмотрел на собеседника.
— Ну, положим, это некий особый способ управления энергией, — Бланш почти слово в слово повторил определение, произнесенное когда-то Седриком ему самому.
— Допустим, способ
