бесплотные хвосты и затянули обратно, под кровавые коконы. Наконец, когда Архиепископ и Механисты растворились в потоках крови, крест вновь засиял. Багровые токи тянулись к телу Бральди, и он, словно марионетка, посмотрел на лежащих на полу пленников.
— Как давно я этого ждал, — вздохнул Сарес его голосом. — Рано или поздно это должно было случиться.
— Отец? — удивился Гаро, как только удалось избавиться от кляпа.
— Мне жаль, что тебе довелось все это услышать, сынок, — с грустью сказал мертвец. — Позже мы поговорим об этом. Твоя мать будет жутко недовольна.
— Но… Ты же мертв. Как мы?..
— Ошибаешься, сынок. Я жив, как никогда.
Кровавый поток схлынул с тела убитого Вампира. Нити жизни сплетались из бурного потока, образуя член за членом нового, мощного тела Сареса. Он стоял перед ними, обнаженный, печальный, но живой.
— Мне очень повезло, что Сэти пронзил вашего друга этим клинком, — сказал он Ангусу, Клариссе и Эльзе. — Без него я мог бы и не вернуться в этот мир.
— Как? — спросил раб Бральди. — Как Вы смогли это провернуть?!
— Долгая история, мой дорогой Барон. Пожалуй, я расскажу ее Вам, когда мы выберемся из этого места.
Сарес подошел к распятому телу. На его лице смешались ирония и сожаление.
— Прости меня, добрый гость, — сказал он, схватившись за рукоять кинжала. — Но брат все-таки ошибался, — клинок с шелестом вышел из плоти, — убить Вампира не так-то просто.
— Что Вы имеете в виду?
— Вам ни разу не доводилось получить серебряный кол в сердце? — усмехнулся хозяин дома. — Что ж, Вы многое потеряли. Стоило почаще выходить из Сладкой Башни.
Вампир ловким движением порвал непосильные для пленников цепи, сломал удерживающие Бральди колья и уложил труп на пол.
— Мы отличаемся от других Восставших, — сказал он, освобождая Ангуса. — Если пронзить нам сердце или повредить череп, мы просто впадем в спячку. А дальше все по новой, потеря памяти и буйствующий голод.
— Значит, он опять… — сказала Кларисса.
— Не думаю, госпожа. Пожалуйста, не шевелитесь. Его сон длится лишь несколько минут. Сейчас мы это разрешим. Эльза, ты в порядке?
Вещунья смотрела на Бральди. Такую улыбку Сарес видел лишь в одном случае, но об этом решил умолчать. Она спокойно сидела, пока он освобождал ее, и когда вещунья смогла свободно двигаться, кинулась к телу Гостя, обняв его голову и что-то шепча ему на ухо.
— Кажется, он ей понравился, — сказал Сарес, освободив своего сына и взглянув на пришедшую в себя Клариссу. — Господин Зеин предвидел это, верно?
— Кто я такая, чтобы читать мысли Архимага, — сказала Кларисса. — Вы можете ему помочь?
— Конечно, госпожа, минутное дело. Эльза, будь добра, отпусти Бральди.
Пророчица даже не повернулась к нему. Лишь напевала что-то бессвязное, а может, и на незнакомом языке, кто поймет этих провидцев. Кларисса подошла к ней и положила руку на плечо.
— Дорогая, отпусти его, — сказала она, — Барон Сарес хочет ему помочь.
— Я знаю, матушка, — ответила вещунья. — Просто ты не видишь его. Пока он спит, он не сопротивляется.
— Чему, Эльза?
— Он борется с Тьмой. Не сам, его толкают. Это оно не дает ему умереть. Оно хочет, чтобы он дошел до конца, вернул все на место. Как раньше.
— Дорогая, ты помнишь себя? При жизни?
— Нет, матушка. Не помню. Но Тьма показала мне. Там было красиво. Трава, феи, солнце…
— Не хочу прерывать вас, дамы, — сказал хозяин дома, склонившись над мумией Бральди, — но чем дольше он спит, тем меньше шансов будет его разбудить. Пожалуйста, предоставьте это мне.
С тоской в усталых глазах, Эльза отпустила голову Вампира. Ангус, слегка прихрамывая, проковылял к ним.
— Да, Барон Ангус, подойдите поближе, Вам будет, чему научиться. Гаро, ты тоже.
— Вы не говорили, что владеете Путем Крови, — сказал Ангус.
— И Вы никому об этом не расскажете. Поверьте, так будет лучше для всех. А теперь, начнем.
Бледные пальцы Сареса вонзились в рану Бральди. Его тело тут же затрясло, словно скрученное предсмертной судорогой. Хозяин дома продолжал погружать руку все глубже в плоть Вампира, кровавый пот выступил у него на лбу. Тем не менее, Бральди уже не выглядел так скверно. Кожа наливалась жизненными силами, волосы из тонких седых лохм превратились густые черные пряди.
Бральди открыл глаза, и закричал от невыносимой боли. Вены его вздулись, на руках отросли когти.
— Потерпите немного, мой друг, — прошептал Сарес, — скоро все закончится. Боль пройдет, только держитесь.
Рев Бральди становился все надсаднее, и Ангус с ужасом отпрянул от него. Не осознавая себя, Гость превратился в Зверя, и лишь Сарес не шевельнулся. Маленький Гаро спрятался за спину своего отца, ощерив острые клыки. Он был явно не готов к тому, что произошло с ним за весь день.
Лапы зверя принялись со свистом рассекать воздух, не в силах задеть дрожащего от напряжения Сареса. Огромная летучая мышь билась в припадке, заполняя оглушительным воплем все пространство святилища.
— Вот… и… все! — выдохнул Барон, оставив мученика в покое.
Бральди опал, водя затуманенным взором по столпившимся подле него сородичам.
— Теперь, он Ваш… — сказал Ангус.
— Нет, Барон, — ответил Сарес, смахнув наползающую на глаза багровую пелену. — Даже если бы захотел, не получилось бы. Вся его кровь внутри него. Через пару часов должен прийти в себя.
— Но как?!
— Он гораздо древнее, чем Вы думаете, мой дорогой Ангус. Архимаг Зеин возложил на него большие надежды. Думаю, он их оправдает. Уж простите, я не могу игнорировать послание Вашего дяди.
— Вы же сохраните это в тайне? — спросила Кларисса.
— Конечно, госпожа. Этот секрет умрет вместе со мной. Правда, это случится очень не скоро. А теперь, возьмите его на руки и идите за мной. Нам предстоит тяжелый путь. Гаро, ты готов к охоте?
— Да, отец, — разразился хриплым басом Баронет. Зверь овладел и им, и теперь в нем уже нельзя было узнать того мальчика, что кормил свою птицу и капризничал, не желая съесть поданного на обед змея.
— Возьми этот кинжал, он тебе еще пригодится. Когда наш гость очнется, мы вернем его в целости и сохранности.
Сарес повернулся к двери. Зачарованное кровью дерево со свистом рассыпалось в труху. В тусклом свете фонарей блеснули глаза фигур в мантиях.
— Ну сколько можно! — зарычал Сарес.
— Стойте! — выкрикнула Кларисса. И очень вовремя. Силуэты вошли внутрь святилища Первого, и в тусклом свете звезды-креста Барон разглядел нежданных гостей.
И коленопреклоненно опустился на землю.
— Похоже, мы немного опоздали, Молох, — сказала женщина в фарфоровой маске, выйдя из-за спины жуткого вида волшебника.
— Архимаг Молох, — сказал Сарес, — приветствую Вас в моем доме. И вас, господа
