Книга Неудача в наследство - Светлана Романюк

— Уби-и-или!

Андрей и Михаил столкнулись у дверей кабинета, просочились в коридор и уже несколько мгновений спустя буквально вывалились на крыльцо. Крики не замолкали. Дебелая рябоватая баба, сидя в пыли, размазывала по щекам пот и слёзы. Её трясло. Лицо исказила гримаса ужаса, из перекошенного рта вылетал вой, время от времени складывающийся в отдельные вполне узнаваемые слова.

— Убили! Там… Спаси Шестиликая… Смертушка! Душегу-у-убы!

На улицу высыпали все, кто был в доме, обступили голосящую бабу полукругом, но подходить к ней не решались. Перешёптывались. Всхлипывали. Михаил оглянулся и понял, что ещё немного и голосить примутся уже хором. Взгляд его зацепился за ту самую старуху, что вчера встретила его здесь так неласково. В подрагивающих руках она держала запотевшую крынку. Узловатые пальцы вцепились в тёмные глиняные бока. Старуха смотрела на воющую бабу, поджав и без того узкие губы, и неодобрительно качала головой. Из толпы слуг стали раздаваться возгласы:

— Ой, страсти-то!

— Помер кто?

— Лихо-лишенько!

Баба закатила глаза и прибавила громкости.

Михаил шагнул к старухе, вынул из её рук крынку и с размаху выплеснул содержимое на бабу. Та всхлипнула, икнула и замолчала. Умолкли и остальные, растерянно переводили взгляд с утирающей белую гущу с лица бабы на Михаила, держащего в руках опустевшую крынку.

— От изверг! — беззлобно ругнулась старуха, нарушая тишину. — Простокишу-то зачем перевёл? Нешто тебе вода не угодила?

Михаил смущённо вернул ей сосуд, только теперь увидев стоящую рядом с крыльцом бочку с водой и плавающий в ней ковш.

— Ничего, нам и вода пригодится, — подал голос Андрей. Зачерпнул из бочки и протянул полный ковш бабе.

— Я полью, — пискнула вертлявая полная девчонка, судя по всему, родня рыдающей бабы.

— А вы чего столпилися? — грозно поглядела на остальных слуг старая ключница. — Делать неча? Без вас разберутся, а понадобитесь — так кликнут…

Оглядываясь и переговариваясь, люди стали расходиться. Вскоре у крыльца остались Андрей, Михаил, ключница, девчонка с ковшом и тихо всхлипывающая баба.

Глава 38. Туесок

Аннушка открыла глаза. Обвела взглядом залитую светом комнату. В кресле-качалке рядом с кроватью свернулась калачиком Ольга. Тревога не покинула бледное личико сестры даже во сне.

Ночь и правда прошла беспокойно. В памяти всплывали какие-то обрывки разговоров, обеспокоенные лица родных, волнами накатывающая боль и ощущение полной беспомощности. Аннушка несколько раз приходила в себя и вновь проваливалась в беспамятство. Поликарп Андреевич, поднятый из постели и среди ночи доставленный в усадьбу, хлопотал не покладая рук. Удалился уже под утро, когда приступ прошёл. На прощание предположил, что состояние барышни не только тонкой душевной организацией обусловлено, но и имеющимся в наличии даром, а кроме того, посоветовал с отъездом в обитель не затягивать. «Вот так-то, Анна, Пустынь Шестиликой ждёт тебя!» — грустно подумала Аннушка и попыталась сесть на кровати. Руки и ноги тряслись от слабости.

— Куда ты? — встрепенулась Ольга, разбуженная шорохами и скрипами.

— Встать хочу, — прохрипела Анна в ответ. В пересохшем горле саднило.

— Давай-ка помогу, — сказала Ольга, откидывая плед и спуская ступни на пол.

На то, чтобы привести себя в порядок и съесть лёгкий завтрак, сёстрам потребовалось больше часа. Теперь они сидели на любимой скамье в парке. Молчали. Ольга беспокоилась из-за состояния сестры и тосковала по жениху. Андрей Дмитриевич предупредил, что сегодня отправляется в Крыльск и навестить невесту не сможет. Аннушка же настолько утомилась за этот час, что ни о чём не думала и не беспокоилась. Просто сидела, привалившись к Ольгиному плечу, и пыталась набраться сил. Где-то на краю сознания вяло трепыхалась мысль, что следует отправить кого-то в школу, отменить уроки. Учительствовать сегодня она явно не в состоянии.

— Доброго вам здравия…

Робкое приветствие застало обеих сестёр врасплох. Петенька Орлов стоял в паре шагов, мял в руках тёмно-серый картуз и то и дело поправлял широкую лямку, на которой висел кузовок.

— Матушка утром с Поликарпом Андреевичем виделась… — начал объяснять алеющий щеками юноша, но осёкся, потупился.

— Здравствуйте, Петр Ростиславович, — нарушила неловкую паузу Ольга. — Рады вас видеть. Присядете?

— Я? Да, благодарю… Непременно…

Петенька окончательно скомкал головной убор, лишив его последних шансов на восстановление формы, суетливо, за несколько приёмов передвинул кузовок вперёд и плюхнулся на край скамьи.

— Как вы себя чувствуете, Анна Ивановна? — наконец выдавил он из себя, выдержав значительную паузу. — Матушка всполошилась… Да и я обеспокоен.

— Благодарю, мне уже лучше, — бледно улыбнулась Аннушка. — Поликарп Андреевич зря взволновал Марию Гавриловну вестями о моём состоянии.

Петенька насупился и забормотал:

— Он не то чтобы о вас рассказывал, просто матушка… Ну вы знаете… Она и поговорить любит, и взволноваться не прочь...

Ольга хихикнула и согласно кивнула. Затем скосила взгляд на бледную Анну и посерьёзнела.

— Я вот вам гостинец… — вновь попытался сказать что-то связное гость, но споткнулся, умолк на мгновение, вздохнул и начал по новой: — Я вам малины принёс. Она у нас крупная, сладкая. В округе ни у кого такой нет! Она от всех хворей помогает. Честное слово! На себе проверил. Я в детстве часто болел, только ею матушка и спасала.

Он выпутался из лямки туеска, снял с него крышку и протянул Аннушке, но поскольку между ними сидела Ольга, то завис туесок аккурат перед носом младшей из сестёр. Та с любопытством заглянула внутрь и ахнула:

— Ах! И впрямь крупная! У папеньки только Феникс крупнее ягоды даёт.

Она запустила пальцы в туесок, выхватила оттуда красно-оранжевую плотную ягоду, покатала её на ладони и забросила в рот.

— М-м-м… Вкуснотища!

Аннушка взяла угощение, пристроила у себя на коленях и упрекнула сестру:

— Это, между прочим, мне лекарство принесли, а ты ручки тянешь!

— Мне тоже лекарство необходимо!

— С чего это? Поликарпа Андреевича ко мне вызывали!

— А вот из профилактических соображений! Чтобы ко мне и впредь вызывать не пришлось! — воскликнула Ольга, показала сестре розовый язычок и стянула целую пригоршню ягод.

Петенька переводил взгляд с одной барышни на другую, на лице его мелькала робкая растерянная улыбка.

— Спасибо вам! — искренне поблагодарила его Аннушка и по примеру сестры отправила ягоду в рот.

Петенька расслабился и заулыбался уже свободнее.

— Рад, что угодил, — сказал он. — Я вижу, что вам уже лучше. Вы извините, что